Кейт Лаумер - Берег динозавров

Мне будто даже не хотелось уходить с берега, где пролито столько пота. Уходить так скоро. Ну, почти не хотелось.

Когда в сознании всплыл активационный код, кубик послушно откликнулся, обжигая ладонь. Транспортное поле потащило меня назад — сквозь миллион миль черного туннеля.

Кто-то энергично тряс меня за плечо. Я хотел было застонать, но не хватило сил; вместо этого удалось открыть глаза. Сверху на меня смотрело собственное лицо.

Некоторое время я опасался, что тот, другой, восстал из болота и собирается отомстить за потерянную жизнь.

Немного позже я заметил впалые щеки и морщины. Одежда привычная: новенький с иголочки комбинезон казенного образца, только болтается как на вешалке. Над правым глазом свежий синяк, которого я не помню.

— Слушай внимательно, — сказал он моим голосом. — Не вижу смысла объяснять, кто здесь ты, а кто — я. Только у меня позади один полный круг. Петля времени — слыхал? Выхода нет — кроме одной маловероятной возможности. Мне она вовсе не нравится, но выбор у нас ограниченный. Мы уже говорили на эту тему — только я был на твоем месте, а другой предлагал то же, что сейчас собираюсь предложить я.

Заметив, как я открываю рот, он остановил меня жестом:

— Не трать воздуха на вопросы; я сам задавал их в прошлый раз. Думая, что не может не быть другого выхода, я сделал по-своему — и попал сюда. Добро пожаловать — я теперь комитет по встрече.

— Тогда, может, ты помнишь, что мне не худо бы и поспать. На мне живого места нет…

— Да, тебя занесло в сторону от фокальной плоскости, — согласился он без особого сочувствия. — Тряхнуло как следует, но жить будешь. Давай, поднимайся.

Приподнявшись на локте, я потряс головой, чтобы разогнать туман перед глазами — ну и в качестве возражения. Не стоило: кровь гулко застучала в висках. Тот, другой, помог мне встать на ноги, и я узнал обстановку: штабная комната на станции.

— Все правильно, — кивнул он. — Родная гавань. Или точно такая же. Только транспортное поле гоняет все по кругу. Наружу можно не выглядывать — пусто.

— Я уже видел… помнишь?

— Вот именно. Начало первого оборота. Ты перешел в сегмент после жизни — необъективированный тупик. Тебе хватило ума найти выход оттуда — но петля остается петлей. Ты боролся отчаянно, но под конец оказался здесь.

— Да… Я думал, что манипулирую им, а он — что манипулирует мной.

— Ага. Но теперь наш ход — если ты не решил сдаться.

— Знаешь, погожу пока.

— Мной… нами — манипулируют прямо сейчас, — объяснил он. — У карга таки остался туз в рукаве. Нам нужно разорвать петлю. Тебе предстоит это сделать.

Вытащив пистолет из кобуры, он протянул его мне.

— Возьми, — сказал он. — Выстрели мне в голову.

Я хотел что-то сказать, но не смог.

— Мне известны все доводы, — продолжал мой двойник из будущего. — Я сам их приводил, не далее как неделю назад. Неделю… Протяженность нашего временного анклава. Только цена этим доводам — дерьмо. Мое предложение — единственный реальный способ что-то изменить.

— Ты, приятель, из ума выжил. — Говорить с собой я стеснялся, хотя тот — другой — стоял в четырех футах и оброс недельной щетиной. — Самоубийство не в моей натуре, пусть даже стрелять нужно в тебя.

— На это они и рассчитывают. Со мной уже сработало — я отказался. — Он выдал мне кислую ухмылку, которой я многие годы не жалел для собеседников. — А вот если бы выстрелил — кто знает, мог бы спасти свою жизнь.

Подбросив пистолет на ладони, он посмотрел на меня сурово.

— Я бы застрелил тебя без колебаний — если бы это могло помочь делу.

Да, он и вправду изменился… Теперь это действительно он.

— Так почему нет смысла убивать меня?

— Ты, как бы это сказать, — в прошлом. Твоя смерть ничего не изменит. Но вот если убить меня — система темпоральных уравнений изменится. Вместе с ней может измениться твое — наше — будущее. Не ахти какой шанс — зато единственный.

— Могу предложить свой вариант.

— Какой же? — спросил он устало.

— Если мы попробуем выполнить переход вместе? Стационарный хронопорт позволяет…

— Уже пробовали, — буркнул он.

— Тогда попробуй один, а я подожду.

— Тоже пробовали.

— Как ты мне надоел! Стреляй сам, вот что!..

— Бесполезно.

— Крутим любимую пластинку, опять сначала? Этот разговор тоже?

— Начинаешь понимать, а?..

— А если попробовать другие ответы?

— Ничего не изменится. Вообще, все уже пробовали. Времени у нас много; не скажу, сколько именно, но на проработку сцены до мелочей хватит. Со всеми вариантами. Только конец всегда один: ты делаешь переход в одиночку, переживаешь все, что пережил я, и возвращаешься обратно — уже в моем качестве.

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда, что соседняя комната полна костями, — объяснил он с безрадостной улыбкой. — Нашими костями. На самых свежих осталось немного тухлого мяса — запашок чувствуешь? Это к вопросу о моем будущем — там только голодная смерть… Решай.

— Кошмар… Ничего, отосплюсь — пройдет.

— Кошмар-то кошмар, но только наяву — будь благонадежен. Стреляй, пока я не потерял терпение!

Он сунул пистолет мне в руку.

— Давай рассуждать здраво, — сказал я. — Твоя смерть ничего не изменит. Все, что я могу сделать один, мы можем сделать вместе.

— Неверно. Единственный выход — решительно изменить сценарий.

— Что будет, если я попробую сам?..

— Окажешься на борту «Сан-Гуадалупе», получишь массу удовольствия. Посмотришь, как полевой агент проваливает задание…

— Но если я не буду подпирать дверь? Если не помешаю?..

— Не имеет значения. Вернешься сюда, я знаю. Уже пробовал.

— Хочешь сказать, весь большой круг — болото, Мелия?

— Весь большой круг — раз за разом. И вернешься опять сюда. Смотри на это так: карг пошел с туза; мы либо бьем козырем, либо проигрываем.

— Может, ему того и надо…

— Нет, он полагается на наше человеческое поведение. Люди хотят жить, ты не забыл? Они не вычеркивают себя из пьесы.

— Если, оказавшись на корабле, я не воспользуюсь генератором хронополя, что в трупе?..

— Сгоришь вместе с кораблем, и только.

— Если останусь на пляже с Мелией?

— Не работает. Ничего не работает. Просто умрешь там, даже если жизнь будет долгая. Конец один…

— А если застрелить тебя, выйдет не так?..

— Кто знает. Но шанс есть: ход не по правилам, вроде обмана при раскладывании пасьянса.

Я уперся, и он устроил мне экскурсию по станции. За дверьми шлюза — непроницаемая жемчужная дымка, в комнатах — пыль и запустение. Станция действительно очень старая…