Онджей Нефф - В тени Сфинкса (сборник НФ)

Если бы они протекли по разработанному специалистами «Интеркосмоса» плану, гонщик автородео Мартин Данеш вряд ли оказался бы в центре внимания службы госбезопасности.

Однако на тридцать первой минуте двадцать девятого часа с момента начала картографических съемок произошло непредвиденное.

Металлических боков «Зари-6» коснулись бесстыдно-любопытные лучи. «Заря-6» о них не подозревала. Да и не могла, потому что эти лучи исходили из гравитационных локаторов. Несмотря на прогресс земной науки и техники, гравитация все еще не поддавалась человеческому познанию.

«Заря-6», совершеннейшее творение рук человеческих, очутилась в незримых сетях, расставленных бортовыми устройствами Корабля.

По сравнению с ним станция выглядела мухой рядом с орлом. Что касается технического совершенства, сравнение будет совсем не в пользу творения рук человеческих. Как сравнить каменный топор с компьютером? Объективный наблюдатель, найдись таковой в космической пустоте, подивился бы интересу Корабля к «Заре-6». Как гласит старая пословица, орел мух не ловит. Но Корабль не был пока уверен, что хочет поймать «Зарю». Он лишь слегка изменил траекторию и вплотную — по космическим масштабам — гнался за ней по Старому пути. Гравитационные лучи ощупывали поверхность «Зари-6» и проникали внутрь.

Поток информации возвращался на чувствительные антенны Корабля. Существа, рожденные под чужим солнцем, вдумчиво анализировали результаты исследований. Вскоре они во всем разобрались. Их детекторы уловили мертвый механизм, автомат вроде обнаруженного их Патрулем. Того самого, на борту которого имелась табличка с точным адресом изготовителя.

Это всего лишь автомат, размышляли Существа. Правда, он намного сложнее и замысловатее первого, но, несмотря на свою сложность и замысловатость, он находится на мертвом берегу реки Времени. Их интересовал другой берег — Жизнь.

Имеет ли смысл тратить время на мертвый автомат?

Существа колебались. Но детекторы продолжали работать, поток информации не иссякал. На экранах сменяли друг друга все новые изображения.

Бортовые компьютеры работали на полную мощность. Глаза Существ устремлялись к проекционным экранам. Мозг, привыкший к иному способу мышления, взвешивал все «за» и «против».

На дисплеях появились телекамеры «Зари-6».

Существа долго изучали объективы, компьютеры камер и передающие системы. Напряженно думал и бортовой компьютер Корабля. Существа задали ему простой вопрос: да или нет?

Вскоре после прекращения потока информации, когда компьютер насытился фактами, как удав, проглотивший поросенка, Существа получили ответ: «ДА»,

Это означало: да, объективы исследуемого аппарата достаточно чувствительны и отвечают замыслам Существ. Если бы компьютер сказал: «НЕТ», Корабль оставил бы «Зарю-6» и направился ближе к Солнцу и Третьей Планете, чтобы найти там иное решение. Но, поскольку ответ был положительным, Корабль останется на орбите Нептуна. На первом этапе маневров он приблизится к «Заре» и захватит ее. Объективы «Зари-6» станут воротами, через которые Существа войдут в мир людей.

— Товарищ полковник, я привел Мартина Данеша.

— Можете быть свободны, товарищ капитан. Попросите, чтобы нам принесли кофе, — полковник подал Мартину руку. — Полковник Яролимек. Садитесь, вот кресло.

Он осторожно повел слепца к креслу, но Мартин едва уловимым жестом отверг его помощь. Полковник лишь на долю секунды прикоснулся к его плечу, успев, однако, почувствовать мощь его железных бицепсов. Слепой решительно подошел к креслу и сел. Менее внимательному человеку показалось бы, что Мартин видит. В его движениях не было и следа беспомощной неуверенности слепца, он двигался уверенно и свободно. Но полковник успел подметить несколько приемов, с помощью которых Данеш ориентировался в пространстве. Это была прежде всего походка, широкий матросский шаг, отнюдь не тяжелый. Мартин ступал пружинисто, словно леопард, готовый в любую минуту изменить направление. Руки он отставлял от туловища, напоминая этим ковбоя из древних вестернов. Тыльной стороной ладони сперва коснулся подлокотника и секунду размышлял, где у кресла сиденье, затем уверенно сел, закинув ногу за ногу.

Принесли кофе. Полковник вернулся к своему письменному столу, задумчиво полистал бумаги, только что подготовленные множительным аппаратом вычислительного центра.

Он не знал, с чего начать разговор. Большинство зрячих теряется перед слепыми, как бы стыдясь, что видят.

— Что вам от меня нужно? — спросил слепой.

— Помощи, — ответил полковник. Ему стало легче от того, что Данеш начал разговор первым.

— Помощи?

Действительно, крепкий парень, подумал полковник. Он опасался иронического вопроса: «Какая может быть помощь от слепого?»

— Расскажите немного о себе, — предложил он. — Я слышал, вы работаете каскадером автородео.

— К чему рассказывать? — ответил Мартин. — Перед вами бумаги, в них все написано. Черным по белому.

— Послушайте, да вы, наверное, обманщик! Вы все видите!

— Хотите, чтобы я снял очки? Предупреждаю, зрелище не из приятных, — ухмыльнулся Мартин. — Нет, я не вижу, зато я слышу.

— И это вас кормит, — вставил полковник.

— Да. Я ориентируюсь по слуху. Напяльте мне на голову хоть десять черных капюшонов, я все равно вывернусь на арене с помощью слуха. Само собой, все это заранее отрепетировано. В свое время мы расколотили вдребезги не одну машину. Зато теперь мы их разбиваем только когда нам нужно.

— А стрелять вы умеете?

Слепой застыл, вцепившись в подлокотники.

— Перечитайте мои материалы, у вас-то глаза на месте, — неприветливо огрызнулся он.

— О стрельбе в них ни слова.

— Мой отец был во Вьетнаме, очень давно, меня еще не было на свете. Он обучал вьетнамских армейских врачей. Когда американцы перенесли военные действия на Север, отец отказался покинуть опасную зону. И ослеп после бомбардировки — эксперимент, испытание газового оружия. Аргументы у американцев были обычные: произошла, мол, навигационная ошибка, пилот думал, что он на Юге!

Слепой говорил отчетливо и размеренно, будто выступал с обвинительной речью. Он сжал кулаки, побледнел, на щеках горел лихорадочный румянец. Ему сорок два, размышлял полковник, но выглядит на двадцать пять, физическая ущербность иногда как бы консервирует человека.

— Отец вернулся домой слепым, — продолжал Мартин. — Женился. Перед этим подвергся всевозможным осмотрам, ему сказали, что его генетика в норме и он может иметь детей. Потом родился я.