Джек Вэнс - Маск: Тэйри

«Все это замечательно, – не сдавался Трюэ, – но куда ты пойдешь, чем займешься? Ты знаешь не хуже меня, как трудно приходится тому, кто не родился в привилегированном положении – к каждому яблоку в этом мире тянутся двадцать жадных рук. Не забывай также, что ты глинт, а это обстоятельство трудно назвать преимуществом в стране, где власть в руках тариотов».

«Ты безусловно прав. Но я отказываюсь сдаваться без боя – прежде, чем брошу вызов этому миру и попробую, на что способен. Ты же не можешь мне отказать в праве на такую попытку? Кроме того, мои мысли заняты еще одним делом».

«Не дает покоя таинственный эрциклист? Забудь сумасшедшего! Пусть его накажет кто-нибудь другой».

Джубал только всхрапнул, упрямо мотая головой: «От одной мысли об этом мерзавце у меня кровь кипит и зубы скрипят! Он не сумасшедший. Не остановлюсь, пока не вручу ему подписанный ордер».

«Рискованная затея. Что, если арбитры вынесут решение в его пользу?»

«Маловероятно. Могу привести трех свидетелей и предъявить вещественное доказательство, еще более неопровержимое. Ему не уйти от правосудия!»

«Глупо растрачивать силы, предаваясь страстям. Подумай о зеленых лугах Стрещения, об утесах, водопадах и лесах – это наша земля, земля Дроудов! Здесь ты найдешь достойное поприще. К чему непомерные амбиции, к чему подлые интриги, судебное крючкотворство, тайные западни Визрода?»

«Дай мне время! Гнев нужно утолить. Поживем, увидим».

Трюэ воздел руки к небу и собирался продолжить спор, но в этот момент объявили о прибытии посетителя: «У ворот человек, называющий себя Зохреем Каргом».

«Карг? Зохрей Карг? – задумчиво пробормотал Трюэ. – Где-то я слышал это имя…»

«Мать Кадмуса офф-Дроуда была из рода Каргов».

«Что ж, приведите его. Посмотрим, что ему нужно».

Показался Зохрей Карг – сутяга-тариот, в прошлом году настаивавший на справедливости притязаний Кадмуса офф-Дроуда. На этот раз он заявил с порога, что приехал в качестве посредника и что его интересуют деловые переговоры, а не вопросы первородства. С подозрением покосившись на Джубала, он обратился к Трюэ: «Если не возражаете, лучше было бы побеседовать наедине».

«Джубал – мой брат, – отвечал Трюэ. – Мне от него нечего скрывать».

«Как вам угодно, – сказал Зохрей Карг. – Перейду к делу без лишних слов. Может быть, вы не забыли, что я пытался представлять интересы вашего несчастного единокровного брата?»

«Я хорошо помню обстоятельства, в которых мы встретились, и удивлен тем, что вижу вас снова».

Зохрей продолжал любезным, мягким тоном: «В тот раз мне удалось познакомиться с владениями Дроудов, и полученные сведения позволили мне предоставить рекомендации высокородному клиенту – разумеется, Кадмус офф-Дроуд тут ни при чем. Мой клиент желает приобрести живописное поместье. Я обратил его внимание на расположенный в прибрежной северной части вашего имения перешеек с полуостровом, именуемый мысом Стрещения. Мне поручено начать соответствующие переговоры».

Трюэ не верил своим ушам: «Вы просите меня продать мыс Стрещения?»

«Такова сущность предложения».

«Продать – кому?»

«Мой клиент предпочитает не предавать гласности свое имя».

Трюэ забыл о вежливости и рассмеялся: «Не продам и стоптанный башмак тому, кого я не знаю!»

Зохрея Карга это замечание нисколько не обескуражило: «Разумная точка зрения. Но я обязан воззвать к вашему снисхождению и долготерпению. Не раскрывая никаких тайн, я заверяю вас, что мой клиент – отпрыск одной из благороднейших семей Тэйри. Заключить с ним сделку было бы для вас большой честью».

«Разве у него нет своих поместий? – вмешался Джубал. – Что ему нужно на мысу Стрещения?»

«Он ищет уединения. Насколько я понимаю, именно этот мыс наилучшим образом соответствует его намерениям».

Трюэ поднялся на ноги: «Телефонный разговор позволил бы вам не подвергаться тяготам путешествия. Мыс Стрещения я не продам. Не уступлю ни пяди земли моих предков».

Карг не вставал: «Со мной значительная сумма денег. Я уполномочен внести щедрый первый взнос».

«Мыс Стрещения не продается, – раздраженно отозвался Трюэ. – И не поступит в продажу никогда».

Карг неохотно расстался с креслом: «Очень сожалею о вашем решении. Надеюсь, вы передумаете».

