Игорь Водолеев - Где кот идет 3. Упругая вселенная

Включенная электроплитка стояла на лабораторном столе. Рядом находилась колба, до половины наполненная желтоватым раствором. Кудимов наклонил ее горлышком к себе и осторожно понюхал. В ноздри шибануло чем-то острым и неприятным. Кислота, понял он. Похоже, соляная. Где же пробирка для порошка, неужели майор опоздал? Он выдвинул ящик стола. Пусто. Надо проверить внизу – вдруг повезет.

Нагнувшись к нижней полке, он неожиданно получил сильный удар под лопатку, бросивший его на стол. Схватив покачнувшуюся колбу с кислотой, Кудимов медленно повернулся. Перед ним на задних лапах стояло лемурообразное животное ростом с шестилетнего ребенка и с растерянным видом разглядывало зажатый в сухой черной лапке коленчатый шприц с обломанной иглой. Кудимов выдернул из кобуры пистолет и направил на лемура. Видимо, зверю уже приходилось встречаться с огнестрельным оружием: издав жалобный писк, он сразу поднял лапы вверх. Вдруг из рукоятки шприца вылетел узкий яркий луч света, ударивший Кудимову прямо в глаза. От неожиданности и боли майор выронил колбу, которая упала на пол и разбилась. Вскрикнув совсем по-человечески, лемур подпрыгнул и бросился бежать. Ослепленный вспышкой Кудимов хорошо слышал дробный перестук мелких коготков, удалявшийся влево, к двери в подсобную комнату. Для обычного стрелка перемещение мишени влево является, как правило, неудобным. Но Кудимов не был обычным стрелком. Вскинув левую руку с пистолетом, он на слух определил положение цели и нажал на спуск. Эхо от выстрела заглушило мягкий шлепок свалившегося на пол тельца.

Кудимов приложил к глазам влажный носовой платок и с облегчением почувствовал, что зрение возвращается. Удерживая пистолет наготове, он приблизился к истекающему кровью существу, которое лежало на правом боку возле двери, до которой оставался всего один прыжок. Пуля попала лемуру в спину и прошла навылет рядом с позвоночником.

– Что за зверь такой? – удивился майор. – На мартышку не похоже. Из цирка сбежал, что ли? Или прямо из ЦРУ?

При звуке голоса лемур встрепенулся и шевельнул рукой с зажатым шприцем.

– Но-но, не балуй! – нагнувшись, Кудимов вырвал прибор из почти невесомой лапки существа.

– Двадцать миллионов, – просвистел лемур, с усилием приподнимая носатую черную мордочку с блестящими глазками.

– Чего двадцать миллионов? – чуть не выронил шприц майор.

– Осторожнее! – взвизгнул зверь. – Здесь левовитацина на двадцать миллионов фраксов.

– Какого еще «витацина»? – нахмурился Кудимов. – Откуда он взялся?

– Из печени левши, – лемур сделал попытку дотянуться до пояса. Только сейчас майор заметил застегнутый на талии зверя серый кожаный пояс с карманами.

– Умоляю, помогите, – прошептал он угасающим голосом. – Только одну таблетку.

Движимый непонятным чувством, майор достал из карманчика на лемуре круглую таблетку, запечатанную в прозрачную упаковку. Отодрав липкую оболочку, лемур сразу проглотил содержимое. Затем он развернул половинку оболочки и залепил ею ранку на мохнатой груди. Почувствовав себя лучше, лемур показал черным пальчиком на остаток пластыря и перевернулся на живот.

– Сам не знаю, почему я это делаю, – проворчал Кудимов. Нагнувшись, он отыскал в густой шерсти на спине входное пулевое отверстие и наложил на него пластырь.

– Вот что, родной, – Кудимов многозначительно потряс шприцем и убрал его на столик с реактивами. – Не знаю, кто ты, зверь или человек; но пока не расскажешь мне все, отсюда не выйдешь. Ферштейн?

– Йа, йа, – закивал лемур. – Яволь. Их бин шварцайткрафтер.

– Отставить! – прикрикнул майор. – Отвечай, собака, по-русски, что такое левовитацин и с чем его едят.

– Это сильнейший наркотик, – пропищал лемур, нисколько не обидевшись, что его обозвали собакой. – Применяют с обыкновенным аспирином. Одного миллиграмма добавки хватает на тысячу таблеток по десять фраксов за штуку. Это самый чистый наркотик в мире.

