разные - Журнал ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ. Сборник фантастики 1970-1971

— Сэр, — взмолился я, — позвольте мне высказать свою точку зрения. Сэр, вдруг Штаты посетил бы неугодный нам политический деятель, ну, скажем… В общем, представьте, мы неожиданно захватили его и его свиту, выпотрошили бы их тела и на место их душ понапихали бы туда души наших людей…

— Что?! — Он, наверное, решил, что я спятил. — Полковник Уиндермир, вы соображаете, какую чушь несете?

— Это бы сыграло нам на руку, сэр, — продолжал я убежденно. — Возможно, я перегнул палку. Если нам это неудобно в мирное время, какие колоссальные возможности открываются во время войны! Взять двух их военнопленных, сэр, заселить нашими людьми их тела, а потом обменяться пленными!

Он условился со мной о встрече на следующий день. Я предвидел, что меня вызовут в Пентагон — ведь я был очевидцем, а генерал не возьмет на себя весь груз ответственности за столь сложную проблему. Он непременно созовет совещание генштаба, и уж кто-нибудь в штабе сообразит, что к чему.

Я уже ощущал генеральские звезды на своих плечах…

Появился сержант О'Хейр. Выглядел он очень встревоженным.

— Сэр, это все Ван Пелт. Не знаю, может, он сошел с ума, но… он говорит… Он говорит, что доктор Хорн собирается жить вечно. Он говорит, что единственное, чего не хватало для этого доктору Хорну, это провести эксперимент на людях. Я не знаю, о чем он толкует, но он говорит, что теперь, после того как вы разрешили Хорну провести этот эксперимент, Хорн схватит первого попавшегося человека и украдет у него тело. Разве так бывает, сэр?

Бывает ли так?

Я задержался только для того, чтобы надеть на себя пистолет, и оттолкнул О'Хейра с дороги.

Еще как могло быть! От такого человека, как Хорн, только этого и жди! Уж он не побрезгует использовать свое изобретение для того, чтобы красть чужие тела, чтобы продлить свою жизнь, свое разумное существование в здоровом, молодом теле!

О, я точно разгадал ход мыслей доктора Хорна. Украсть тело; сломать машину; смыться. И как мы его потом выследим? Никак. Во всем мире нет способа, который помог бы отличить настоящего Джона Смита от Джона Смита, в чье тело вселился Хорн. Отпечатки пальцев? нет; классификация по крови? нет; глазная сетчатка? нет. Это было очевидно, эта мысль поразила меня сразу же… Кругом мои солдаты: на постах, за исполнением своих обязанностей, моих приказов; Хорну ничего не стоит заманить к себе одного из них. Он не станет ждать. Не станет хотя бы потому, что его собственное тело изношено до основания и может рухнуть в любой момент.

Я спешил в здание через длинные темные коридоры, в комнату, где находился большой поликлоидный квазитрон.

Но я опоздал.

На пороге кабинета я споткнулся о человеческое тело, упал, выронив пистолет. Я с трудом поднялся на четвереньки, потрогал тело, еще теплое, но уже не очень теплое. Доктор Хорн! Его брошенный, покинутый кокон!

А передо мной с пронзительными воплями, с дурацкими гримасами прыгала с оружием в руках фигура когда-то Ван Пелта.

— Слишком поздно! — орал он. — Слишком поздно, полковник Уиндермир!

Ван Пелт! Но в этом мягком жирном теле жил теперь не Ван Пелт, это-то я знал точно, потому что Хорн-Ван Пелт держал в одной руке пистолет, а в другой железный прут. И этим прутом он крушил, крушил поликлоидный квазитрон! Бам! — и искры фонтаном брызнули из него. Трах! — и аппарат раскалился, осел, стал медленно отекать.

У него был еще и пистолет. Положение создалось сложное.

Но не безнадежное! Потому что в комнате мы с ним были не одни.

Возле моего пистолета лежало еще одно тело — не мертвое, всего лишь без сознания. Это был капрал Мак Кейб, сбитый ударом по голове.

Он мелко дрожал, сознание должно было вот-вот вернуться к нему.

— Стой! — скомандовал я, поднимаясь на колени.

Хорн-Ван Пелт повернулся, посмотрел на меня.

— Остановитесь! Вы сами не понимаете, доктор Хорн, как много зависит от этой машины! Не только ваша жизнь, доктор Хорн, — я еще увижу, как вы смените много тел, прекрасных тел, чтобы сохранить ваш разум на такое время, на какое вы пожелаете. Но подумайте и о национальной обороне! Подумайте о безопасности нашей страны! И вспомните, наконец, о вашем святом долге перед наукой!

Капрал Мак Кейб дернулся и зашевелился.

Я встал на ноги. А Хорн, он же Ван Пелт, в испуге выронил железяку, перехватил пистолет в правую руку и уставился на меня. Тем лучше! Хорошо, что на меня, а не на Мак Кейба!

— Доктор Хорн, не разрушайте машину, она нам еще пригодится!

— Но она уже разрушена, — произнесла маленькая жирная фигура, нелепо при этом жестикулируя. — А я не…

Плюмб!

Пуля Мак Кейба попала ему в основание черепа. Мозги, из которых был изгнан Ван Пелт, чтобы они стали вместилищем Хорна, теперь не вмещали никого. Толстое маленькое существо было мертво.

Я разозлился.

— Дурак! Идиот! Осел безмозглый! — кричал я на Мак Кейба. — Убить его! Зачем ты его убил? Почему ты его не ранил? Не искалечил? Не сломал ему ногу? Не выбил пистолет у него из руки? Можно было сделать все, что угодно, только не убивать его. Мы могли бы заставить его построить новую машину. А теперь он мертв, машина разрушена…

Капрал смотрел на меня с весьма странным выражением на лице.

Я взял себя в руки. Разрушена мечта моей жизни, но теперь ничего уж не поделаешь. Возможно, найдутся инженеры, которые починят, откроют, построят… Но достаточно было взглянуть на руины бывшего поликлоидного квазитрона, чтобы понять, что это бесплодные мечты.

Я глубоко вздохнул.

— Ну что ж, Мак Кейб, — сказал я решительно, — отправляйтесь в казарму. Поговорим позже. А сейчас я должен позвонить в Пентагон и попытаться объяснить им ваш промах.

Мак Кейб нежно похлопал по ручке пистолета, положил его на пол и пошел к двери.

— Вот именно, лейтенант, — сказал капрал Мак Кейб.

На конкурсе научно-фантастических рассказов, объявленном болгарским еженедельником «Орбита» фантастическая юмореска «Поселенцы» получила первую премию. Автор остроумно пародирует механистические тенденции в биологии, процветающие ныне в западной науке.

Последний переход меня доконал. Я был слишком изможден, чтобы понять, что одолел наконец-таки перевал. И все же я перевал одолел и вот рухнул средь неведомых лиловых трав и заснул, но и во сне меня выслеживали хищники, засасывали трясины, грозили горы каменными перстами.