Трюэ только покачал головой, и Зохрей Карг удалился.

Уже через час Карг позвонил в цитадель Дроудов. «Я советовался с клиентом, – сообщил он. – Мой поручитель предпочел бы приобрести землю, но согласен на аренду – если удастся выговорить приемлемые условия».

«Ответ прежний, – сказал Трюэ. – Вашему клиенту придется искать уединения в других краях».

«Но он совершенно очарован мысом Стрещения!» Зохрей Карг помолчал и задумчиво добавил: «Отказ от сотрудничества с таким человеком может оказаться серьезной ошибкой. Он очень влиятелен. Его дружба была бы ценным приобретением, а навлекать на себя его немилость опасно».

Предводителю клана Дроудов пришлось затратить некоторое время, чтобы переварить это замечание. Наконец он произнес: «Я не нуждаюсь в его дружбе и не боюсь его влияния. Вопрос исчерпан».

Зохрей Карг будто не расслышал: «Арендный договор был бы для вас, по-видимому, самым выгодным вариантом. Право собственности остается за вами, и в то же время вы получаете солидный доход. Важнее всего, разумеется, пойти навстречу пожеланиям арендатора, а не рисковать, пытаясь препятствовать сильным мира сего».

Трюэ больше не сдерживался: «Вы осмеливаетесь мне угрожать? Скажите спасибо изобретателю телефона!»

«Я всего лишь обрисовал фактическое положение вещей».

«Будьте любезны назвать вашего клиента по имени! Хотел бы я знать, посмеет ли он угрожать мне без посредников».

Ответа не было – Карг решил не продолжать разговор.

Тянулись дни, прошла неделя. Трюэ сделал несколько язвительных замечаний в адрес Зохрея Карга и его клиента, а также обсудил с Джубалом строительство нового волнолома и шлюзов в бухте Балласа. Джубал уже почти готов был согласиться на участие в проекте, но его удерживало некое не поддающееся определению чувство. Яр кончился, влечение к странствиям должно было быть утолено – в самом деле, бесцельно бродяжничать ему больше не хотелось. Мучительное воспоминание о событиях под горой Кардун неотвязно преследовало его – в первую очередь Джубал намеревался восстановить справедливость. За решительностью его, однако, скрывалась щемящая растерянность: ну хорошо, справедливость восторжествует – и что дальше?

Может быть Вайдро, брат его покойного отца, человек с бурным и в какой-то мере темным прошлым, мог что-нибудь посоветовать? В свое время Вайдро побывал в самых удаленных и труднодоступных уголках Маска, а теперь жил, как опальный вельможа, на охотничьей даче, некогда принадлежавшей цимбару вымершего рода Цимбаров. «Если даже Вайдро не намекнет на существование достойных внимания возможностей, останется полагаться исключительно на себя», – решил Джубал.

Воспользовавшись старым эрциклом Трюэ, Джубал проехал почти пятьдесят километров по лесам низкорослого эбена и высокого тонкоствольного тирса, по каменистым альпийским лугам и темным лощинам, мало-помалу поднимаясь к подножию горы Эйрзе, и наконец прибыл к укоренившемуся на плече крутого склона старому темному дому Вайдро – беспорядочному деревянному строению с высокой остроконечной крышей.

Вайдро, хмурый пожилой человек плотного телосложения, не тративший попусту ни слов, ни движений, вышел навстречу Джубалу и провел его на тенистую террасу. Там они уселись в легкие плетеные кресла; горничная джанского происхождения принесла им серебряный поднос с графином вина и блюдом сухого печенья. Пригубив вино из бокала, Вайдро откинулся на спинку кресла. Глаза его изучали лицо Джубала из-под полуопущенных век: «Яр изменил тебя больше, чем я ожидал».

«Я постарел на год, спору нет».

«Как тебе понравилось в Тэйри?»

«Приятные, благополучные края. Тариоты пьют сладкие вина, их девушки очаровательны. Не побывал я только в Дорфо, да и Визрод навещать не хотелось. Уничтожил тысячи кустов чертополоха, просеял гектары пляжного песка. Построил каменную стену под горой Кардун».

«А теперь, вернувшись из дальних странствий, что собираешься делать?»

«Трудный вопрос, – Джубал наклонял бокал то к себе, то от себя, наблюдая за шелковым блеском дрожащей поверхности вина. – Я достаточно разобрался в жизни тариотов, чтобы понять, чем я не хочу заниматься. Иные карьеры – только для лиц благородного тариотского происхождения, а меня, к сожалению, привлекают именно эти профессии».

Едва заметно улыбнувшись, Вайдро кивнул: «Без привилегий принадлежность к высокой касте не давала бы никаких преимуществ».