Максим Крючков - Клянусь победить врага

Со дня, как Ина вернулась из последней разведки, прошло уже три лунные недели. Широкая долина, расположенная у подножия гор, заполнилась сотнями кланов и тысячей маленьких кожаных палаток. Аны были повсюду, они вели себя тревожно из-за длительной остановки, и поэтому всех детенышей было решено отогнать в устроенный наспех загон. При недостатке еды, взрослые особи могли их покалечить.

Впервые за всю обозримую историю, старейшины кланов собрались вместе. Избираемые из лучших семей, предводители альмов, обладали исключительным даром и в отличие от менее способных собратьев, могли поддерживать друг с другом связь на любых расстояниях. Все важные дела: обмен анами и молодыми альмами-невестами, решались без слияния кланов. Такой уклад был разумен, потому что большое стадо анов могло нанести лесу серьезный урон. Мы же старались не выбиваться из ритма природы, частью которой являлись.

План грядущей войны обсуждался всеми без исключения, даже детьми. Сложностей было много. Во-первых, у нас не было опыта, тогда как Тальмы то и дело воевали друг с другом за лучшие поля. Во-вторых, телепатические и эмпатические способности могли стать помехой и, как сказал отец, нанести нам вред, чем врагам. Тальмы убивали без страха сойти с ума от боли своей жертвы… Это было безусловное преимущество.

— Я думаю, — вслух сказал отец, — что войну следует вести не копьями и стрелами, а тем оружием, которое Тальмы создали сами — их животными.

— Каким образом?

Подозвав дочь, отец обнял ее за плечи и подтолкнул к рассевшимся полукругом старейшинам.

— Ина уверена, что тальмские аны не утратили способность к телепатии. Мы соберем лучших из наших людей и возьмем стада под контроль. Численность животных превышает количество Тальмов раз в пять. Любое сопротивление будет бесполезно.

— А что нам делать с таким количеством ан потом?

— Ничего. Аны поубивают сами себя, а кто останется — сгорят. Мы подожжем их города и фермы.

— Но это верная смерть для тех, кто будет связан с анами!

«Смерть, боль!» — раздались невидимые голоса.

— Да, — выпрямившись, сказал отец. — Но такова цена. Вы сами выбрали путь войны. Если поступить иначе — погибнет гораздо больше народа. Я сам, как предложивший, готов возглавить стадо!

«И я!» — мысленно воскликнула сестра.

«Я тоже с вами!» — мой голос потонул в общем хоре.

Отец обернулся и смерил меня внимательным взглядом.

«Ты — нет», — закрывшись от остальных, сказал он.

«Почему?»

«Они правы — мы все погибнем. Лучшие и сильнейшие, собор старейшин… Должен остаться кто-то, кто сумеет объединить народ и засеять поля. Ты один из лучших. Совет принял решение сделать тебя верховным старейшиной над всеми кланами. Когда война закончиться, ты изберешь себе нужное количество приемников и останешься во главе, пока новые поколения не восполнят число ушедших».

Я опустил глаза и промолчал. Возразить было нечем, но на сердце вдруг стало так горько, что по щекам побежали слезы. Почему я?

Сестра утешала меня как могла, она не боялась и не жалела о своей участи. С детства избрав путь разведчицы, Ина как никто знала, какую угрозу враги несли нашим лесам. Она ненавидела тальмов все душой! Я чувствовал ее ярость, но понять не мог — трудно понять то, чего никогда не видел.

Еще через несколько дней, когда лучшие и опытнейшие были отобраны, оставшиеся соплеменники разделили ан по кланам и увели стада в горы. Их отцы и братья, собравшись в отряды, разошлись в разные стороны к главным городам Тальмов.

На небе, переливаясь голубым и зеленым, мерцали три луны. В их свете, лес превращался в серебристое безмолвное царство. Тихо ступая по опавшим листьям, отряд

из ста альмов пробирался к полям. Вскоре, сквозь узор сплетенных ветвей, мелькнули огни. Махнув рукой, отец приказал остановиться. Закрыв глаза, он повернулся на восток и замер.

«Мы готовы», — коротко передал он старейшинам.

«Клан ветвей — готов», — донесся ответ.

«Клан горных трав — готов»…

«Клан утренней росы — готов»!

«Клан северной звезды в трех часах от города Йар…», — прозвучало чуть более уныло.

Остальные кланы уже несколько дней, как доложили о полной готовности.

«Ждем до заката трех лун», — обернувшись к нетерпеливо столпившимся вокруг альмам, сказал старейшина.

Послышались недовольное шипение. Ожидание было тягостно и воспринималось сейчас как наказание. Мы были живыми существами, и умирать никто не хотел. Промедление же, давало мыслям власть над разумом и пробуждало страх. Мрачно переглядываясь, соплеменники уселись на землю. Сев рядом, сестра обняла меня за шею и, преклонив голову, тихонько заплакала. Поколебавшись, я раскрыл сознание и потянулся навстречу…

Воспоминания… Такие светлые и грустные, далекие и желанные. Наш маленький шалаш, мать у костра, новорожденны, еще лысый детеныш-Гаа. Ина с растрепанными зелеными волосами и такими же заплаканными, как сейчас, глазами. Отец впервые наказал ее за непослушание и запретил отходить от стоянки. Я невольно улыбнулся, вспомнив ее детское горе. Сестра любила бродить по лесам с того самого мига, как сделала первый самостоятельный шаг. Она была прирожденным разведчиком — тихая, гибкая, чуткая. Даже я никогда не мог застать ее врасплох.

«Помнишь, как мы нашли убежавшего Гаа в яме?» — всхлипнув, Ина улыбнулась и поймала мой взгляд.

«Конечно, ты вся перемазалась, пока вытаскивала его»…

«Он был такой беспомощный, такой жалкий… Знаешь, я ведь действительно подменила его потом на другого анна… Хотела, чтобы он жил».

«Нет, я не знал»…

«Ведущий самец нашего стада — и есть тот маленький Гаа. Я хранила эту тайну много лет».

Погладив ее по изумрудно-золотистым локонам, я вздохнул. Ночь дышала покоем, и кое-кто из альм уже стал засыпать. Усталость последних дней давила на плечи и немного притупляла чувства. Пожалуй, вынужденная остановка была даром небес — всем требовался отдых, чтобы восстановить силы. То, что предстояло совершить утром, на самом деле являлось делом непростым и требовало огромных затрат энергии. Аккуратно положив уснувшую сестру на землю, я лег рядом и закрыл глаза.

Маленькая зеленая планета вращалась между моих ладоней, поблескивая на солнце жемчужными ниточками рек и снежными горными шапками. Я видел облака, плывущие по нежно-голубому небу и уродливые желтые проплешины полей в просветах. Деревянные города Тальмов смотрелись язвами на теле Эльтэра. Словно чума, они постепенно пожирали плоть планеты. Смердящая, отвратительная зараза…