Сэмюель Дилэни - Вавилон-17

— Во тьме вашей утраченной памяти я должна найти вас, Батчер. Кем вы были до Нуэва-нуэва Йорка?

Он повернулся к ней.

— Вы испуганы, Ридра? Как раньше…

— Нет, не как раньше. Вы научили меня кое-чему, и это изменило всю картину моего мира, изменило меня. Я думаю, что боялась раньше потому, что делали вы, Батчер, — белое пламя стало голубым, защитным, и дрожало. — Но я боялась потому, что я должна была сделать это по-своему, по собственным причинам, потому, что я есмь, а вы суть. Я много больше теперь, чем я думала о себе, Батчер, и не знаю, благодарить ли вас или проклинать за то, что показали мне это.

…А что-то внутри кричало, заикалось, успокаивалось. Она повернулась в молчании, потом испуганно взглянула на него. И в молчании что-то стремилось в ней говорить.

— Посмотрите на себя, Ридра.

Отраженная в нем, она увидела в себе растущий свет, тьму без слов, только шум растущий! И крик, в котором его имя и форма, сломанные пластинки!

— Батчер, эти пластины могли быть сломаны только в моем присутствии. Конечно!..

— Ридра, мы можем контролировать их, если сумеем назвать их.

— Но как мы можем? Мы сначала должны назвать себя. А вы не знаете, кто вы.

— Ваши слова, можете ли вы использовать ваши слова, чтобы узнать, кто я?

— Не мои слова, Батчер, но, может быть, ваш и… Может, Вавилон-17?

— Нет…

— Я есмь, — прошептала она, — верьте мне, Батчер, а вы — суть.

— Штаб-квартира, капитан. Взгляните через чувствительный шлем. Эти радиосети уж очень похожи на фейерверк, а лишенные тела души сказали мне, что они пахнут как солонина и яичница.

— Эй, спасибо за то, что убрали пыль. Когда я был жив, у меня была склонность к сенной лихорадке.

Голос Ридры:

— Экипаж пришвартовывается и высаживается с капитаном и Батчером. Экипаж возьмет их с собой к генералу Форестеру и не позволит, чтобы их разлучили.

Голос Батчера:

— В каюте капитана на столе катушка с записью грамматики Вавилона-17. Помощник отправит катушку немедленно доктору Маркусу Тиварба на Землю специальной почтой. Затем информирует доктора Тиварбу по стелларфону, что катушка послана, в какое время и каково ее содержание.

— Брасс, помощник! Что-то неладно здесь, — голос Калли покрывает сигнал капитана. — Вы слышали, чтобы они так когда-нибудь разговаривали? Капитан Вонг, в чем дело?

Катушка с записью, повелительное распоряжение генерала Форестера, и разъяренный доктор Тиварба через тридцать секунд достиг кабинета Давида Д. Эплтона.

Эплтон открывал плоский ящик, когда шум снаружи заставил его поднять голову.

— Майкл, — сказал он в интерком, — что это?

— Какой-то сумасшедший, утверждающий, что он врач.

— Я не сумасшедший! — громко сказал доктор Тиварба. — Но я знаю, сколько времени доставляют пакет из штаб-квартиры Администрации Союза на Землю — он должен был достигнуть моей двери с утренней почтой. Это значит, что его задержали, и это сделали вы. Впустите меня.

Дверь распахнулась, и он вошел.

Майкл вытягивал шею у бедра Тиварбы.

— Эй, Дэйв, прошу прощения. Я звал…

Доктор Тиварба указал на стол и сказал:

— Это мое. Отдайте мне.

— Не беспокойтесь, Майкл, — сказал таможенный чиновник и дверь закрылась. — Добрый день, доктор Тиварба. Не присядете ли вы? Это адресовано вам, не так ли? И не удивляйтесь, что я знаю вас. Я руковожу безопасностью интеграции психоиндексов, и все у нас в отделе знают вас, ваши блестящие работы по дифференциации шизоидов. Я рад познакомиться с вами.

— Почему я не могу получить свой пакет?

— Минутку, я закончу, — он взял директиву.

Таможенный чиновник раскрыл бумагу.

— Вы можете, — читал он, прижимая колено к столу, чтобы высвободить враждебность, которая начала в нем подниматься, — вы можете… гм… можете получить ленту при условии, что сегодня же вечером вылетите в штаб-квартиру Администрации Союза на «Полуночном Ястребе» и привезете ленту с собой. Ваш билет заказан, искренне благодарю вас за советы и сотрудничество. Генерал Форестер.

— Зачем?

— Он не говорит. Боюсь, доктор, что пока вы не согласитесь, я не смогу выдать вам посылку. И мы можем отослать ее назад.

— У вас есть хоть какое-нибудь представление, чего они хотят?

Чиновник пожал плечами.

— От кого посылка?

— От Ридры Вонг.

— Вонг, — чиновник встал. — Поэтесса Ридра Вонг? Вы тоже знаете Ридру?

— Я ее консультант по психиатрии с двенадцати лет. А вы кто?

— Я — Давид Д.Эплтон. Если бы я знал, что вы друг Ридры, я сам бы привел вас сюда, — он едва удержался, чтобы не впасть в фамильярный тон. — Если вы отправитесь на «Ястреб», у вас будет немного времени. А я сегодня рано кончу работу. Я хочу сходить в одно место… ну… в Транспортный городок. Почему вы сразу не сказали, что знали ее раньше? Я иду в одно хорошее местечко. Неплохая еда и хорошая выпивка; вы следите за борьбой? Большинство людей считают ее незаконной, но вы сами можете следить за ней. Сегодня вечером сражаются Рубин и Питон. Если вы только сделаете со мной первый шаг, я уверен, вы будете очарованы. А я вовремя доставлю вас на «Ястреб».

— Думаю, что я знаю это место.

— Спускаетесь вниз, а наверху большой шар, в котором происходит схватка, да?.. — возбужденный, он наклонился вперед. — Туда, в сущности, привела меня Ридра.

Доктор Тиварба начал улыбаться.

Таможенный чиновник ударил ладонью по столу.

— Отлично проведем время! Просто отлично! — он сузил глаза. — Или подхватить одну из этих, — он трижды щелкнул пальцами, — из сектора лишенных тела? Это вообще-то незаконно. Но давайте сходим туда вечером!

— Идемте, — смеялся доктор. — Ужин и выпивка — лучшая мысль за целый день. Я умираю с голода и уже четыре месяца не видел хорошей схватки.

— Я никогда не был здесь раньше, — сказал чиновник, когда они вышли из монорельса. — Я хотел взять назначение, но мне сказали, что не нужно, просто нужно прийти, они открыты до шести.

Они пересекли улицу и миновали газетный киоск, где просматривали бюллетень грузчики. Три космонавта в зеленых мундирах брели по тротуару, взявшись за руки.

— Вы знаете, — говорил чиновник, — я долго боролся с собой, я хотел это сделать с того самого первого вечера. Но все странное не принято в нашем отделе. Тогда я сказал себе, что сделаю что-нибудь простое, прикрытое мундиром, когда я на службе. Мы пришли.

Чиновник распахнул двери Плестиплазм Плюс («Приложения, Надписи и Исправления тела»).