Василий Головачев - Одиссея Северцева

– Встретил я тут недавно, – начал Северцев нехотя, потом все-таки поведал собеседнику историю своего похода в Убсу-Нурскую котловину.

Дмитрий сел, в глазах его вспыхнул интерес.

– Странно…

– Что странно?

– Я тебе рассказывал о своем походе на Крайний Север.

– Год назад. Потом ты куда-то исчез.

– В Новую Зеландию летал, потом расскажу. Я не об этом. Просто удивительное сходство: ты нашел пирамиду, я – Рамль, ты встретил Катю, я – Иниру. И хотя они из разных контор, все равно совпадение слишком разительно. Тебе не кажется?

Северцев качнул головой:

– Разве что внешне. Хотя согласен, странное совпадение. Ты больше на Чукотку не ходил?

– В том-то и дело, что удалось потом добраться до Уэлькаля на вертолете с геологами, но ту крепость гиперборейскую мы так и не нашли. Думаю, попали в «кольцо духов».

– Ты имеешь в виду…

– Защитную линию древних объектов, наследия ориан-гиперборейцев и атлантов. Отводит глаза, хоть ты лопни. Кстати, и к этой горке я подобрался не с первого раза.

– Мы вроде бы дошли нормально. Хотя вертолет ходил кругами долго и рядом с долиной сесть не смог.

– Работает «кольцо» и тут. Просто тебе повезло, что проводник знает нужные тропы. С другой стороны, оно может быть нейтрализовано.

– Кем?

– Да ими, – махнул рукой Дмитрий на близкий склон вала, окольцовывающего пирамиду, – кем еще.

– Надо было проверить их карманы, узнали бы, какой структуре они принадлежат.

– Вряд ли они носят с собой документы. – Дмитрий сел. – Сам-то что предлагаешь делать? Ни альпинистского комплекта, ни простых линéй для страховки у нас нет.

– Так ведь задачу ставили – дойти, посмотреть, оценить и вернуться.

– Мне тоже.

– Как думаешь, зачем это понадобилось Вексельману?

– Да черт его знает! – с досадой сказал Дмитрий. – Странный мужик. – Он скривил губы. – Если только не «хранитель пирамид».

– «Хранители» в Москве не сидят, – задумчиво возразил Северцев. – Те знали, что охраняют и что собираются делать.

– Тогда он из другой конторы, из той, где твоя Катерина работает.

– Тоже не получается. Она была прекрасно осведомлена о пирамидах и о «хранителях».

– Чего гадать? Вернемся и спросим.

Северцев снова почувствовал дуновение холодного ветерка, встрепенулся.

Дмитрий сделал то же самое: оба владели хорошим запасом интуиции и ощущали изменения пси-полей в радиусе многих сотен метров.

– По ту сторону вала… – почти беззвучно выговорил Северцев.

– Десант, – так же тихо добавил Храбров.

– Попробуем свалить отсюда, здесь мы в ловушке.

– Давай, – согласился Дмитрий.

Они встали… и упали одновременно.

Пуля звучно ударила в скалу за мгновение до того, как прилетел звук выстрела.

Северцев откатился влево, Дмитрий вправо. Оба интуитивно определили местоположение стрелка и выстрелили по гребню вала.

Из расщелины суматошно выскочил Эльбай, упал, сообразив, что происходит.

– Тамма хот, однако. Мона ити.

Северцев повернул голову, встретил взгляд спутника.

– Рискнем?

– Что остается? Они нас перебьют тут как котят.

Оба выстрелили еще раз и метнулись в расщелину.

Эльбай остался лежать меж камнями.

– Прыгай! – приглушенно рявкнул Северцев.

– Я прикрыват, однако. Пуст сунусса.

– Убьют, дурак!

– А не дурака, однако. Эльбай догонит.

– Пошли, у него неплохая позиция, под прикрытием стен расщелины, – сказал Дмитрий. – Неизвестно, куда нас ход заведет, не пришлось бы возвращаться.

Северцев раздумывал несколько мгновений, раздувая ноздри, потом бросил Эльбаю гранатомет.

– Лупи, кого увидишь! Пользоваться умеешь?

– Догадасса.

– Жди, мы вернемся.

Храбров первым двинулся в глубь сужающейся расщелины. Ее глубина оказалась небольшой, всего метров десять, затем она сужалась настолько, что путешественникам пришлось протискиваться боком.

Северцев первым заметил, что стены расщелины ободраны каким-то инструментом. Несмотря на сгустившуюся тень, он видел проход хорошо.

– Дима.

– Вижу, – отозвался Храбров. – Но здесь нам не пройти. Твой чукча маленький, он просочился, а мы застрянем.

– Он эвенк.

– Какая разница? Я в два раза шире.

– Обрати внимание на стены. По-моему, здесь что-то вроде ступенек.

– Фонарь бы.

– Напряги зрение, ты раньше в полной темноте ориентировался.

– А здесь не получается, все время слезы на глаза наворачиваются.

Храбров посопел немного, ощупывая стены расщелины руками.

– Точно, ступеньки. Можно попробовать подняться.

За спиной Северцева раздалась стрельба.

Путешественники замерли.

– Убьют чукчу!

– Подожди. – Северцев метнулся назад, к выходу из расщелины.

Однако Эльбая на месте не оказалось. Куда он делся и в кого стрелял, понять было трудно.

Северцев вернулся.

– Нету.

– Убили?

– Нет, скорее всего убежал. Лезем.

Они начали подниматься вверх, упираясь носками ботинок в длинные горизонтальные борозды шириной всего в пять-шесть сантиметров.

Подъем длился недолго. На высоте восьми метров руки Дмитрия нащупали край стены, и он первым вылез на уступ, за которым темнело отверстие пещеры.

Северцев поднялся следом.

– Это еще не та дыра, что видна у вершины.

– До них нам не добраться, вертолет нужен. Или альпинистское снаряжение.

– Давай быстрей. Упремся в тупик, вернемся. Только будь осторожней, не наткнулись бы на сюрпризы.

Они послушали наступившую в долине тишину и один за другим полезли в полутораметровое горло пещеры, больше похожее на трещину в скале.

Однако вопреки ожиданиям узкий в самом начале проход вскоре стал расширяться, и они смогли выпрямиться. Оглянулись на смутно видимое пятно входа.

– Чисто, – сказал Дмитрий с удивлением. – Пыли нет.

Звуки голоса задребезжали эхом.

– Значит, проходом пользовались. Странно, что здесь нет поста охраны.

– Железом пахнет… и старой радиацией.

– Ты чуешь радиацию?

– Каждый человек чует, только не понимает. Меня научили различать ощущения.

– Сундаков?

– Не только. – Дмитрий огляделся, хмыкнул. – Волнуюсь я почему-то. Не зря нас пытались остановить.

– Я тоже так думаю. Теперь я пойду первым, прикрой спину.

Северцев, уже полностью адаптировавшийся к темноте, направился в глубину хода, ведущего в недра пирамиды. Мысль, что пирамида стоит здесь тысячи, а то и десятки тысяч лет, заставляла нервничать и будила воображение.

Ход превратился в широкий тоннель, уходящий, казалось, в бесконечность.

– Мы идем уже минут десять, – приглушенно заговорил Дмитрий. – Метров шестьсот прошли, давно должны были быть в центре пирамиды.