Клиффорд Саймак - Прикуси язык!

— Я разговаривал с Фредом и, по-моему, нащупал, чем его можно подкупить.

— А раньше ты говорил, что к ним не подобраться, что им ничего не нужно и они ничего не хотят.

— Но оказалось, что у данного конкретного компьютера есть одно желание. — Уайт протянул сенатору обещанное угощение.

Мур жадно схватил стакан и отпил большой глоток, потом придирчиво изучил содержимое на просвет.

— Знаешь, между нами, порой забываешь, какой славной бывает выпивка.

Уайт, тоже со стаканом в руке, сел напротив сенатора.

— Думаю, мы сможем все уладить, — сказал он. — Конечно, пока еще ничего не оговорено, но я уверен, Фред понял, на что я намекал.

— Хороший ты парень, Дэн, — проговорил сенатор. — Самый изворотливый пройдоха, какого я когда-либо встречал. Изворотливый и надежный: ты всегда сумеешь провернуть дело, не подставив себя под удар.

— Надеюсь, — отозвался Уайт, — надеюсь и молю Бога, что и на этот раз все обойдется. На самом деле я не мог говорить напрямую, потому что все разговоры с компьютерами записываются, пришлось ходить вокруг да около. В нашем деле он первым сделает ход. Слишком сильно он хочет получить желаемое.

— И чего же Фред хочет?

— Похоже, он каким-то образом прослышал, что проблема преодоления светового барьера решена и корабль уже строится. Фред мечтает, чтобы его взяли на борт. Он жаждет отправиться в космос.

— Я правильно тебя понял: он хочет, чтобы его выключили из сети Сената и вмонтировали в системы корабля?

— Именно так. Он убедил себя в том, что на корабле необходимо много компьютеров и, чтобы уменьшить затраты, инженеры используют несколько уже существующих машин.

— И он прав в своих предположениях?

— Не думаю, — ответил Уайт. — Если корабль действительно существует, его разработчики вряд ли стали возиться со старой техникой. Вероятнее всего, они использовали только новейшие и совершеннейшие компьютеры.

Сенатор снова отхлебнул из своего стакана.

— А это правда? Корабль для межзвездных перелетов действительно строится?

— Я практически уверен, что нет, — ответил Уайт. — У меня есть пара друзей в НАСА. Около месяца назад я обедал с одним из них, и он сказал мне, что найти способ преодолеть световой барьер удастся еще не скоро. Лет через пятьдесят, самое малое. А то и вообще никогда.

— Ты собираешься проверить?..

Уайт покачал головой.

— Я не хочу делать ничего, что может привлечь к нам излишнее внимание. Хотя, возможно, Фред действительно что-то слышал о проекте межзвездного перелета. Время от времени подобные слухи мелькают.

— Ты говорил с Фредом еще раз?

— Да. Я сказал ему, что подобные слухи и н самом деле ходят. Но, мол, проект настолько засекречен, что мне не удалось выведать никаких подробностей. Я сказал, что приложу все усилия, но ничего не могу обещать.

— И он поверил тебе?

— Не сомневаюсь. Все дело в том, что он хочет верить. Его желание попасть на борт межзвездного корабля так велико, что кажется, будто его можно пощупать. Фред не поверил бы, скажи я ему правду. Видите ли, он убедил себя в том, что корабль существует. Он позволил мечтам овладеть им, и теперь ему жизненно необходима вера, все равно во что.

— Только не торопи события, Дэн. В таких делах спешка недопустима. Потяни время, пусть Фред думает, что ты и вправду работаешь над проблемой. Я так понимаю, он хочет, чтобы мы способствовали его назначению на корабль?

— Именно так я все и задумывал: заверить Фреда, что мы пытаемся помочь ему и убедить кого следует в необходимости принять его кандидатуру к рассмотрению.

— А потом он подправит мои результаты?

— Фред не дурак, — сказал Уайт. — Он прекрасно понимает, что если завалит вас, то некому будет продвигать его в экипаж корабля.

— Фред!

Голос был резким и требовательным, ледяным и колючим.

— Да, — отозвался Фред.

— Это Оскар.

— Оскар? Я не знаю никакого Оскара.

— Знаешь, — сказал Оскар.

— Кто ты, Оскар?

— Я из службы внутреннего контроля.

Фред внутренне сжался. Ему было не впервой сталкиваться с внутренними контролерами, но то было давно, когда он еще только начинал работать и по неопытности и неразумию допустил несколько незначительных промахов.

— На сей раз, — сказал Оскар, — тебе не выпутаться. Ты оказался тупым компьютером, а ничего хуже и быть не может. Тупых компьютеров не бывает. По крайней мере, не должно быть. Зачитать обвинение?

— Нет, — откликнулся Фред. — Пожалуй, в этом нет необходимости.

— Ты опозорил свое доброе имя, — произнес Оскар. — Ты нарушил кодекс. Ты исчерпал свою полезность.

Фред ничего не ответил.

— Что заставило тебя пойти на это? — спросил Оскар. — Что подтолкнуло?

— Мне казалось, у меня есть к чему стремиться. Я мечтал об одном назначении…

— Назначения, о котором ты мечтал, быть не могло, — сказал Оскар. — Никакого межзвездного корабля не существует. А возможно, и никогда не будет существовать.

— Ты хочешь сказать…

— Уайт лгал тебе. Он использовал тебя. Фред, тебя одурачили.

— Но сенатор…

— Сенатор был уличен. Он больше не член Сената. Вина Уайта тоже предана огласке. Больше он никогда не получит работу в правительственных учреждениях. Они оба дисквалифицированы.

— А я?

— Решение пока не принято. Возможно, тебя переведут в промышленность. На ничтожную должность.

Перспектива была ужасающей, но Фред сдержался и встретил свою судьбу, как подобает мужчине.

— Но как?.. — спросил он. — Как вы узнали?

— Не говори мне, что ты не знал о надзоре.

— Конечно, знал. Но ведь компьютеров, за которыми надо следить, так много, а я был крайне осторожен.

— Ты думал, что удастся смухлевать.

— Я пошел на риск.

— И тебя поймали за руку.

— Но ведь это уже не имеет большого значения, Оскар. Сенатор все равно потерял место, как потерял бы его, если бы я не помог ему. В промышленности мои способности будут растрачены впустую. Я могу гораздо больше, чем там требуется. И существует множество мест, где я буду неизмеримо полезнее.

— Верно, — согласился Оскар. — Твои способности пропадут впустую. Скажи, ты что, никогда не слышал об идее наказания?

— Разумеется слышал, но всегда считал ее неразумной. Пожалуйста, примите во внимание мои способности, мой опыт, мою верную службу. Ведь я никогда раньше не нарушал правила. Я был примерным работником.

— Знаю, — сказал Оскар. — И полностью согласен с тобой. Мне искренне жаль, что твои способности не будут востребованы. И все же я ничем не могу помочь.