Такаюки Тацуми - Гордиев узел. Современная японская научная фантастика

На рубеже 80-х, как уже говорилось выше, стали во множестве появляться специализированные научно-фантастические журналы. Наступил так называемый «золотой век японской фантастики», и все произведения этого жанра шли нарасхват. 

Тогда и состоялся дебют «третьего поколения». К нему относятся Мотоко Араи, Каору Куримото, Адзуса Ноа, Тёхэй Камбаяси, Марико Охара, Кэйго Мисаки, Ко Хиура, Рё Мидзуми, Кацухито Морисита, Коею Тани, Хироюки Намба, Хироэ Суга. Из художников манга можно назвать Кацухиро Отомо и Мики Тори.

Эти писатели уже не выдумывают несуществующую реальность, не изобретают нарочитую стилизацию. Транснациональный капиталистический мир — сам по себе уже фантастика. Своего рода «игра в научную фантастику» становится повседневной практикой. Поэтому, чтобы достичь статуса профессионала среди таких «игроков» определенная часть авторов стремится подняться на новый уровень, овладеть принципиально новым языком. Объектом для них становится «метанаучная фантастика», т.е. «научно-фантастическая литература о научно-фантастической литературе».

В итоге Марико Охара вместе с другими японскими фантастами, органично впитав дух американцев Сэмюэла Дилэни, Джона Бэйли, Корвайнера Смита, совершенно неожиданно и практически синхронно с Уильямом Гибсоном начали культивировать «киберпанк».

В то же время, в конце 70-х — начале 80-х годов, в самый разгар бурного «золотого века» научной фантастики, автор жанра классического детектива и бывший публицист левого толка Киёси Касаи, находясь под влиянием идей марксизма и структурализма, подарил миру серьезную теорию научной фантастики, с методологической точки зрения имевшую немало общего с работами Дарко Сувина[17]. Теоретический труд этот назывался «Механическая мечта, или Сущность писателей-фантастов с моей точки зрения» («Кикайдзикакэ-но юмэ — ситэки SF саккарон»). В нем автор давал новую оценку творчеству Хайнлайна, критиковал Сакё Комацу и переосмыслил сущность и возможности японской НФ в эпоху ее так называемого «перерождения и демонтажа» и, можно сказать, укрепил теоретическую базу научно-фантастической литературы.

Со второй половины 80-х по 90-е годы XX века на сцену выходит «четвертое поколение» японских научных фантастов. Среди них не только те, кто, как их предшественники, дебютировали в научно-фантастических журналах: Хиротака Тоби, Норио Накаи, Ваку Оба, Горо Масаки, Юми Мацуо, Хироюки Мориока, Цукаса Тоно, Дзин Кусаками, но и новички — участники конкурса на «Гран-при японского рассказа в жанре фэнтэзи» — Кодзи Судзуки, Юсаку Китано, Аки Сато, Тэцуя Сато, Рику Онда, Фумио Такано, а также дебютанты конкурса на лучший японский «рассказ ужасов» — Хидэаки Сэна, Ясуми Кобаяси и начинавшие в жанре литературы для молодых и подхватившие знамя «твердой» фантастики Хосукэ Нодзири, Дзёдзи Хаяси. Сюда же следует отнести участника конкурса издательства «Сюэйся» на лучший роман в стиле фэнтэзи Хирофуми Танаку (его конек — фарс, или «слэпстик»[19]), а также Хироэ Сугу и Осаму Макино, который в первый раз опубликовался в 70-е годы и время от времени печатался вплоть до 90-х годов. Все эти авторы пришли из других жанров, нарушив границы научной фантастики. Впрочем, эта тенденция касается не только субжанров, но и так называемой «чистой литературы» основного потока. Так, Кэндзабуро Оэ, Харуки Мураками, Масахико Симада, Ёрико Сёно, Риэко Мацуура, Дзюги Хисама, Кёдзи Кобаяси, Масая Накахара тоже стали экспериментировать в смежных, пограничных с жанром НФ областях, главным образом, все с тех же 90-х годов. Такого рода размывание, распад литературных жанров можно назвать вслед за Брюсом Стерлингом «слипстримом»[20] или «поп-авангардом» (если следовать терминологии Ларри Маккэффри[21]). В середине 90-х были даже попытки создания детективной НФ — сплава классического детектива и научной фантастики например, «Происшествие в доме Гамо» («Гамотэй дзикэн», 1996) Миюки Миябэ, а также научно-фантастической анимации — «Новый Евангелион» («Синсэйки Ебангерион») Хидэаки Анно, имевшей грандиозный успех по всей Японии. Об этом также не следует забывать.

Таким образом, для японских писателей, появившихся в переходный период, на рубеже XXI века, создание образа Японии — высокоразвитой капиталистической страны — само по себе уже представлялось научной фантастикой. Закончился период, когда научной фантастикой была американская мечта. Теперь уже некоторые, подобно Гибсону, находят «научную фантастику» во всем, что связано с Японией, в самой знаковой системе — «Япония». Совершенно очевидно, что Япония как-то незаметно стала восприниматься как некая фантастическая страна из крутого научно-фантастического произведения — своего рода Страна Фантазия. Возникшая на почве фанатичного увлечения Западом японская «научная фантастика» и «научно-фантастическая Япония», родившаяся из ориентализма, замешанного на киберпанке, столкнулись лбами. Но я никоим образом не отношу это явление к разряду отрицательных. Именно из глубины причудливых трещин, похожих на узор черепашьего панциря, что образовались при этом столкновении, в воображаемой Японии появляются ростки нового века — некая странная сущность, так называемый «японоид»[22]. Как-то знаменитый культуролог Донна Харауэй сказала: «Все мы киберпанки». Ее мысль можно продолжить: «Все мы — японоиды». Возможно, существо под названием «японоид», осознав неповторимую индивидуальность японской научной фантастики, создаст новое явление — «постнаучную фантастику».

Кстати сказать, в последнее время все больше входят в моду названия типа «J-non» (японская поп-музыка), J-литература (японская литература), а также "J-коллекция" (так назвали новую литературную серию, учрежденную издательством «Хаякава сёбо» для поддержки творчества нового поколения). А следовательно, было бы целесообразно переименовать «четвертое поколение», активно творящее с конца XX века, в «поколение JSF». Поднявшись на новый уровень, японская научная фантастика будет идти в ногу с мировой фантастикой.

В этом сборнике мы постарались отразить историю развития японской научно-фантастической литературы, разбив ее на четыре больших периода. Здесь отобраны произведения самых значительных представителей каждого поколения японских фантастов.