Майкл Коллинз - Искатель. 1991. Выпуск №4

Магда Олсен плюнула Джо-Джо в лицо, когда встретилась с ним у Газзо. Она сказала, что у нее был всего лишь один человек, который делал жизнь сладкой, — Джейк Рот. Двое сыновей Олсена тоже вылетели с работы. Один ходит со Шведом в доки, но работу им дают очень редко: они же в немилости у Паппаса. Второй уехал куда-то. Третий сын, который учился в колледже, вернулся в Челси и работает поваром в столовой. Дочь, Анна, тоже ушла из дома. Иногда я встречаю ее на улице. У нее есть работа, порядочный парень, и, кажется, все в ее жизни о'кэй.

Джо-Джо домой не вернулся. Не знаю, куда он уехал. Он мне не пишет. Зачем? Мы почти что незнакомы. Я ищу его имя в газетах — как возможного члена команды «Феррари». Не то чтобы я действительно ожидал этого — но вдруг. К тому же суть не в фактах и событиях, а в том, что представляет собой человек. О Джо-Джо можно сказать, что он из викингов. Это и заставило его вначале убежать, вместо того чтобы пойти к Паппасу или помогать Роту, это же заставило его вернуться потом, чтобы разделаться с Джейком Ротом и Питом Витанцей. У него есть понимание того, что должен делать настоящий мужчина.

Перевел с английского Л. ДЫМОВ

Четверо суток, если перевести в земное измерение времени, бушевал ураган. Немой ураган, без грохота, ливней и могучих океанских валов. Четверо суток, фиксируя необычное излучение, конвульсивно дергались стрелки приборов. Четверо суток межпланетный корабль «Адальберта Виргиния» шел сквозь взбесившееся пространство, как путник, потерявший направление, продирается сквозь джунгли. И только на пятые сутки пляшущая синусоида, что неутомимо бесновалась на экране капитанского пульта, нехотя нырнула наконец под красную горизонталь.

Курс, как и предсказывал капитан, быстро удалось восстановить, однако радость немногочисленного экипажа оказалась преждевременной. На поверхности корабля локаторы обнаружили странные изменения — таких повреждений не было за все годы полета. Меньше всех, казалось, удивился капитан.

— Коля, выйди наружу и выясни, в чем дело, — распорядился он, слегка нагнувшись к мембране видеофона. — Автоматике я перестал доверять…

Надев скафандр, штурман Николай Борт крутанул верньер с надписью «вакуум». Стены барокамеры едва заметно задрожали и покрылись узорчатым инеем. Стрелка барометра, описав полный круг, уткнулась в «зеро». Все! Можно выходить.

Штурман нажал на кнопку, но люк остался неподвижным. «Заело», — подумал обеспокоенно Борт.

В этот момент на экране видеофона появилось лицо капитана.

— Что, не открывается? — спросил Федор Скала.

— Да.

— Тогда подожди.

Через несколько минут в барокамеру вошли капитан и астробиолог Ярослав. Вслед за ними туда же влетел Кир — благо он в скафандре не нуждался.

— Нештатная ситуация, — заметил Ярослав, ударив кулаком по люку. Капитан, астробиолог и штурман что было силы налегли на люк, но он не поддался.

— Придется тебе, Кир, — сказал капитан и сделал шаг в сторону. — Только антенну не повреди.

Робот разогнался и литым плечом ударил в люк, многотонный удар эхом отозвался в отсеке. Только после третьей попытки люк поддался.

Первым выбрался наружу капитан. Последним вылез Кир, цепляясь щупальцами за края люка.

Выбравшись на поверхность звездолета, штурман Борт в первое мгновение зажмурился, сделал несколько шагов, преодолевая сопротивление магнитных присосок, и посмотрел в портативный телескоп, с которым во время вылазок никогда не расставался.

Впереди по курсу, в черной бездне, пылало созвездие Лебедя. Оно было похоже на клочок голубого шелка, усыпанного блестками. Тускло сверкала схваченная синим поясом туманность Андромеды. В самом ее центре несколько звездочек отливали красноватым светом. Казалось, это стынут угольки в сизом пепле костра. Ярко пылала фиалковая лента Ориона. Плавало в сером кольце созвездие Лиры…

— Ты не заснул, Николай? — прозвучал в наушниках голос капитана.

Штурман оторвал взгляд от трубки телескопа и, посмотрев под ноги, удивленно крякнул: поверхность корабля была покрыта тончайшим слоем изумрудного по цвету вещества, которое фосфоресцировало. Ближе к фотонным дюзам свечение становилось ярче, цвет переходил в светло-зеленый. Нетрудно было догадаться, что загадочное вещество обладает огромной плотностью.

— Возможно, микрометеориты налипли, — высказал предположение астробиолог.

— Почему же тогда приборы не показали метеоритный ливень? — возразил штурман. — Нет, тут что-то другое…

— Кир, возьми на пробу, — отдал приказ капитан. И все четверо двинулись к входу в корабль…

После обеда Скала спросил астробиолога:

— Ну, как там поживает изумрудное вещество?

— Пока ничего не могу сказать, — как-то неохотно ответил Ярослав. — Приборы капризничают. Я опустил пробу в насыщенный раствор астрогиббереллина…

— Гиббера? — удивился Борт. — Но почему ты думаешь, что в веществе, которое находилось в условиях температуры выше двух с половиной тысяч градусов, посчастливится обнаружить биологические признаки?

Астробиолог собрался пояснить, что натолкнуло его на такое предположение, но тут завыла сирена. На контрольном пункте близ цифры 3 вспыхнула звездочка аварийной сигнализации. Третий отсек… Это была астролаборатория, Ярослав метнулся из каюты. Вслед за ним бросился штурман. Оклик капитана «остановитесь!» настиг их у самых дверей.

Федор включил экран, который занимал всю заднюю стенку кают-компании, перебрал несколько клавиш, и перед тремя космонавтами предстала астролаборатория. Хитроумная аппаратура, уставленные приборами стеллажи… Но что это? Какая сила сдвинула с места массивные термостаты? Их черно-матовые кубы, вместо того чтобы находиться в стройном порядке, громоздились теперь в углу. Один из кубов на их глазах внезапно раздулся и лопнул, и сквозь щель поползло что-то зеленое, похожее на олений мох.

— Споры! — прошептал побледневший астробиолог. — Я подозревал это…

С экрана словно наползало наваждение, гипнотически окутавшее всех.

Первым пришел в себя капитан.

— Кир! — крикнул он. — Немедленно в третий отсек. Задрай выход…

Робот, не раздумывая, выскочил в коридорный отсек. Однако чем ближе к третьему отсеку, тем медленнее становились его движения. Вскоре он стал перемещаться осторожно, почти крадучись. На экране хорошо было видно его шарообразное тело, мощные щупальца, поблескивающие глаза-фотоэлементы. Внешне все выглядело как обычно. Но каждый из космонавтов с минуты на минуту ожидал какой-то беды.