Оксана Аболина - Хокку заката, хокку рассвета

Недовольно ворча, Ягуар вышел из воды и со злостью отшвырнул доску.

Я оторвал взгляд от книги, посмотрел в его сторону и усмехнулся. Серфинг никак ему не давался. Но Ягуар упрямый, он сможет. Научился же он управлять яхтой.

— Что читаешь? — подойдя, спросил он.

— «Историю Новой Зеландии», — ответил я и с гордостью добавил. — Почти без словаря.

— Интересно?

Я снял очки и положил их рядом с книгой. В последнее время у меня стало падать зрение. Ягуар уговаривал сделать операцию, но я не хотел. Отыскал в Окленде мастера, который изготавливал по старинной технологии линзы и оправы для таких чудаков, как я, и сделал ему заказ. Мне нравилось стареть. Мне нравилось носить очки и выглядеть пожилым и степенным. Может быть, от того, что раньше у меня не было на это шансов?

— Ты знаешь, почему маори назвали птицу словом киви? — спросил я. — Оказывается, им просто послышалось, что она так щебечет: киви, киви, киви. Нужно будет сходить на какую-нибудь ферму и послушать… Между прочим, оказывается, здесь совсем нет змей.

— Ну да! — не поверил Ягуар.

— И всего двадцать три вида птиц, — добавил я. — В том числе, такие экзотические как совиный попугай…

— …и пастушок уэка.

Все-таки он успел пролистать эту книжку! И когда? Вроде целыми днями пропадает на море.

— А еще я выяснил, почему здесь видны звезды, — с усмешкой глядя на меня, сообщил Ягуар.

— Почему? — заинтересовался я.

— Помнишь, ты мне как-то цитировал одного древнего поэта? Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно.

— Не улавливаю связи.

— А ты открой форзац этой книги. Видишь, флаги разных стран напечатаны?

— Все равно не улавливаю.

— Страны Океании видишь? Самоа, Соломоновы острова, Науру, Тувалу, Микронезия, Маршалловы острова, Австралия с Новой Зеландией, наконец.

— Ну и что? — все еще не понимая, спросил я.

— На флагах всех этих стран есть звезды! Они им нужны, понял?

Я усмехнулся. Хорошая версия, вполне в духе Ягуара.

— Ну что, домой? — спросил он, подбирая с песка свою непослушную доску.

— Домой, — ответил я.

Поднялся со ржавого рельса и, подсвечивая себе дорогу слабым огоньком кома, словно фонариком, пошел на станцию, где меня ожидал дикий. Я имел право на несколько минут мечты. Но всего на несколько.

Мои шаги гулко отдавались под круглым бетонным сводом бывшего перегона, пляж Тонгапоруту растаял в сером сумраке Трубы и вернувшаяся реальность больно уколола иглой беспокойства. Нужно узнать, что творится в городе. Не нравится мне эта информация о перестрелках на поверхности. А потом Труба не такое уж безопасное место, чтобы оставлять дикого связанным на целый час. Впрочем, под центральной частью города должно быть относительно тихо. Здесь правительственные учреждения, Национальный банк, Департамент…

И еще… Достаточно ли я был убедителен с Ягуаром?

Я снова прокрутил в голове наш разговор — да, все правильно. Нельзя было иначе, он парень умный, сразу бы заподозрил неладное. Прости, Ягуар… Надеюсь, ты поймешь меня.

Станция оказалась неожиданно светлой. В первый момент у меня испуганно екнуло сердце: перрон был абсолютно пуст. Но потом я все же заметил дикого. Он сидел в закрытой будке у раскуроченного эскалатора, неподвижный, крепко привязанный к стулу.

Подойдя, я вытащил кусок проволоки, закрывавший дверь, распахнул ее и принялся развязывать пленника.

— Стоило связываться с вами, — проворчал я. — Если все приходиться делать самому.

— Где инфа? — спросил он, разминая затекшие руки.

— Пришлось запускать «кукушку», так что информация уже у ваших друзей. Нужно только ваше подтверждение.

— Вот выберемся отсюда, будет и подтверждение. Как вы меня нашли? Где китайцы?

Я кратко пересказал ему последние события, не забыв упомянуть о брате. Затем достал ком и принялся сверяться с картой. Ближайший выход на поверхность был недалеко — в паре станций отсюда, но я решил, что лучше направиться в сторону дома. Если на улицах действительно стреляют… Хотя, наверное, Ягуар преувеличил опасность.

Дикий тоже склонился вместе со мной над картой, просчитывая свой путь — получалось, что до моего выхода мы могли двигаться вместе.

— У меня к вам просьба, — неожиданно произнес он, когда мы уже вошли в тоннель. — Можно узнать, вывезли моего брата во Внешний город или нет?

Я разблокировал фон, достал пуговицу наушника и набрал номер секретарши на коме. Она ответила практически сразу.

— В моем кабинете прибрались? — спросил я.

