Исай Лукодьянов - Формула невозможного

Новиков лежал под решеткой, ограждавшей башню с электронным мозгом. Лежал ничком, головой наружу, ногами внутрь. Рядом валялась сумка с журналом.

Резницкий кинулся к нему, вытянул из-под решетки, затормошил.

– Алеша, Алеша… Алеша!

Новиков открыл глаза и посмотрел на биофизика тусклым взглядом.

– Что с тобой? – крикнул Резницкий.

– Ничего, – ровным голосом сказал Новиков. – Очень устал. Хочу спать.

Сергей Сергеевич помог ему подняться и повел к рву. В воде Новиков немного отошел. Он освободился от поддерживающей руки Резницкого и сам поплыл к противоположному берегу.

Алексей сел на траву, обхватив руками голые коленки, взгляд его стал сосредоточенным. Резницкий, сидя против него, терпеливо ждал.

– Значит так, – сказал Новиков. – Ошибки не было… Я все проверил и наколол перфокарту. Я правильно запрограммировал и закодировал, ошибки быть не могло… – Он замолчал.

– Дальше, Алеша.

– Я спрограммировал задачу: снять силовую защиту зоны. Я заложил перфокарту. Что-то в машине крякнуло, и она выбросила перфокарту обратно. Она не приняла задачи. – Новиков опять помолчал немного. – Она затарахтела банками, а потом сказала мне, чтобы я ничего не трогал руками…

– Она сказала?!

– Она это сказала вашим голосом. Но я рассчитал и наколол новую перфокарту с другой задачей: сделать проход в защитном поле. Очень трудно было. Она выживала меня из башни… Очень хотелось спать… Я дал ей новую перфокарту, но она и ее выплюнула… Дальше я что-то не помню… Помню только, что дьявольски устал, и спать хотелось…

– Алеша, надо попытаться снова.

Новиков покачал головой:

– Нет смысла. Она не примет.

– Вы отдохнули? Пойдемте. – Резницкий встал. – Это наша единственная возможность. Вы же сильный программист, Алеша.

Новиков понуро молчал.

– Давайте, давайте, – понукал его Резницкий. – Спрограммируйте так: не просто проход в защитном поле, а проход для загона зверей. Так будет естественней, такую задачу она должна принять.

Новиков пожал плечами:

– Попробуем.

Он вытащил из сумки свои таблицы и пачку бланков из плотной бумаги с нанесенной сеткой. Сверяясь с таблицами, тщательно проколол на бланке группы отверстий.

Затем они переплыли ров и пролезли под решеткой в башню. Зеленый глаз тотчас вспыхнул и уставился на них. Резницкий ощутил тяжесть в голове. Сонно моргая, он смотрел, как Новиков подошел к устройству, похожему на челюсти тисков, и вложил в него перфокарту. Раздался звук, будто переломили кость, – и перфокарта вылетела обратно, она была смята и слегка дымилась. Задребезжали перекатываемые банки, а потом…

– Это хорошо защищенная машина, – отчетливо произнес голос Новикова, и голос Резницкого, усиленный микрофоном, прошептал: «Не трогайте ничего руками».

Новиков сел, безвольно раскинув руки и прислонившись спиной к решетке ограждения. Резницкий, с невероятным трудом превозмогая желание повалиться и заснуть, растормошил Новикова, и они вылезли из башни.

Стало немного легче, сонливость прошла.

– Вызывает торможение, – тихо сказал Резницкий по-английски. – Да, сильная защита…

Они побрели к берегу.

– Видите эти башенки? – сказал Новиков тоже по-английски. – Двенадцать штук. Это автоматы усиления гравитационного поля. Не пробить нам такую защиту…

– Может быть, испортить ее? Разбить блок…

– Ну, если вам надоела жизнь…

– Что же делать?

– Не знаю.

Отчаяние охватило разведчиков.

Они снова обошли всю зону вдоль невидимой стены. Их тренированные тела умели выносить большие перегрузки, и они попытались прорваться на волю. Десяток шагов, полметра на четвереньках, чуть-чуть ползком… Нет, не одолеть… Расплющит насмерть… Пришлось вернуться.

Новиков в бешенстве кинул камень, и камень отскочил от невидимой стены.

Вон, совсем рядом, колышутся на ветру деревья, там свобода, корабль, товарищи…

Выхода не было.

– Остается одно фотонная бомба, – сказал Прошин на очередном сеансе связи. – Давайте обдумаем, ребята…

Павел Иванович, подождем еще немного, – прервал его Резницкий. – Бомба вызовет страшные разрушения…

– Но другого выхода нет!

– Но гарантии, что бомба пробьет поле сверхгравитации, тоже нет. Подождем еще день, Павел Иванович. Завтра утром мы свяжемся с вами.

Резницкий выключил рацию. Питание в передатчике подходило к концу. Сергей Сергеевич тоскливо оглядел райскую рощу.

– Давайте пойдем к тому туннелю, куда загнали вездеход, – предложил Резницкий.

Новиков не ответил. Он лежал на траве, закинув руки за голову.

– Алеша, что за апатия? Так нельзя… Почему вы молчите? Алеша! – крикнул Резницкий.

– Что вам надо?

– Возьмите себя в руки! Пойдемте поищем вездеход. Попробуем разогнать его и на большой скорости…

– Чушь.

Все же Резницкий заставил его подняться. Они отыскали холм с зияющей дырой туннеля, но вход в туннель был заперт силовым полем. Разведчики побрели обратно, в рощу. Вдруг Резницкий присел: в шелковистой траве лежали два круглых серых булыжника. Биофизик осторожно поднял один из них, потряс на ладони. Худое небритое лицо его оживилось.

– Так-так, – сказал он, любовно разглядывая кругляш. – Они откладывают яйца. Так я и думал. Они такие же ящеры, как прочее местное зверье, только повыше организованные.

Новиков безучастно стоял рядом. Резницкий сунул кругляш в карман, и разведчики пошли к поляне с кормушками.

– А что, – сказал вдруг Новиков, съев «обеденный пряник». – Пропитание, во всяком случае, здесь есть.

Резницкий пристально посмотрел на него.

– Может быть вы пойдете кататься на колесе?

Язвительный вопрос остался без ответа.

– Послушайте, Алеша, что я думаю о здешних порядках, – сказал Резницкий немного погодя. – Конечно, у меня еще не вполне достаточно информации, но в первом приближении… Словом, некогда на этой планете существовала высокоразвитая цивилизация. Думаю, много тысячелетий тому назад. Предки этих идиотов были деятельными и разумными существами. Но, видимо, бурное развитие техники пришло в столкновение с социальными формами жизни и приняло уродливый характер. Самоуверенная правящая верхушка решила, что настало время обеспечить сытую и беззаботную жизнь для избранных. Лишние, ненужные производители были истреблены. Да, истреблены каким-то мощным оружием. И заменены роботами. Тогда-то и был построен Центр, на который полностью возложили все заботы о жизни и развлечениях. В огороженной жилой зоне с мягким искусственным климатом, с гарантированной синтетической пищей пошла праздная жизнь. Возможно, первое время за «мозгом» следили программисты, от них остался запас бланков перфокарт. Но машина была совершенной, она непрерывно самосовершенствовалась, и программисты от безделья выродились… может, немного позже остальных… Поколения сменялись поколениями и, в конце концов, лишенные радости труда и творчества, стали вырождаться. Их постройки за пределами зоны разрушились и были поглощены джунглями. Ну вот… Вы слушаете или спите, Алеша?