Антон Первушин - Дорога к Марсу

– Позвольте, мадам Пряхина! – с сильнейшим акцентом сказал Грант.

– Слушаю вас.

– Я не понимаю, как прошлое этих людей может помешать им в выполнении миссии. Если они сейчас на орбите, значит, мы уже поверили в них. И еще. Я должен напомнить, что следующий период, удобный для старта, наступит только через четыре года. К тому времени мы не будем располагать теми ресурсами, которые у нас есть сегодня. Срок эксплуатации «Аресов» подойдет к концу. Межорбитальные буксиры тоже придется заменить. Вы готовы взять на себя такую ответственность перед человечеством? Готовы остановить космическую экспансию на годы, на десятилетия?

– Да, я готова, – бесстрастно ответила Пряхина. – Раз уж международные договоры возлагают на меня полномочия принимать решения в экстраординарных ситуациях, я намерена этими полномочиями воспользоваться. Даже если вы все, господа, со мной не согласны.

В совещательной комнате повисла тишина. В этот момент громко и требовательно зазвонил старомодный телефон правительственной связи, стоявший на столике в углу.

– А я ни секунды не сомневался, – сказал Джон Булл. – Выборы через полгода, если отменить полет – президента не переизберут. Наш позвонил вашему, ваш позвонил в ЦУП…

Они все еще были в спускаемом модуле. Теперь, после стыковки с «Аресом» и начала разгона, «Русь» уже не могла спасти экипаж в случае аварии – запасов топлива не хватило бы для возвращения. Но все управление можно было осуществлять из спускаемого модуля, а времени на расконсервацию главной рубки просто не осталось: слишком долго тянула с решением Земля.

– Да и чем тут, собственно говоря, управлять? – усмехнулся Аникеев. Все команды пока шли из ЦУПа, космонавты лишь присматривали за работой приборов. По сути, почти весь полет члены марсианской экспедиции будут служить балластом, их работа начнется только на орбите Марса… и, дай Бог, на его поверхности…

Конечно, если все пойдет хорошо. А в космосе никогда такого не бывает.

– Сорок минут до окончания работы разгонных двигателей, – сообщил Джон.

Эта информация была ненужной, мысленно отметил Вячеслав. И все это понимают. Но надо же чем-то заняться.

– «Арес», на связи глава Совета. – На экране появилось лицо Пряхиной. Она вымученно улыбалась. Вид у нее был такой, словно ее только что выпороли – прилюдно и безжалостно. Скорее всего так оно и было.

К женщинам в космонавтике Вячеслав относился хорошо. Дважды летал в смешанном экипаже, да и жена его тренировалась по программе подготовки и до сих пор не оставила надежды слетать в космос. Но вот тому, что в марсианскую экспедицию отправятся только мужчины, Аникеев был искренне рад. И на должность главы Совета женщину бы не поставил… Однако назначение Пряхиной и ее непрерывный пиар в СМИ были той костью, что пришлось кинуть возмущенным феминисткам…

– Хорошо идете, все по плану, – сообщила Пряхина. Мысленно Вячеслав взвыл: таких слов не говорят на активном участке полета. Но Пряхина упорно пренебрегала неписаными нормами. – К вам хочет обратиться с парой слов почетный член экспедиции Георгий Гречко…

Почетные члены экспедиции – пожилые, заслуженные космонавты, которые никуда не летели, но были «приписаны» к экипажам, – тоже стали одной из частей пиар-компании полета. Как ни печально, проще было превратить полет в шоу, чем разумно объяснить населению США, России и Европы, зачем тратятся такие огромные деньги. Романтика космических полетов осталась в прошлом, встретить марсиан, несмотря на все старания Голливуда, никто не надеялся (даже вышедший перед стартом блокбастер режиссера Бекмамбетова «Red Women from Mars», в русском переводе «Красна девица Аэлита», с треском провалился в прокате). Но старички-космонавты и впрямь оказались полезны – народ принимал их выступления очень доброжелательно.

– Привет, ребятки! – Гречко лихо вырулил под объектив камеры, затормозив кресло в самую последнюю секунду. – Что ж вы меня не захватили, я же просил подождать!

– Здравствуйте, Георгий Михайлович, – вежливо сказал Аникеев. Его поддержал дружный хор голосов – прославленного космонавта, оптимиста и жизнелюбца, все обожали.

– Мне доверили сообщить вам интересную новость, – продолжал Гречко, улыбаясь. – Два часа назад с территории Китая стартовал и вышел на промежуточную орбиту космический корабль. Судя по размерам и зафиксированному излучению – это «Лодка Тысячелетий».

– Екарный бабай! – деликатно выругался Булл.

Аникеев просто онемел. Общее мнение озвучил Карташов:

– Как это – «Лодка Тысячелетий»? Она же не готова! Не было ни одного удачного старта! Она же фонит, как три Чернобыля! На ней лететь нельзя!

Китайский марсианский корабль был проектом суперамбициозным: ядерная двигательная установка, встроенный посадочный модуль, теоретическая возможность лететь к Марсу в любое время, а не только в период противостояния. Очень хороший проект, аккуратно скомпилированный из десятков и сотен отвергнутых в США и России разработок. Но абсолютно сырой.

– Значит, готова, – улыбаясь, сообщил Гречко. – Или они готовы лететь, несмотря на радиацию. Или это испытательный старт, она повисит на орбите и сядет. Посмотрим. Пока Китай сообщил только об успешно проведенном испытательном старте, без всякой конкретики.

Оставшиеся минуты до окончания разгона пролетели незаметно. Обсуждали в основном старт «Лодки». В общем, все склонялись к мысли, что это испытательный старт, в корабле никого нет, и к Марсу он не отправится. Только Бруно, чья нелюбовь к китайцам была общеизвестна, мрачно предрекал гонку в космосе, перестрелку из лазерных пушек (Булл резонно заметил, что для перестрелки нужно иметь пушку и на «Аресе», а ее здесь нет), высадку китайской абордажной команды в составе двух-трех десятков радиоактивных тайконавтов и прочие голливудские страсти.

– Все, закончили треп, – поглядывая на экран, скомандовал Аникеев. – Через пять минут окончание разгона.

Предстоящая расконсервация корабля обещала быть делом долгим и муторным, хотя интересным. Все замолчали, только романтичный Карташов ляпнул:

– А интересно, если с Марса… ну, теоретически, конечно, кто-нибудь сейчас глядит вооруженным глазом на Землю, что он подумает, увидев еще один корабль? Что это вторжение с Земли?

– Во-первых, он ничего не увидит, в любой телескоп, – ответил Аникеев. – Оптику учить надо лучше, про критерий Релея не забывать. Никакого телескопа не хватит, чтобы увидеть наши корабли.

– Можно подумать, что кроме электромагнитного излучения не может быть никакого другого, – не смутился Карташов. – А во-вторых?