– А при чем тут цирроз печени? – нахмурился Кудимов. – В животе Тонкошурова зачем копался?

– Левовитацин образуется в печени левшей, – лемур осторожно перевернулся и присел на корточки. – Только у тех, кто имеет отрицательный резус-фактор. Год или два он накапливается под воздействием слабой радиации до критической массы, а затем – почти мгновенная смерть от рака.

– Ты хочешь сказать, – Кудимов недоверчиво покачал стволом пистолета, – что не убивал Тонкошурова?

– Зачем мне его убивать, – лемур пожал узкими плечами, – если он и так был обречен? Я охотник за левовитацином, один из лучших. В вашем мире я передвигаюсь на четвереньках, и меня все принимают за афганскую борзую, которая ищет хозяина. Собак у вас любят и пропускают всюду. Я просто жду, когда у донора наступает клиническая смерть и забираю то, что мне нужно.

– Красиво поешь, – кивнул Кудимов. – А меня зачем хотел уколоть?

– Это ошибка, – пискнул лемур. – Вы не мой клиент, у вас резус положительный. Я просто хотел забрать из лаборатории отстойник с препаратом. Ваши люди появились так быстро, что мне пришлось бежать с пустыми руками.

– Какой еще отстойник? – Кудимов, не спуская глаз с пришельца, пошарил по столу. Нащупав прибор, он нечаянно нажал кнопку на рукоятке.

– Осторожно, – взвизгнул лемур, бросаясь за вылетевшим из шприца прозрачным баллончиком.

– Стоять! – приказал Кудимов. Подставив лемуру колено, он на лету перехватил падающий баллончик. Лемур, споткнувшись, перевернулся через голову и ловко встал на задние лапы. Увидев зловеще оскаленные зубы и протянутую к поясу черную лапку, майор не стал дожидаться ослепляющего луча или еще чего похуже. Вскинув пистолет, он нажал на спуск. Уловив движение пальца, зверь нырнул под выстрел и метнулся вправо. Его движение было настолько быстрым, что Кудимову на миг показалось: серая тень гостя размазалась в длинную полосу до двери в подсобное помещение. Выпущенная пуля попала в раскаленную электроплитку и опрокинула ее на стойку с реактивами.

Прибежавший на шум охранник увидел, как Кудимов поливает из огнетушителя горящий столик. На вопрос, что случилось, майор ответил, что он обыскал подсобку, но ничего не обнаружил.

Вернувшись к себе, Кудимов сразу уничтожил файлы с изображением лемура. Отчет он дополнил рапортом о том, что в результате расследования злого умысла не выявлено, и сдал дело Тонкошурова в архив. Да и что он мог рассказать членам комиссии. Что видел пришельца из другого мира, охотника за наркотиками в образе разумного лемура? В психушку, его возможно не посадили бы, учитывая прошлые заслуги. Но с должности наверняка бы сняли.

Прошла неделя, затем другая. Невероятная встреча в лаборатории вспоминалась майору уже в какой-то дымке. Вот только баллончик с порошком не давал покоя. Кудимов был уверен, что пришелец не стал бы рисковать жизнью из-за пустяков. Шутка ли сказать: двадцать миллионов фраксов! Если в их мире это что-то среднее между франком и баксом, то в пересчете на рубли все равно получаются бешеные деньги. Помучавшись сомнениями, Кудимов наконец решился. В обеденный перерыв он проник в лабораторию и отвесил на прецизионных весах ровно один миллиграмм порошка. Дома он развел его в литре дистиллированной воды и, набрав жидкость в пипетку, капнул на таблетку аспирина. Раствор моментально впитался в аспирин, и на белой гладкой поверхности не осталось и пятнышка. «Неужели все зря? – подумал майор. – Не может быть. Пришелец говорил, что это лучший наркотик на свете. Считай, на десять фраксов уже наработал. Что это за валюта такая? Евро будущего, что ли? А кто сказал, что он явился из будущего? Может, он как раз из далекого прошлого. Наука о подобном умалчивает. За последние семьдесят лет историю уже семь раз переписывали. Но если фракс – это что-то типа евро, то из баллончика немало зелени можно нащипать. В эпоху рыночной экономики. В рекламе не зря говорят, что главное – это правильно выбрать поставщика. Не думайте, люди, обо мне плохо. Это все нужда проклятая заставляет. Надо бы еще таблеток накапать».