Андрей Плеханов - Золотая лоза

На контрабасе играет высокий полный парень. Черные кудрявые его волосы взбиты в высокий кок, а бакенбарды наползают на толстые щеки. Он несколько высокомерен, этот парень. Он снисходительно относится к публике. Он словно говорит своему рослому инструменту: "Мы самые большие здесь, дружище. Давай покажем этим дилетантам, на что мы способны. Конечно, они не поймут всего, что услышали, но пусть хотя бы осознают, что присутствовали при рождении великого".

У него хорошая техника, у этого контрабасиста. Но он слишком выкладывается. Он извлекает слишком много звуков из толстых длинных струн. Он забивает остальных музыкантов. Но никто не замечает этого. Ничего страшного. Он просто слишком молод. Блюз нужно играть десятки лет, чтобы почувствовать его душу.

Ударник в углу грохочет, как молотилка. Это он создает здесь такой адский шум. Я не вижу его из-за тарелок и барабанов, только палочки мелькают в воздухе. Я прекрасно понимаю, в чем дело. Он немножко из другой оперы, этот барабанщик. Это - рок-музыкант. Он делает слишком много брейков. Я вообще не понимаю, как он умудряется держать ритм. Я бы просто отключил ему звук. Остальные трое великолепно справляются и без него. Впрочем, это их дело. Возможно, я выскажу им свое мнение после концерта. Если у меня останется время.

Оглядываю зал. Сидячие места все заняты. А мне так нужно посидеть и съесть что-нибудь. И даже выпить. Длинный деревянный стол в углу, весь заставленный стаканами и облитый пивом. Длинная лавка у стены, вся засаженная людьми. На самом краю ее находится как бы трехэтажный сэндвич. Внизу его находится парень, а на коленях у него в два слоя сидят две девицы. Мне становится жалко лавку. Удивительно, как она выдерживает такой вес?

Пожалуй, они-то и уступят мне место. Мебель надо беречь.

Я подхожу к ним. Нагибаюсь к ним, чтобы они лучше слышали мой голос.

- Самое время отлить, - говорю я.

Я хочу сказать еще что-то, но и этого вполне достаточно. Девицы вскакивают, как ошпаренные. Их переполненные мочевые пузыри дирижаблями взлетают к самому горлу. Они мчатся к туалету, расталкивая всех плечами. Боятся расплескать драгоценную жидкость. Парень говорит "О-о!" На лице его написано смущение. Он бы тоже рад побежать, но ноги его затекли, отдавленные двойным слоем подружек. Он - в затруднительном положении.

Я подаю ему руку и помогаю встать.

- Не волнуйся, - я ободряюще улыбаюсь ему, словно выписываю индульгенцию. - Ты успеешь. Девушки займут тебе очередь.

Он благодарно кивает мне. Ковыляет к уборной. Сам виноват. Нечего взваливать на себя такую тяжесть.

Сажусь на освободившийся край скамьи. Облокачиваюсь на стену. Она протерта до голых кирпичей, лоснится. По крайней мере, мне не грозит измазать известкой свое пальто. Беру салфетку, лежащую на столе. Отрываю от нее кусочки, сворачиваю их в аккуратные шарики и вставляю их в уши.

Так лучше. Намного лучше.

Я люблю блюз. И мне в целом нравится, как играют эти ребята. Но слух надо беречь.

- Девушка! - Я щелкаю пальцами и официантка не спеша пробирается ко мне. - Это вот что такое?

Я тыкаю пальцем в меню, где написано "СВИНСКИЕ ТЕЛЕСА НА РЕБРАХ И ИИШНИЦА". Я наивно полагаю, что имею дело с опечаткой.

- Это то, что написано. - Она моршит носик. - Заказывать будете?

- Это стейк, я так полагаю? С яйцом?

- Да.

- Хороший?

- Да.

- Несите. Это скоро будет готово?

- Да.

- Если можно, побыстрее. Я голоден.

Я удовлетворенно вздыхаю. Можно чуть-чуть расслабиться. Мне нужно перекусить, прежде чем приступать к работе.

Неплохо. Совсем неплохо.

* * *

Я выковыриваю остатки мяса из зубов. Атмосфера в зале разогревается все больше. Музыканты сделали перерыв - минут на двадцать. Перекусили, выпили водки. Я внимательно смотрел на них, пока они ужинали, но никто из них не показался мне моим клиентом. Сегодня им не повезло. Количество народа в зале заметно уменьшилось. Время уже заполночь, и часть людей ушла. Видимо, те, у кого не было денег на такси. Насколько я помню, в России ночью не ходят автобусы и трамваи. А также нельзя садиться за руль машины, если ты выпил алкогольный напиток. Необходимо заранее побеспокоиться, если не хочешь идти через весь город ночью пешком.

Так или иначе, посетителей стало меньше примерно вдвое. У двери появился даже свободный пятачок - метра три в диаметре. И этим сразу же воспользовались несколько молодых людей и девушек. Они устроили там танцы, едва блюз-бэнд возобновил свой концерт.

Даже на скамейке рядом со мной появилось свободное место. Я решаю заполнить его. Я уже присмотрел себе соседа. Это человек лет сорока пяти. Он одет в потертую замшевую куртку, короткую и рыжую - совсем не по сезону. Я не вижу его лица. Я наблюдаю только его лысый затылок и спину - потому что он все время смотрит на музыкантов. Он прислонился к стене. Видно, что он устал.

Есть в нем какое-то несоответствие остальной публике. Он выпадает из всей этой толпы - разнородной, и все же сведенной к единому знаменателю. Что-то он делает не так, как другие.

Он сдержан. Он не орет, не хлопает руками над головой. Не обнимается с мужчинами, не целуется с женщинами. Не пытается броситься к освободившемуся месту, чтобы занять его. Даже пиво он пьет как-то по-другому. Мне он нравится.

Я хлопаю его по замшевой спине.

- Эй, - говорю я. - Тут место освободилось. Садись, приятель.

Он оборачивается. Отрицательно разводит ладонями - не сяду, мол. Говорит что-то. Слова его трудно понять из-за музыки. Очки его блестят в тускловатом свете подвала.

И вдруг до меня доходит. Он иностранец. Вот оно что! Вот чем он отличается от остальных. Я протягиваю руку, хватаю его за полу расстегнутой куртки и тяну на себя. Он плюхается на место рядом со мной.

- Ты откуда? - ору я ему в ухо по-английски.

- Из Америки!

- Привет, американец! - Я протягиваю ему руку. - Как тебя зовут?

- Дэниэл. Дэн. - Рука у него широкая и сильная.

- А тебя как?

- Ты из какого штата? - игнорирую его вопрос.

- А ты что, бывал в каком-то из штатов? - брови его удивленно поднимаются над тонкой оправой маленьких очков.

- Я бывал во всех штатах.

- Хорошая шутка! - Он хохочет и хлопает меня по плечу. - Я лично не знаком ни с одним человеком, который был во всех штатах! Что там делать во всех штатах?

- Дела, дела... - я развожу руками. - Я думаю, ты тоже пришел сюда не только для того, чтобы слушать музыку?

- Здесь я - только ради музыки. - Он откидывается назад, облокачивается о стену и делает последний глоток из своего пустого стакана. - Мне тоскливо здесь, в этой дикой стране. В этом холодном городе есть лишь несколько заведений, где можно услышать нормальную музыку. Блюз, буги. Большинство людей слушает здесь нечто неописуемое. Русский вариант третьесортного диско. Ты слышал такое?