Вонда Макинтайр - Травой, Песком, Туманом

Он обдумал эту возможность.

— Наверное мы боимся предательства дружбы. Это очень болезненно.

— Кто-то уже предал тебя?

Он бросил на неё жёсткий взгляд, словно она превысила пределы дозволенного.

— Нет, не друг. Нет никого, кого бы я назвал другом.

Его реакция поразила Змею.

— Это ужасно, — сказала она и замолчала, задумавшись и пытаясь понять силу того давления, которое заставило людей уйти в такую даль, сравнивая собственное одиночество по необходимости с их по выбору.

— Зови меня Змеёй, — сказала она наконец, — если сможешь заставить себя произнести это. Называя меня по имени, ты не свяжешь себя обязательствами.

Юноша задумался над ответом. Возможно, он снова подумал, что задел её, возможно, хотел и дальше защищать свои обычаи. Тут Туман начала вырываться из их рук и пришлось её держать, чтобы она не поранила себя. Кобра была тонкой для своего размера, но сильной, и новые судороги были даже более энергичными, чем прежде. Она забилась в змеиной руке и почти вырвалась. Она попробовала раскрыть капюшон, но Змея держала её очень крепко. Туман открыла пасть и зашипела, но яда больше не было в клыках.

Она обернула хвост вокруг талии юноши. Он начал тянуть и крутить её, чтобы освободиться от кольца.

— Она не удав, — сказала Змея, — она не причинит тебе вреда. Оставь её…

Но было слишком поздно, Туман внезапно ослабила хватку и молодой человек потерял равновесие. Туман освободилась и вычерчивала на песке фигуры. Змея боролась с ней в одиночку, пока юноша пытался поймать её, но она обернулась вокруг Змеи и стала использовать свой захват, как рычаг. Она начала вытягивать себя из рук Змеи. Они обе упали на песок, Туман поднялась над ней, открыла пасть, яростно шипя. Юноша рванулся и сцапал её позади капюшона. Туман ударила его, но Змея кое-как снова ухватила её. Вместе они освободились от змеиных колец и восстановили контроль. Змея снова напряглась, но Туман внезапно успокоилась и улеглась между ними почти без движения. Они оба вспотели, юноша побледнел под своим загаром, даже Змея дрожала.

— Можем немного отдохнуть, — сказала Змея.

Она посмотрела на него и заметила тёмную полосу на щеке, куда хлестнул хвост. Она потянулась и коснулась его.

— У тебя всего лишь ссадина. Шрама не будет.

— Если бы у змей действительно было жало на хвосте, то тебе пришлось бы держать и клыки и жало, а от меня было бы мало толку.

— Сегодня ночью мне нужен кто-нибудь, кто не даст мне уснуть, неважно помогал бы он мне с Туманом или нет.

Борьба с коброй выплеснула адреналин, но теперь его действие пошло на спад, и истощение и голод вернулись с новой силой.

— Змея…

— Да?

Он быстро улыбнулся немного смущённо.

— Я попробовал произнести.

— Хорошая попытка.

— Ты долго шла через пустыню?

— Не очень долго. Слишком долго. Шесть дней.

— Как ты выжила?

— Была вода. Мы шли по ночам, кроме вчера, когда я не смогла найти тени.

— Ты несла всю пищу с собой?

Её передёрнуло.

— Немного.

Она не хотела, чтобы он говорил о еде.

— Что на той стороне?

— Больше песка, больше кустарника, немного больше воды. Несколько племён, купцы, станция Ю, где я выросла и училась. А дальше горы, а в них города.

— Хотел бы я посмотреть на город. Когда-нибудь.

— Пустыню можно пересечь.

Он ничего не сказал, но воспоминаний Змеи о том, как она покинула дом, было достаточно, чтобы представить о чём он думает.

Началась очередная серия конвульсий, гораздо раньше, чем предполагала Змея. По их силе она могла судить о степени развития болезни Ставина и желать наступления утра. Если она потеряет его, то будет скорбеть и постарается забыть. Кобра могла до смерти избить себя о песок, если Змея и юноша не удержат её. Змея внезапно окоченела, захлопнув пасть и свесив вилку языка.

У Змеи перехватило дыхание.

— Держи её. Держи её голову. Быстро хватай, и если вырвется — беги. Возьми её! Она не ударит тебя, разве что случайно заденет.

Он медлил только мгновение, потом схватил её позади головы. Змея побежала, скользя по глубокому песку к краю круга шатров туда, где всё ещё оставались заросли кустов. Она ломала сухие колючие ветки, которые царапали её руки. Краем глаза она заметила клубок рогатых гадюк, таких уродливых, что казались бесформенными. Гнездившиеся среди группы сухих растений они зашипели, она не обратила внимания. Змея нашла узкий полый стебель и понеслась обратно. Её руки кровоточили от глубоких царапин.

Опустившись на колени около Тумана, она силой разжала ей челюсти и вставила трубку глубоко в глотку через дыхательное горло у основания языка. Она наклонилась ближе, взяла трубку в рот и осторожно дунула в лёгкие Тумана.

Она заметила, что рука молодого человека держит кобру так, как было сказано. Он издал резкий вздох удивления, но тут же оборвал. Песок царапал локти, на которые она оперлась. Приторный запах жидкости, сочившейся с клыков Тумана вызвал головокружение, она подумала, что это от истощения, которому подвергла себя из необходимости и чувства долга.

Змея вдохнула, ещё раз вдохнула, остановилась и повторяла до тех пор, пока Туман не вошла в ритм и не продолжила дышать самостоятельно.

Змея села на пятки.

— Думаю с ней всё в порядке. Надеюсь будет. Она провела тыльной стороной ладони по лбу. Прикосновение вспыхнуло болью. Она отдёрнула руку и дрожь пробежала по её костям от руки через плечо, по груди. Охватила сердце. Змея покачнулась. Она повалилась на бок, попыталась удержать равновесие, борясь с тошнотой и головокружением, но её движения стали слишком медлительными. Борьба продолжалась, пока притяжение земли не изгнало боль, и Змея без чувств провалилась в темноту.

Она почувствовала, как песок касается её щеки и ладоней, он был мягок.

— Змея, могу я отпустить?

Она думала, что вопрос адресован кому-то ещё, пока не поняла, что спрашивать больше некого, здесь не было больше никого с таким именем. Она почувствовала, что её осторожно тормошат, хотела отреагировать, но была слишком уставшей. Хотелось спать, поэтому она оттолкнула руку. Кто-то, поддерживая её голову, поднёс сухую кожу к её губам и вода полилась в глотку. Змея поперхнулась и закашлялась, отплёвываясь.

Она поднялась на локте. Когда зрение прояснилось, поняла, что её трясёт. Она чувствовала себя, как после первого змеиного укуса, когда иммунитет ещё не был выработан. Молодой человек стоял перед ней на коленях, держа кожаную флягу с водой. Туман позади него уползала в темноту. Змея забыла о пульсирующей боли.

— Туман!