Сергей Снегов - Галактическая одиссея

- Немедленно отключай аппараты! Немедленно - или убью!

Он оттолкнул меня. Хлесткий удар кулаком привел его разом в чувство. Он стал возиться у щита, крикнув мне:

- Отойдите! Не мешайте! Быстро отключаться нельзя!

Я не отходил от него. Я не смотрел на то, что происходит сейчас с Глорией и Глейстоном. Выручить их мог только Мугоро - это мне было ясно. И хотя меня мутила ярость и я едва удерживался, чтобы снова не пустить в ход кулаки, с невольным уважением я следил, как четко, умело, чеканно точно манипулирует Мугоро клавиатурой кнопок и рычажков. Дело свое он знал - это не оспорить. Услышав ликующий вопль Глейстона, я обернулся. Ему удалось отшвырнуть Глорию от себя, Гюнтер с Хаяси подняли ее, она не стояла на ногах, глаза были закрыты, снежно-белое лицо искажено, губы что-то шептали. А Глейстон изламывался всем телом на полу, не отпуская генератора, биоконструктор пытался поднять его, Глейстон не давался и кричал тонким, ликующим, рыдающим, полным радости и муки, криком:

- Спасена! Спасена! Спасена!

- Аппараты отключены! - крикнул Мугоро, поворачивая последний рычажок, и кинулся к Глейстону.

Судорога, ломавшая Глейстона, затихала, он вытянулся, выпустил из рук генератор, закрыл глаза. Только теперь он разрешил себе потерять сознание - именно разрешил: до этой минуты, исступленно борясь за жизнь Глории, он не мог позволить терзавшей все его клетки боли одолеть себя. Что бы ни думали об этом необыкновенном человеке, но все свои духовные и физические способности он держал на пределе, его надменные слова о собственном совершенстве не были чванливой похвальбой.

Друзья понесли Глорию в кабинет Мугоро, она все не приходила в сознание. Глейстон очнулся, биоконструктор помогал ему двигаться. Мугоро вошел внутрь отгороженного прозрачной сталью помещения, потрогал неподвижного робота.

- Умер! Внезапный отток энергии изо всех клеток... Это хуже, чем удар кувалдой по голове...

- Кстати, об ударах, - со злостью сказал я. - Вы можете отдать меня под суд за избиение, но предварительно я вас с Глейстоном выгоню с Урании.

Он снова улыбался своей дурацкой улыбкой. И хотя мне было не до смеха, как, впрочем, и ему, я тоже непроизвольно ухмыльнулся на его ухмылку - и от этого еще больше рассердился.

- К вашему кулаку у меня претензий нет, - сказал Мугоро. - Аргумент был веский и своевременный, зачем мне обижаться? А из лаборатории меня выгнать нельзя, мы с ней одно целое. Она погибнет без меня. Конечно, вы можете закрыть лабораторию, но стоит ли?

- Пойдемте к пострадавшим, Мугоро.

Глория, уже в сознании, лежала на диване. Глейстон, опираясь рукой на плечо биоконструктора, стоял посередине комнаты.

Увидев меня и Мугоро, Глория приподнялась. Хаяси бережно поддержал ее.

- Что с биороботом, Арнольд?

- Умер, - коротко ответил я.

Она повернулась к Глейстону.

- Вот что вы наделали! Вас не терзает совесть? Неужели вам не знакомо горе?

Он засмеялся. Он еще не пришел в себя полностью. Было что-то истеричное в его тихом смехе.

- Горе придет, когда вы уедете, Глория. А сейчас я испытываю только радость. Вы погибали на моих глазах, погибали в моих руках!.. Это такое счастье, Глория, такое счастье, что вы живы! Боже мой, поймете ли вы меня? Я ведь видел, как вы погибаете... Это было непереносимо, это было так страшно, Глория!..

- Арн, в твоих руках власть, - с волнением сказал Хаяси. - Ответь нам: воспользуешься ли ты наконец своей властью?

- Отвечаю: воспользуюсь!

Я решительно повернулся к Глейстону.

- Вы сказали, что горе к вам придет, когда Глория улетит с Урании. Горе придет раньше, друг Глейстон. Увольняю вас с поста директора Биоконструкторской Станции. Вы возвратитесь с нами на Латону, там решат, что вам дальше делать.

Он высокомерно смотрел на меня. Теперь он был в полном сознании.

- Не преувеличиваете ли вы свои возможности, друг Арнольд? У вас нет права снимать меня с должности, это может сделать только Академия на Земле.

- Права снимать вас нет, а власть сделать это - есть. Вашу должность укажет Земля, возможно, она возвратит вас обратно на Уранию. А пока вы займете одну из пассажирских кают "Икара". И если откажетесь, я прикажу связать вас веревками и внести на корабль, как груз. Вот такая ситуация.

Он церемонно поклонился.

- Ситуация ясна. Обойдемся без веревок.

- Что будет с геноструктурной? - спросил Мугоро. - Вы ее закрываете?

Я сердито отвернулся от него. Я опасался, что опять отвечу улыбкой на его неуместный, но дьявольски заразительный смешок.

- Пусть временный директор БКС решает, как быть с геноструктурной.

Глория снова приподнялась.

- Арнольд, вы хорошо подумали, кого назначаете директором Станции? От этого человека будет зависеть все направление исследования!

- Вы сами установите направление исследований, Глория. Я оставляю вас временным директором Станции. И надеюсь, Земля превратит временность в постоянность, если, конечно, у вас самой не появится каких-нибудь возражений.

Спустя три месяца, уже на Латоне, я докладывал Мареку о событиях на Урании.

- Можешь огреть меня выговором, но поверь: иначе я поступить не мог. И я прошу тебя, сделай все, чтобы Глейстон не возвратился на Уранию. Человеку с его способностями можно найти дело и на других планетах. Информирую, что на "Икаре" он держался пристойно - правда, упорно пренебрегал нашим обществом, почти не выходил из каюты, но других протестов не было.

Марек рассеянно глядел куда-то вдаль. Мне казалось, я понимал его состояние. Я сказал, волнуясь:

- Знаю, знаю, очень подвел тебя! Ты хотел возвратиться на Землю с Глорией...

Он оторвался от трудных дум.

- Что поделаешь, Арн? Не судьба мне прощаться с космосом. И вдуматься - нашли бы мы с Глорией счастье на преждевременном покое? Не тосковали бы на милой зеленой Земле о дальних краях?.. Глория всегда мечтала об исследованиях, какие можно поставить только на Урании. Надеюсь, Земля утвердит ее директором БКС. Буду утешаться ее радостью... Давай поговорим о вашем следующем рейсе, Арн.

- Давай поговорим, - согласился я.

Марек отправил Глейстона на Землю, там он, слышал я потом, занялся расчетом биоструктур и создавал на бумаге таких зверей, что сам всетворитель господь - если бы он существовал - в ужасе бы отпрянул. Некоторые из теоретически разработанных Глейстоном тварей были реально синтезированы - модели более простые, естественно. А мы на "Икаре" умчались дальше в том же отведенном нам регионе В-24, НК-17. И еще долго стойкой темой бесед в салоне были события на Урании. Непосредственные участники - Хаяси, Менотти - все снова с наслаждением описывали происшествие: и мою драку с Мугоро, и спасение Глории, и все прочее. Хаяси критиковал глейстоновскую теорию страдания как путь к совершенствованию, доказывая, что в ней есть крохотное рациональное зерно - без преодоления трудностей нет дороги на высоту, - но превращать любую трудность в страдание чудовищно. Однажды Елена, слушая Хаяси, воскликнула: