Дмитрий Кружевский - Потерянный

Его напарник коротко вскрикнул и, бросив злой взгляд на девушку, развернул своего хогрунда в атаку. Молодой кард едва успел его перехватить и нанести смертельный удар. Ай же даже не двинулась с места, только неторопливо вставила новую стрелу в стреломет. Ее скакун стоял словно влитой и лишь скалил клыки.

Эрай огляделся. Впереди проклятые развалины, позади приближающиеся агронские всадники. Он бросил взгляд на поверженных ими воинов и презрительно усмехнулся. Бойцы из них неважные, к тому же доспехи из плотной кожи запросто пробиваются его клинком, а вот их мечи оставили только вмятины, хотя последний удар был довольно чувствительным. И все же со всеми преследователями справиться будет просто невозможно, даже при помощи хранительницы, если, конечно, те не станут нападать поодиночке. Однако на подобную глупость врагов надеяться явно не стоит. А значит, оставалось только два выхода: либо наплевать на все предупреждения и направиться через проклятые развалины, либо вступить в бой и погибнуть, унеся с собой еще несколько противников. Он в задумчивости посмотрел на свой меч.

– Нет, мой кард, – голос Ай дрогнул, – мы должны ехать туда, – ее рука указала в сторону развалин. – Боги не оставят нас своей милостью, ибо наша миссия важна. А если на наши головы падет проклятие из-за нарушения запрета, то я, как хранительница, приму его на себя.

Эрай покосился на девушку, затем бросил взгляд на рощу, где среди деревьев уже мелькали всадники, и решительно повернул хогрунда в сторону разрушенного города.

– Проедем по краю городища, мимо этой арки: может, боги не обратят на подобную мелочь внимания, ведь сам город мы пересекать не будем.

Они уже находились рядом с развалинами, когда на краю рощи показались агронцы. Они остановили своих скакунов и, спешившись, принялись что-то обсуждать, усиленно жестикулируя, затем двое из них вновь вскочили в седла и быстро скрылись среди деревьев. Оставшиеся воины принялись наблюдать за юным кардом и его хранительницей, но преследовать больше не пытались.

– Городище не такое уж и большое, – задумчиво сказал Эрай, оборачиваясь и смотря на застывших агронцев. – Так что надо поспешить, а то, боюсь, остальные уже скачут в обход.

Они вновь пришпорили скакунов, но вдруг те резко остановились, чуть не сбросив своих седоков, и, дружно заскулив, принялись пятиться назад. Кард непонимающе переглянулся с хранительницей и вновь пришпорил своего скакуна, но тот лишь замотал головой, продолжая пятиться. Земля легонько дрогнула, и над развалинами пронесся протяжный гул, заставивший хогрундов взвиться на дыбы. Затем раздался громовой голос, приказывающий покинуть эту территорию. Хогрунды вновь поднялись на дыбы. Эрай едва успел вытащить ноги из стремян, чтобы спрыгнуть на землю, как его Карт-эй-Хар, жалобно поскуливая, унесся куда-то в глубь развалин. Впрочем, скакун Ай поступил точно так же. Правда, хранительница, в отличие от Эрая, немного замешкалась и теперь с трудом поднималась с земли, держась рукой за правый бок.

– Внимание, нестабильный пробой. Выполняется попытка синхронизации. Контур один – неисправен, контур два – неисправен, контур три – работоспособность семьдесят процентов.

Голос гремел над проклятым городом, отдаваясь эхом в голове Эрая, заставляя его ноги трястись, а спину покрываться противным липким потом.

– Боги все же прогневались на нас! – крикнула Ай, подходя ближе. – Нам остается только молиться, чтобы их гнев не был слишком ужасен.

Она опустилась на колени и, сняв маску, уткнула лицо в сложенные лодочкой ладони, шепча слова прощальной молитвы.

Молиться? Эрай поморщился. Он с детства не был особенно религиозен, и все эти легенды о богах, а также проповеди церковников нагоняли на него скуку. Куда интереснее и нужнее он считал занятия с тренером по фехтованию или скачки с друзьями. Однако теперь его скепсис дал огромную трещину, и он медленно опустился на одно колено, пытаясь вспомнить слова хоть какой-нибудь молитвы.

– Внимание, активация системы, всем срочно покинуть зону пробоя.

Голос смолк, а гигантская арка неожиданно завибрировала, издавая протяжный звон, и по ее поверхности побежали разноцветные огоньки. Ай коротко вскрикнула и уткнулась лицом в землю, а Эрай не мог оторвать глаз от происходящего. Под аркой вдруг вспыхнуло бледно-голубое пламя, которое быстро заполнило все ее внутреннее пространство. Затем раздался протяжный удар, и полотно синего огня подернулось рябью, в которой, к удивлению Эрая, протаяла огромная распластанная фигура в необычных доспехах. Еще один удар, и огонь стал сжиматься в точку, а вместе с ним уменьшалась и странная фигура. Свет погас, и наступила какая-то звенящая тишина. Эрай во все глаза смотрел на незнакомца, который, покачиваясь, стоял под аркой. Тот вдруг мотнул головой и, поднеся кисть с растопыренными пальцами к глазам, некоторое время ее рассматривал. Затем медленно опустился на колени, а его странные доспехи неожиданно принялись осыпаться с тела тонкими струйками стреляющего молниями песка.

– Похоже, боги все-таки сжалились над нами.

Кард оглянулся и увидел, что хранительница уже стоит на ногах и разглядывает коленопреклоненного незнакомца.

– Как думаешь, это бог или демон? – спросил Эрай, поднял лежавший у ног клинок и встал.

– Скоро узнаем, мой кард, – со странным спокойствием ответила Ай, надевая свою маску.

Эрай покосился на хранительницу и вздрогнул. В красных лучах заходящего светила юная девушка почему-то напомнила ему богиню смерти.

Человек смотрел на свои руки, просто пытаясь понять, что это такое. Разноцветный калейдоскоп в голове все еще не мог остановиться, каждую секунду грозя отправить его в новую бездну беспамятства.

– Рука… – голос был хрипл и больше похож на шепот.

Он поднял вторую руку и, растопырив пальцы, некоторое время разглядывал свои ладони, скрытые под металлопластиковой броней скафандра.

«Что со мной?»

Мысли заметались в голове, выискивая ответ на этот вопрос.

Разноцветные вспышки мозаики сознания: странный сине-зеленый лес, и он бежит по нему, пытаясь скрыться от неизвестных преследователей, мертвое распластанное тело девушки без головы. Торчащий из обрубка шеи позвонок потемнел, словно его закоптили на огне, да и само мясо выглядит запеченным. Наверное, поэтому так мало крови. Он сидит около металлической туши какого-то аппарата и смотрит за отходящим к лесу человеком, который буквально на руках несет своего товарища. Гигантская синяя воронка. Он катится по земле, пытаясь зацепиться пальцами за мелкое каменное крошево. Темнота. Боль.