Станислав Родионов - Искатель. 2009. Выпуск №07

Родион остался в гостиной, наедине с проигрывателем и коллекцией старых виниловых пластинок. Маша говорила с этой женщиной, и ее удивление переросло в радость: Дарья жива, Дарья вернулась. И совершенно не важно, кто и каким способом сделал это.

— А ты помнишь шалаш? — спросила Маша.

— Как не помнить? Вот же… — Дарья задрала полу халата, и Маша увидела тот самый шрам на бедре: он стал ее украшением с тех пор, как Маша спасла ей жизнь, вытянув за руки с края обрыва…

Какая разница, что это тоже стигмат… Перед ней была Дарья, ее сестра.

Они разговаривали о своей жизни, о том, что давно прошло. Маша чувствовала, что Дарья хочет сказать ей нечто очень важное, почему-то именно сейчас.

— Ты должна знать одну вещь. Постарайся выслушать, не перебивая. Я никогда не говорила тебе, но теперь мне кажется, что я стала другой. Со мной произошла катастрофа, я потом расскажу. Я как бы заново родилась. И теперь смотрю на мир по-другому. Все, что было прежде, надо переписать. Сначала — объяснить. И я хочу, чтобы ты знала.

Дарья помолчала, вертя в руке поясок от халата, по детской своей привычке…

— В общем… Я нафантазировала тогда. Про отца. Это было глупо, непонятно, почему мне такое пришло в голову. Тогда, в день рожденья. Ты осталась с отцом, а мы с мамой поехали в Пугачи. Не знаю зачем, но, когда она. укладывала меня спать, я придумала эту историю, сквозь сон. Будто отец меня… Я сразу заснула. А когда проснулась утром, родителей уже не было в живых. И вся наша жизнь стала другой. А я всю жизнь носила с собой эту тайну и не смела сказать тебе.

То, что сейчас услышала Маша, было чудовищным. Но она сразу поняла, что переживет и простит даже это, потому что теперь ее сестра — так или иначе — вернулась к ней.

В гостиной послышались голоса. Дарья приподняла голову, ее лицо просветлело.

— А сейчас я познакомлю тебя с моим мужем. Ты не представляешь, какой это чудо-человек! И вообще, нам обеим крупно повезло с мужьями, правда, сестричка?

— Единственное, чего мне жаль, — сказала Маша, — так это то, что мы не погуляли друг у дружки на свадьбе.

Дарья взяла Машу за руку и увлекла в гостиную. Там стоял Буров с пластинкой в руке и что-то серьезно объяснял Родиону. Тот посмотрел на Машу и сделал обеими ладонями успокаивающий жест: у нас все в порядке. Буров обернулся и приветствовал сестер широкой улыбкой.

Виктор Викторович Буров обладал фантастическим самообладанием. Эта Способность держать удар с непроницаемым лицом стала определяющей в его жизни и дала ему практически все — от частых карточных выигрышей, когда он еще в юности, будучи молодым специалистом, проводил досуг в прокуренной раздевалке с водителями автобазы, до недолгой, но бурной карьеры комсомольского вождя и, наконец, уверенного взлета его современного бизнеса.

Тогда, войдя с пакетом снеди в номер гостиницы и бросив «рассеянный» взгляд на журнальный столик, он мгновенно все понял.

— И где же виновница торжества? — бодро спросил он, потирая руки, слишком хорошо понимая, кто и почему находится за дверью.

Буров сел за стол и прикоснулся к предметам, которые лежали на гладкой ореховой поверхности. Вот этот брелок-лошадку он вручил ей наутро после свадьбы, как символ, что теперь этот дом — ее. Правда, на брелоке крепились уже какие-то другие ключи… Маленький розовый мобильник она выбрала сама — тот же самый корпус, но, разумеется, теперь с новой сим-картой. И зажигалка — его подарок на Новый год — не простая, очень дорогая вещица, штучная, ошибки быть не могло.

— Исчезла из закрытой комнаты, — сказала Мария, бессильно махнув руками.

— А вы меня не разыгрываете? — спросил Буров небрежным шутливым тоном. — Девушка на самом деле здесь была?

В этот момент Буров понял, что эта червоточинка всегда вилась где-то глубоко внутри него, с самого звонка похитителя:

— Слушай меня внимательно. Если хочешь получить свою жену целой, сделай все, что я тебе скажу. Иначе, получишь ее по частям…

Буров принялся развинчивать бутылку виски, отметив, что пальцы его даже не дрожат — результат многолетней практики, начиная с грязной карточной колоды в прокуренной раздевалке.

— Ну что ж! Насильно мил не будешь, — прокомментировал он ситуацию, лихорадочно соображая, выстраивая план действий, и позже, уже садясь в машину, он обдумал последние его детали и вызвал по телефону Гризли.

Колесо завертелось. Уже к следующему утру Гризли доставил ему ее — в целости и сохранности, Митя распахнул перед нею дверь с обалдевшим, счастливым лицом. Буров с грустью подумал, что в любом случае, ему придется заменить всех своих слуг…

Он ходил по комнате, тускло глядя на женщину, которая сидела в кресле перед камином.

— А теперь поговорим начистоту, — наконец нарушил молчание он. — Гришка, шофер… Он ведь был твоим любовником? Как же я не догадался сразу — ведь это ты сама и нашла его, якобы через агентство.

Женщина молчала, в глазах ее отражался страх.

— Да не бойся ты, Лада! — крикнул Буров, стукнув стулом об пол. — Не буду я тебя убивать. Я просто хочу знать всю правду. Ведь ты была с ним задолго до меня, да?

Лада опустила голову, закусив губу.

— Кажется, я начинаю понимать, — проговорил Буров. — Вы разработали свой план даже раньше, чем ты стала моей женой. Как же ты могла?! — вдруг взвизгнул он. — Ведь мы же венчались с тобой, в церкви, Лада!

Его воскресшая жена не поднимала глаз, что все-таки было хорошим признаком. Ей было стыдно, больно, значит, не все еще потеряно для этой женщины, которая была для него родной, как ни крути.

— План был другим, поверь, — наконец ответила она. — Мне стоило больших трудов уговорить его. Григорий хотел уничтожить тебя. С тем, чтобы я получила наследство. И он сделал бы это, если бы я не предложила встречный план.

— Разыграть похищение…

— Да. Он получил выкуп. А ты — мой труп. Мы должны были уехать за границу с деньгами. Но ты оказался сильнее.

— Как вы нашли эту несчастную Дарью?

— Интернетом. Григорий наткнулся на девушку, похожую на меня. Он приехал в Оренбург, вызвал ее как проститутку, отвез в укромное место и… После чего он привез труп в багажнике поближе к Москве и бросил на улице.

— Сначала он ее трахнул, — с омерзением проговорил Буров.

— Он был мерзавцем. Я всю свою жизнь не могла отвязаться от него. Когда твои люди выследили и убили его, поверь, я испытала облегчение! Но мне было некуда деться. Ты похоронил меня. Я осталась одна, у меня на руках были документы на имя Дарьи Белой. А сама я — мертва. И мне не оставалось ничего, как занять ее место.