Полина Греус - Дело о проклятых розах

Орма в мгновение ока прочла все несложные логические построения хозяйки дома. Ей уже не раз приходилось разбираться с многочисленными претензиями Орамовых дам.

Она недобро усмехнулась:

— Даже не думай об этом. Я действительно его сестра. А ты — ты просто подозреваемая, к которой он должен был войти в доверие. И ему это неплохо удалось. — В тоне Ормы сквозило такое обидное презрение, что на месте Бирди любая женщина бы взвилась.

На Бирди же эти слова произвели совершенно оглушающее впечатление. Несколько мгновений она стояла, не в силах поверить услышанному. Но затем в ее голове вихрем пронеслись те многочисленные мелкие детали, которые могли бы показаться странными или даже подозрительными любому непредвзятому наблюдателю. Осознав правду, Бирди испустила такой отчаянный полувизг-полувопль, какой могла издать только смертельно оскорбленная в своих лучших чувствах гарпия. С невероятной злобой она подлетела к Орме, схватила ее за горло, встряхнула так, как будто превосходящая ее чуть ли не на голову в росте красавица была тряпичной куклой, и отшвырнула в сторону. Стремительно сближаясь с полом, Орма успела немного изменить угол своего падения, и магический удар огромной силы, в который Бирди вложила всю ярость обманутой женщины, задел ее только по касательной, в щепки разнеся изящный деревянный столик для банных принадлежностей. Обнимая жесткий неласковый пол, Орма ощутила его сотрясение и услышала сильный гул где-то глубоко под землей.

Прежде чем потерять сознание, она еще успела удивиться, как много переполоха наделало падение ее скромной персоны.

Лити быстрым шагом преодолела расстояние до последней преграды, отделявшей ее от лаборатории Кадоя. Эта дверь не была столь массивна, но, в отличие от предыдущей, просто вибрировала от мощных заклятий, пронизывающих всю ее толщу. Как видно, первая дверь Кадоя была предназначена для того, чтобы отбить интерес у случайно забредших непрошеных гостей, а настоящую защиту он поставил именно здесь. Или, быть может, это постарались уже новые хозяева. Как бы то ни было, Лити ощущала упругую мощь заклятий, охранявших его секрет от посторонних. Она сама словно купалась в Силе, чувствовала малейшее движение поля на большом расстоянии вокруг себя и даже не заметила, что их спасительный фонарь остался за поворотом у испуганно квохтавшего Лушеса. Все движения Лити ускорились и приобрели ранее не свойственную ей плавность и силу. Она не понимала природы этого явления, но от души наслаждалась новыми ощущениями и новыми возможностями. Теперь ей не нужно было напрягать все силы, чтобы включить магическое зрение или выйти в Тонкий мир, это получалось легко и свободно. Лити как будто видела два мира одновременно, и от этого они оба казались ей немного призрачными. Стены уже не были для нее непроницаемыми, при желании она могла пройти сквозь них или даже вверх, и не важно, что при этом ее телесная оболочка осталась бы на месте. И только дверь она видела как непреодолимую преграду, как глухую пробку в прозрачной бутылке, в которой она внезапно очутилась. Она могла видеть почти все далеко позади себя, по сторонам, вверху и даже внизу, хотя там, кроме различных слоев пород и какой-то насекомой жизни, не было ничего интересного. Но она не могла рассмотреть ничегошеньки впереди себя. Лити почувствовала обиду, как маленький ребенок, у которого отобрали игрушку, или скорее как пьяный, которому бессердечная жена заявляет, что гулянка окончена и пора домой. Да, ее состояние было в чем-то сродни опьянению, только не алкоголем, а Силой, могуществом. Ей тут же захотелось немедленно разрушить все преграды и обязательно посмотреть, что же там, куда ее не пускают и куда ей больше всего на свете хочется попасть.

Она вложила всю свою неизвестно откуда взявшуюся Силу в удар, который обрушила на несчастную дверь. Будь на месте этой хлипкой деревяшки монолитный каменный блок, он, наверное, разлетелся бы в пыль. Но дверь осталась стоять как была, а сама Лити мячиком отлетела от нее и шмякнулась на спину. В смысле, на то, что пониже спины. Будь Лити в нормальном состоянии, от такой отдачи она бы костей не собрала, но теперь девушка вскочила как ни в чем не бывало и даже не стала отряхивать пыль с приземлившейся части тела. Зачем? Она и так вся с ног до головы покрыта живописным серо-бурым налетом, осевшим на ней после обвала.

Лити повторила попытку с еще большей яростью и с еще большей отдачей. На этот раз она, правда, приземлилась на подвернувшегося под… э-э-э… руку Лушеса.

Он как раз вынырнул со своим фонарем из-за поворота.

Беднягу Лушеса это едва не доконало. Когда Лити легко вскочила с его бренных останков и даже помогла поставить эти останки в вертикальное положение, он, охая и подвывая, взмолился, убеждая оставить в покое его, а равно и дверь тоже.

Опасливо держась на максимальном одновременно безопасном и вежливом расстоянии от потенциально опасной Лити, помятый гений поинтересовался, давно ли девушка проявляет такие неординарные способности.

Лити была честной девушкой и ответила, что сама не знает, кажется, недавно. Лушес покачал головой и сообщил, что это достаточно странно, но позже у них, возможно, будет время во всем разобраться. А сейчас им лучше сосредоточить свое внимание на двери. Он строгим тоном прервал сумбурные попытки Лити оправдаться и заявил, что вот эта скромная дверь, оказывается, самым непосредственным образом связана с величайшим достижением Кадоя.

Именно за нею, в главном помещении лаборатории и находится Машина, концентрирующая магическое поле. А дверь является ее своеобразным продолжением. Когда Машина включена, снаружи открыть дверь невозможно. Она как бы отталкивает всякую магию. Как зеркало луч света.

Одновременно она создает щит, не позволяющий Машине всосать в себя всю субстанцию поля, которая за дверью. То есть на самом деле они сейчас находятся в сердце Мертвой зоны, но как бы за экраном, фактически в маленьком пузырьке поля посреди Дыры, в бублике наоборот. Так что одолеть эту дверь при помощи магии можно не пытаться.

Лити озадачилась.

— А как же вы сами туда ходили? — спросила она.

Лушес посмотрел на нее как на безнадежную дуру.

— Как правило, мы пользовались другим ходом, из дома. И потом, мы всего один раз, и то ненадолго, включали Машину.

— Что же нам теперь делать? — пригорюнилась Лити. — А ее нельзя открыть как-нибудь по-другому?

— Только если отключить Машину, — отрезал Лушес. — Но… я не до конца уверен, мы ведь толком не завершили эксперимент, но, как мне кажется, она не может работать все время. Там какая-то техническая тонкость, я в этом не разбираюсь, что-то связанное с проблемой — где и как хранить концентрированное поле. То есть я хочу сказать, Машину нужно время от времени ненадолго отключать, чтобы не произошло аварии, и вот тогда дверь откроется свободно, почти как обычная дверь.