Михаил Водопьянов - Мечта пилота

Сделав круг, Иванов сбросил вымпел с приказанием свернуть лагерь и, вызывая недоумение у нетерпеливо ожидающих его внизу людей, взял курс на север…

Услышав шум мотора, Аня очнулась и сразу же пришла в себя. Не веря своим ушам, она посмотрела вверх и узнала самолёт. Он означал спасение. Девушка вскочила и стала неистово размахивать спальным мешком. Самолёт спокойно прошёл мимо…

Сердце Ани наполнилось горечью. К глазам подступили слёзы. Надежда уходила вместе с удаляющимся самолётом. Уходила и жизнь. А жить так хочется!..

"Иванов сидит слева, он не видел меня. Но неужели сердце не подсказало ему?"

Летчик действительно не заметил Ани. Сверху её маленькую фигурку было легко принять за тень небольшой льдины. Но Иванова заинтересовала площадка. Он решил сделать круг, рассмотреть её повнимательней, чтобы на всякий случай обеспечить свой тыл.

Девушка, затаив дыхание, следила за эволюциями самолёта. Он развернулся и идёт прямо на неё. Заметил, безусловно заметил! Шатаясь от слабости, она продолжает энергично махать своим мешком.

На этот раз Иванов заметил маленькую фигурку на льду.

– Неужели Аня?..

Не помня себя от радости, он перегнулся за борт и так резко взял штурвал на себя, что машина вздыбилась. Сидящие в кабине люди попадали друг на друга. Восстановив нормальное положение самолёта, Иванов обернулся и жестом указал товарищам вниз, на снег. Все прильнули к окнам. По снегу бежал человек. Немного не дотянув до середины площадки, человек упал…

Иванов улыбнулся.

– Аня, – одними губами проговорил он, – родная… Она собой указывает направление посадки…

Девушка неподвижно лежала на снегу, широко раскинув руки. Иванов пролетел над ней, непрерывно сбрасывая пакеты с сажей. Затем зашёл ещё раз и бережно сел рядом с живым "Т".

Машина ещё не остановилась как следует, когда из неё кубарем выкатился Иванов и подбежал к Ане. Девушка лежала без движения. Обессиленная голодом и потерей энергии, она не выдержала напряжения последних минут борьбы за жизнь и снова потеряла сознание.

Схватив на руки неподвижное тело Ани, Иванов бережно перенёс его в тёплую кабину самолёта и, уложив на раскинутое кресло, быстро стащил с неё промёрзшие меховые одежды и стал оттирать снегом побелевшие руки. Аня открыла глаза и слабо улыбнулась. Иванов густо покраснел, вскочил и бросился в пилотскую рубку.

– Вишневский, помогите Бирюковой! – уже со своего места крикнул он.

"З-1", не выключая моторов, остановился у самой границы маленькой площадки. Люди Блинова восторженно приветствовали своих спасителей. Обгоняя всех, к самолёту бежал Грохотов, вопя во всю силу своих лёгких:

– Наконец-то мы вас дождались!

Он с быстротой вихря влетел в кабину и занял первое попавшееся на глаза кресло. На лице метеоролога одновременно отражались и радость и сомнение. Он ещё не верил, что пришёл конец скитаниям по неприветливым ледяным полям.

Не успевшие вылезти из кабины Фунтов и Вишневский недоуменно переглянулись.

На льдине творилось что-то невообразимое. Обросшие, грязные люди тискали в объятиях Иванова. И ему пришлось бы плохо, если бы Блинов вовремя не пришёл на помощь.

– Хватит, хватит, – гудел толстяк, расталкивая обезумевших от радости людей. – Задушите Иванова – кто же повезёт нас отсюда?

Лётчики обнялись.

– Думал, что и не увижу, – шепнул Блинов.

– Расчувствовался, старик? – весело спросил Иванов, освобождаясь из медвежьих объятий товарища.

– Расчувствуешься, когда с собственной смертью за руку здоровался.

– Будто так страшно?

– Попробовал бы…

– Придётся – попробую, а вот за Аню я тебе не прощу.

– Нашёл нашу девушку?

– Ясно, что нашёл.

– Мы все по очереди искать её ходили.

– Плохо искали.

Рассуждать было некогда. Иванов попросил помочь ему развернуться и полез в кабину.

Скоро самолёт остановился у противоположного конца площадки. Началась погрузка. Грузили самое ценное, стараясь не отяжелять самолёта ставшими ненужными вещами. Но трёх оставшихся в живых собак всё же решили взять. Похудевшие псы сами прыгнули в открытую дверь багажника.

Льдина опустела. Люди заняли свои места в пассажирской кабине самолёта.

Аня уже чувствовала себя хорошо. Глоток вина и пара галет возвратили ей бодрость.

Перед отлётом Иванов смущённо отстранил забирающегося на своё кресло Дудорова:

– Уступи, дружище, это место Бирюковой.

Дудоров понимающе улыбнулся и помог Ане устроиться на своём месте. Нескольких слов было достаточно, чтобы девушка поняла особенности "З-1", на котором ей приходилось лететь впервые.

Следом за "З-1" в бухту Тихая вернулся "П-6". Радость и веселье воцарились на Земле Франца-Иосифа. И было чему радоваться: все участники первой экспедиции на полюс в полном составе собрались на основной базе.

Работа блестяще закончена. Научное бюро академика Беляйкина собрало столько ценнейшего материала, сколько не было собрано за все годы изучения Арктики всеми учёными мира, вместе взятыми. Уже сейчас открытый Бесфамильным Остров дрейфов стал открытием мирового значения и привлёк внимание крупнейших учёных Советского союза, Европы и Америки. Рация Беляйкина круглые сутки была занята приёмом поздравительных радиограмм с родины и со всех концов земного шара.

Бухта Тихая постепенно освобождалась от льда. Почищенный и покрашенный свежей краской ледокол "Иосиф Сталин" стоял под парами, готовый в любую минуту отправиться.

Погрузку самолётов удалось закончить в несколько дней, и отплытие было назначено на первые числа июня.

В день отплытия в бухту пришёл открывший навигацию советский ледокол "Садко". Он доставил первую в этом году почту на Землю Франца-Иосифа. Забрав почту, "Иосиф Сталин" вышел из гостеприимной бухты, направляясь на юг.

Бесфамильный сидел на капитанском мостике и читал письма, полученные из дому. Мишка писал, что он учился на "отлично" и перешёл во второй класс. Он и мама с нетерпением ждут папу, чтобы вместе поехать в Крым, отдыхать.

Лётчик и не пытался согнать счастливой улыбки с лица. Говоря по совести, редкое счастье испытывал этот многое видавший в жизни человек. Его мечта осуществилась, стала уже славным прошлым…

Трудно было найти мрачного человека на этом судне. И тем не менее он был здесь! Достаточно было взглянуть на унылую фигуру Грохотова, чтобы убедиться в этом. Да, Грохотов был несчастен, зато общее внимание обращала на себя счастливая пара – Иванов и Бирюкова.

Кроша попадающиеся навстречу льды, могучий ледокол пробирался к Архангельску. Воздух наполнен весной, бездонное сине-голубое небо звенело от птичьего крика.