— Да. Ребята вывезли гостя и уже вернулись, — ответила она, и когда я уже собрался отключиться, неожиданно назвала меня по имени. — Сергей…

— Что?

— Там… там такое творится. — голос у нее был испуганным. — Настоящий бунт. Погромы, стрельба, говорят, что они могут ворваться в город.

— Кто они? — не понял я.

— Повстанцы из-за периметра. Мне сестра звонила, она сильно напугана. По улицам бродят банды, громят продовольственные магазины, режут китайцев.

— Сочувствую, — сухо произнес я.

— Сергей, как ты можешь? С нею же мой Сашка! Сделай что-нибудь!

— Почему я что-то должен делать?

— Это же твой сын!

Я промолчал. Я не верил, что это мой сын. Какое мне дело до чужого ублюдка? До сына женщины, которая меня предала? И все же….

— Подожди, — буркнул я и нажал на паузу. Покосился на шедшего рядом дикого.

— Проблемы? — спросил он.

— Во Внешнем погромы, — ответил я. — Народ бунтует. У моей… ммм… знакомой там родственники, беспокоится.

Это был вопрос. Даже просьба. Но дикий ответить не успел. Остановился, схватил меня за рукав и прижал палец к губам. Впереди — далеко-далеко — возникло и исчезло пятно света — кто-то шел нам навстречу. Шел по-хозяйски, неся с собой большой фонарь обходчика.

— Вон там, слева, — тихо произнес дикий и потянул меня в сторону.

Сначала я не понял, где он хочет спрятаться. Но тут же увидел дверь в подсобное помещение. Мы нырнули в его темную пасть и замерли по обе стороны от двери. Свет фонаря не был виден, но зато скоро послышались шаги и даже разговор.

— …врут они все, — сказал чей-то хриплый надтреснутый голос и закашлялся. — Сеть, видите ли, перегружена. Да просто не хотят, чтобы те, у кого родня за городом, правду узнали.

— И правильно, — отрубил второй. — Нечего панику сеять. А с быдлом этим, что во Внешнем, давно пора разобраться. Чем больше их там постреляют, тем лучше. А то жрут, пьют, ни хрена не работают, а все чем-то недовольны, сволочи.

— Они тоже люди, — не согласился первый.

— Какие они люди… Почему я должен на них пахать? Чтобы с моих налогов всякая падаль жила? Слышал, что в последних новостях сказали? Президент пообещал увеличить продпособия. Нарожали ублюдков, теперь содержи их. Я вообще за всеобщую стерилизацию — не хрен ресурсы тратить. Осталось на нашу долю — значит, все, кончилось человечество. Зато мы поживем в свое удовольствие.

Хриплый что-то возразил ему, но что — я не разобрал. Голоса удалились, и я взглянул на ком в руке — нажатая пауза все еще мигала зеленым огоньком, значит, секретарша не отключилась, ждала.

— Адрес давай, — тихо сказал дикий.

— Какой адрес? — не понял я.

— Ну этих… родственников. Во Внутренний город не переправим, но можем увезти от греха подальше в деревню. Есть у нас тихие деревни, живут там бедно, но не шалят.

Я выключил «паузу» и, поднеся ком к губам, произнес:

— Сейчас я передам фон, скажи ему адрес сестры, — и, не слушая, что мне ответят, передал наушник дикому.

Некоторое время он слушал, затем поморщился и также тихо произнес:

— Успокойтесь. Успокойтесь и продиктуйте адрес. Мы вывезем вашу родню в тихое место.

Ответов секретарши я не слышал, но по выражению лица дикого понял, что она на грани истерики.

— Не могу сказать куда, — сказал он. — Ваши родственники сами с вами свяжутся. У меня очень мало времени, говорите адрес. Хорошо. Запомнил. Не волнуйтесь, у меня прекрасная память.

И уже, отключив фон, обратился ко мне:

— Можно воспользоваться комом?

Пока дикий связывался со своими, я вдруг подумал, что беспорядки во Внешнем городе гораздо серьезнее, чем мне казалось до сих пор. Если это настоящий бунт… Весь мой план летит тогда к чертям. Неужели я опоздал со своими разоблачениями? Какой в них тогда прок?

— Пошли, — дикий тронул меня за плечо. — Если женщина с мальчишкой еще живы, их вывезут. Наши уже отправились за ними.

— Там сильные беспорядки?

— Да… И совершенно не ко времени. Боюсь, это только на руку отморозкам из экологов.

Мы расстались через полчаса. На развязке трех станций, построенных одна над другой. Дикий ушел на нижние, а я направился на поверхность. Долго объяснял встреченному патрулю, кто я и как сюда попал, но документы и звонок в Департамент сделали свое дело — меня пропустили… От патруля я узнал, что в город все-таки прорвались отдельные группы бунтовщиков, но вроде бы их уже выловили. Отдавая документы, старший патрульный привычно козырнул мне и посоветовал на всякий случай не выходить сегодня из дома. Впрочем, я и не собирался.