Валентина Пахомова - Год дракона

Знакомый забор заставил меня остановиться. За забором раскинулся сквер с белыми скамейками, подстриженными кустами и клумбами. Детские голоса мячиками отскакивали от земли и разлетались в разные стороны. Зашла в сквер. В воздухе висел запах эфира. Больница тоже пошла на закуску. Я уже не кричала и не рыдала, может быть, от безысходности или в надежде на будущее. Хотя очень смутно его представляла.

Мои мысли прервал детский плач на соседней скамейке. Плакала девочка лет пяти, с тоненькими косичками и крупными синими бантами. Маленькие кулачки не успевали вытирать катившиеся слезы.

- Что же ты так горько плачешь, малышка? - спросила я. Девочка еще громче зарыдала. Я обняла ее. - Смотри, какие у тебя красивые банты, ну прямо шары воздушные. Как тебя зовут?

- Ася, - всхлипывая, ответила она.

- А меня Валя. - Я посадила ее к себе на колени. - Расскажи про свою беду, может, смогу чем помочь.

Ася опять заплакала, обняла меня за шею.

- Ты ведь мне правда поможешь? Правда, правда?

В глазах этой беспомощной девочки я увидела недетское смятение и страх. Я догадывалась, о чем примерно будет разговор, но старалась отбросить эти блуждающие мысли.

- Вчера вечером бабушка из садика взяла меня к себе, - начала сбивчиво рассказывать Ася. - А сегодня утром мы пошли в садик, а садика-то нет. Там сквер с качелями. А бабушка говорит, что садика там не было. В скверике, где садик был, песочница стоит с нашими игрушками. Я грузовик из песочницы взяла, он наш, садиковый.

Ася плакала и гладила мои волосы, лицо, руки. Нет, теперь мне не хотелось под машину, я нашла зрячего ребенка, и ради этого только стоило выжить.

Наступил вечер. Мы с Асей пришли домой, поужинали, посмотрели "Спокойной ночи, малыши", собрали все необходимые вещи и в двадцать два ноль-ноль вышли из дома. У подъезда наткнулась на мужа с красными гвоздиками и большим черным портфелем.

- Здравствуй, - сказал он и растерялся, но тут же протянул мне букет. Худой, растерянный, с вымученной улыбкой. Мятая рубашка, рыжие усы - такое родное и далекое. Прошлое осталось позади. Начиналось настоящее. Роднее мужа и Аси в этот момент никого не было. Пока я рассматривала его, он знакомился с Асей.

- Валюш, чья эта девочка и чего мы здесь стоим, как бездомные?

- А мы и есть бездомные, бездомные, бездомные, - очумело повторяла я. Мне показалось, что этот звук летит в пространство. Эхо вытянулось в длинный, яркий хвост и паша планета опоясалась бездомным, безродным, бездонным хвостом.

- Что ты, Валюша, что с тобой стряслось?

Над ухом зажужжал комар, пропищал: "Уходите", - в примостился на моей щеке. Муж осторожно снял комара и раздавил.

- Ишь ты, зеленый, - как-то безразлично сказал он.

Прошло пять дней. Наш город опустел. Скверы, скамейки, качели. Мы не пытались увидеть того, кто пожирал дома. Мы шли в новую жизнь. Лишь однажды встретили огромный каменный столб, он качался из стороны в сторону и медленно распадался на куски.

Странное, непонятное чувство овладело мной. Мы трое в экране телевизора, умирающий столб, отрыгивающий камни. Небо, солнце, пустыри. Захочет ли режиссер снимать вторую серию? И какой она будет? Время покажет. А пока мы идем, крепко взявшись за руки. Ася напевает песенку: "Куда идем мы с Пятачком, большой, большой секрет..."