Марина Наумова - Наверху

Похоже, Эдвард собирался сказать что-то еще, но замер на полуслове, выхватывая по привычке пистолет.

Что-то большое и блестящее свалилось сверху прямо на Мунго, засвистели щупальца, мелькнули в воздухе ноги, брызги крови накрыли тотчас завопивших от ужаса членов комиссии…

Еще одно тело взлетело в воздух, было разорвано пополам и уже в таком виде упало обратно. Защелкали винтовки охраны — но хитиновое, отливающее медью тело чудовища уже скрылось в вентиляционном люке.

— Стой! Держите его! — услышала Рипли крик Священника, увидела его самого, мчащегося по потолку к месту происшествия, вскрикнула сама — но было уже поздно. Задергались поднявшиеся вверх дула, брызги кислоты и уже другой, не человеческой, крови взметнулись в воздух…

— Компьютер… Рипли… — выдавил Священник, уже падая.

— Нет!!! — Рипли хотела броситься вперед, но руки Эдварда и вцепившиеся вдруг в ее ноги щупальца Все Равно не дали ей сдвинуться с места.

— Боже… Боже… Боже… — запричитал врач.

Члены следственной комиссии сбились в кучу, охрана вышла на передний план, но уже и так было видно, что они поворачивают обратно.

— А вот это — уже полный конец… — ни к кому не обращаясь, проговорил Варковски.

Посадочная площадка быстро опустела, по огнеупору полыхнуло пламя, и с тяжелым надрывным гулом корабль начал подниматься…

Освобожденная Рипли бросилась к еще шевелящемуся телу друга — лишь необычайная живучесть уроженцев Планеты позволяла держаться в нем крупицам жизни. Быстро тускнеющие глаза приоткрылись ей навстречу. Несмотря на полуразорванное пулями горло, Священник еще мог говорить — но при каждом слове из раны вырывался хлюпающий желто-зеленый поток.

— Рипли… сестра… — с трудом распознавала она слова. — Прощай… Медный — компьютер… Одинокий, зверь… позаботься… если доверять…

Неожиданно тело его напряглось, он присел, будто приходя в себя, но тут же обмяк и распластался по огнеупору, не подавая больше признаков жизни.

Несколько слезинок упали в натекшую лужицу — и испарились…

Кофе был крепким и горьким.

Синтия сидела с ногами в кресле и смотрела в потолок застывшим взглядом, почти совсем потеряв связь с действительностью. Рипли жадно пила, отрываясь от чашки лишь для того, чтобы сделать затяжку. В комнате завис сигаретный дым, пепельница была набита окурками. Варковски сидел рядом и, словно забыв о взглядах посторонних, почти механически гладил Рипли по колену.

— Элен, что он сказал тебе перед смертью?

— Повторил то же самое… попрощался, — ее хватало сейчас на самые короткие фразы. — Напомнил про зверя… Я не все и сама поняла…

— То же самое, — Эдвард хмыкнул. — А что? Элен, я же не знаю их языка…

— Он что-то сказал о компьютере и о Медном.

— А как ты считаешь, у них последние слова значат то же самое, что и у нас?

— Они такие же, как мы, и смерть для всех одинакова, — отозвалась Рипли, сжимая свободную руку в кулак.

— Значит, это очень важно… Медный, компьютер и зверь…

— Наверное, посол просто спятил… Только этого нам еще и не хватало. Если он начнет охоту и за нами… Я хорошо помню, что это такое, — горько проговорила она.

— Я тоже, Элен. Но это еще не худший из вариантов… Больше ваш друг ничего не вспоминал?

— Сейчас — нет. Но когда мы искали тебя… — Рипли слегка вздрогнула, — он говорил, что ощущает присутствие Чужого… Не так ли, Все Равно?

— ОНО, — подтвердил карлик. — Я тоже его чувствовал. Возникло. Пропало…

— Но ведь этого не может быть! — вздрогнула Рипли. — Он говорит, что здесь был Зофф.

— Зофф… Черт! — Эдвард вскочил. — Где Ань? Где Сирил? У нас есть один компьютер с выходом в центральную сеть. Я — последний кретин, надо было с самого начала выставить возле него охрану! Ведь эта тварь живет в информационной системе… Зофф действительно сверхчудовище: буквально все до единого документы находятся в его памяти, — памяти центрального банка информации, и никто не поверит, что кто-то может их подделывать, проходя сквозь защитные программы; данные любой, даже самой незначительной экспертизы поступают туда же — так что документы, имеющиеся у нас на руках, наверняка признают недействительными…

— Прости, Эдвард, о каких документах ты говоришь?

— Президент был выбран с нашей помощью, есть его подписи… по сути утверждающие, что он брал взятки. Конечно, это все равно, что выстрел из арбалета, когда не сработала лазерная пушка, — но лучше, чем ничего. Продавшийся одному — продастся и второму, а Элтону и Зоффу понадобится время, чтобы найти ему замену… Да что я говорю! Из-за этой информационной системы, из-за поселившегося в ней Зоффа — все бесполезно… А о том, что ему ничего не стоит при помощи компьютерной фотоживописи заставить наши копии перед глазами всего Человечества признаться в чем угодно, я уже говорил… Рипли, послушайте, — неожиданно повернулся он к ней, — я предлагаю вам бежать. Корабль Планеты находится на Весте… Вы сможете с ним справиться?

— За время полета я научилась разбираться в системе управления, — задумчиво ответила Рипли. — Но я этого не сделаю. Мне некуда лететь.

— Но вы говорили — у вас на Планете дочь…

— Если она жива, — резко перебила его Рипли и отстранилась.

— Прости, — кивнул Эдвард.

— Не стоит… Я не могу понять другого. Неужели Медный сговорился с Зоффом? Зачем ему надо было нападать? Стой! — она вдруг вскочила с места. — Я с ним поговорю!!!

Она бросилась к двери — и чуть не столкнулась на пороге с китайцем.

— Элен, ты куда? — встал было и Варковски, но тут же махнул рукой. — Ань… ты не можешь сказать мне, подключился ли тот единственный компьютер к сети… проверь напряжение…

— В какой-то момент оно действительно резко упало, на срок около шести минут. Я не успел сообщить об этом сразу, да и само падение было незначительным. Я хотел найти вас — но началось то сообщение…

— Ясно. Значит, разговор между Медным и Зоффом состоялся, — спокойно отметил Эдвард. — Ну что ж… Я ничуть не удивлен. Никогда нельзя до конца доверять Чужим.

— Можно, — вдруг обернулся к нему Все Равно, — таким, как Одинокому. Ему, наоборот, надо только доверять — так сказал Священник. Если ждать, что Одинокий нападет, — он нападет. Если ему верить — он будет другом. Это зверь-зеркало, вот как он сказал. А про Медного вы могли спросить у нас — он всегда был подлецом.

— Вот так, — Эдвард усмехнулся. — Спасибо за урок, малыш… Вот уж век живи, век учись… и все равно не найдешь золотой середины. Да и толку уже от этих знаний нет — нам поставили мат.