Александр Холин - Последнее начало

— Ого! — обратил на это внимание двойник. — Планета почуяла фисию! [39] Знать, и ей ничто человеческое не чуждо. Приступайте!

Двое подручных принялись привязывать андрогина за руки к плите дольмена, будто бы к жертвеннику. Жертва, почуяв смерть, принялась визжать, как недорезанный свинохряк, дёргаться, извиваться и попыталась даже укусить одно из рабочих черных пятен своими ещё не спрятанными клыками. Но укус не получился. Клыки андрогина впились будто бы в смолу, которая уже не давала раскрыться пасти. Поэтому весь предсмертный крик его превратился во внутренний рычащий хрип. Вскоре андрогин уже не мог даже пошевелиться, настолько сильно он был растянут по поверхности камня.

— Соусом немножко полейте и перчику, перчику! — осклабился двойник Станислава Сигизмундовича. Но нечеловеки не совсем понимали, что от них требуется. Возможно, человеческий язык им был вовсе неведом. И начальник отстал от них, вздохнув только:

— Ну, хоть бы насыпьте соль на рану, она ещё болит… ведь недолюбил, недострадал, бедняга…

Когда подручные закончили и убрались в свой угол, двойник Станислава Сигизмундовича, облачившийся уже в чёрный френч своего предшественника, встал спиной к алтарю, воздел руки к небу и принялся бормотать что-то нечеловеческое, непонятное. Да и понимать-то здесь было некому, потому что двое подручных вообще в этом не смыслили, а его предшественнику было сейчас не до этого. И ясно почему. Андрогин, распятый на плите, будто Андрей Первозванный, сообразил всё-таки: а как он сможет потерять жизнь, если любой андрогин бессмертен?

Предположений возникало множество. Могут разорвать на кусочки и раздать нищим, могут испепелить и развеять по воздуху, могут облить жидким металлом и превратить в памятник, могут, как джина, посадить в бутылку. Да много ещё способов казни можно придумать, но убить-то нельзя! Это просто не в их власти! И он останется жить, останется! А придёт время, разберётся со всеми полностью, особенно с этим… двойничком…

Спасительные, но не совсем уверенные мысли бродили в голове андрогина, пока его мучитель возносил пространству колдовские мантры с воздетыми к небу руками. Двойник Станислава Сигизмундовича так и оставался стоять спиной к дольмену, превратившемуся на этот раз в алтарь. Вдруг меж ним и жертвенником возникло ещё что-то. Это что-то было явно живым, потому что двигалось, но Аморуль никак не мог повернуть голову, чтобы рассмотреть как следует возникшее пятно. Мычать он давно уже перестал, только разжать клыков, будто бы склеенных смолой, так и не смог.

Явление пятна принесло с собой хоть и зыбкую, но надежду на спасение. А вдруг? Чего в жизни только не случается? Но пятно пока не думало его спасать. Оно шевелилось, извивалось между алтарём и двойником Станислава Сигизмундовича, но и только. Казалось, что пятно превратилось в женщину, одетую в белое платье, и она выполняет какой-то ритуальный танец под звучное чтение мантр. Наконец, пятно всё же сместилось чуточку в сторону, зависло над полом, будто в безвоздушном пространстве, и андрогин увидел… женщину. Да, это была действительно женщина, как показалось вначале.

Женщина в белом подвенечном платье! И была она так ослепительно прекрасна, от её фигуры доносились такие обворожительные сексуальные запахи, она так неудержимо влекла в свои объятия, что Валлиса рядом с ней выглядела бы просто мокрой курицей. О, как бы много дал Станислав Сигизмундович, чтобы получить возможность пообщаться с этой женщиной наедине! Уж тогда бы она родила от него будущего правителя земли русской и не одного!

Женщина в подвенечном платье приблизилась к нему воздушной танцующей походкой и приложила пальчик к капризным губам, заметив, что андрогин пытается что-то промычать. Потом провела нежной ладошкой по шерстяному телу андрогина, снова улыбнулась и кивнула ему.

— Твоё желание будет исполнено, — нежно прошептала невеста. — Я забираю тебя с собой. Извини, правда, что я явилась сюда без ритуальной косы, но она ведь нам не нужна, не так ли? На брачном ложе ты сожжешь сегодня сделать со мной всё, что захочешь или всё, что только сможешь придумать…

Девушка приподняла его голову на алтаре и впилась в губы страстным поцелуем. В это время звук мантры усилился, воздух в кабинете пришёл в движение, будто лопнуло окно, и потоки свежего воздуха перемешались с лилово-красными потоками четырнадцати зон. Всё в мгновение ока исчезло. Кабинет выглядел как всегда, лишь на живой метеокарте появилось облако взрыва в зоне, которая возникла в районе Аркаима, столицы государства Десяти городов. 

— Вставай, девочка! Надо уходить! — наперебой тормошили Раду Ратибор и Валлиса.

Та очнулась и принялась оглядываться вокруг. Но когда сети сна отпустили сознание девушки, то из её глаз хлынули обильные безудержные потоки слёз.

Особенно впечатляюще слёзы беглянки подействовали на её новую подругу. Подругу? Да, конечно. Валлиса теперь уже не сомневалась в этом. Разве может рыдать плохой человек?! И разве способна была бы Рада на обыкновенные человеческие чувства, не будь она человеком? Конечно, всегда возникали в жизни, возникают и будут возникать тысячи вопросов, миллионы проблем, но что все эти проблемы перед мокрыми женскими глазами? Да, женскими! Да, человеческими! Уж в этом-то Валлиса была теперь уверена как никто и никогда. Она достала из кармана припрятанный стилет и протянула подруге. Расчёт оказался верным: слёзы почти сразу высохли, Рада воткнула заколку на место и уже высыхающей улыбкой поблагодарила девушку.

Наконец она окончательно собралась с силами, и вся троица выбежала во внутренний двор, где возле стены, как будто специально для них стояло несколько автомашин. Валлиса побежала было к довольно приличной тачке, но Ратибор на ходу одёрнул её:

— Куда? Ты соображаешь, что мы не на праздничную презентацию едем? За нами погоня будет. Это уж точно. Значит, по бездорожью. Значит, лучше всего вон тот «козёл». Тем более, у меня для джипов общий ключ зажигания имеется.

Прыгнув в первый попавшийся джип, беглецы рванули вдоль здания, вдоль высокого забора, но двор не имел ни ворот, ни дверей, ни даже какой-нибудь завалящей калитки, кроме выхода на чёрную лестницу, через которую наша троица попала в это закольцованное пространство. Джип набирал скорость, но никаких надежд на выездные пути не было.

— А машины как-то въезжают сюда? Не по воздух же их перетащили? — размышляла вслух Рада.

— По воздуху… по воздуху…, — пыталась вспомнить Валлиса. — Точно! Здесь где-то воздушный мост, но как его обнаружить?