Мелинда Мёрдок - Восстание 2456 года

— Ну, что ж, тогда быстрее убирайтесь оттуда! — скомандовал Вашингтон.

— Есть, сэр! — Ривер и да Винчи рванулись в открытый космос, преодолевая пространство, чтобы как можно дальше отлететь от этого бегемота-самоубийцы Хауберка.

Вашингтон вышел на частоту, используемую во Вселенной в случае бедствия.

— Всем воюющим. Говорит «Орел-Лидер» из НЗО. Станция Хауберк на грани самоуничтожения. Немедленно уходите из этой зоны!

— «Орел-Лидер», это «Повстанец-1». Дайте приблизительное время взрыва. — Голос Бака звучал отчетливо и решительно.

— Невозможно рассчитать. Слишком много помех! — ответил Вашингтон.

— Бак! — В шлеме Бака снова раздался голос Хьюэра. — Я должен тебе кое-что сказать сейчас! Я уже пытался рассказать тебе, что разобрался в кодировках Хауберка. Я понял все, что передавалось туда и оттуда до того, как прекратилась связь. Последнее сообщение, полученное из РАМ-Центра, содержало «Лазарус»-код! Он может остановить механизм саморазрушения! Но его следует ввести вручную в течение следующих одиннадцати минут!

Бак осел, потеряв на мгновение дар речи.

— Док! — наконец выговорил он. — Почему ты не сказал мне об этом раньше?

— Роджерс, что там у вас за игры? — Насмешливый голос Кейна грубо пробрался на линию связи.

— Никаких игр, Смертоносный. Все это правда. Посмотри лучше на свои приборы. Нам всем надо убираться отсюда и поскорее. Если ты, конечно, не хочешь принять участие в акте самоубийства вместе с Хауберком. — У Бака появился план, и он хотел, чтобы Килер Кейн исчез и не мешал ему думать.

Кейн проверил показания датчиков, сверяя с тем, что услышал от пилотов НЗО.

— Ну, нет, — произнес он. — Только не я. Я намерен остаться в живых.

— Тогда сматывайся! — Бак посмотрел, как Кейн и его наемники начали поворачивать один за другим, очищая пространство.

— «Повстанец-1».

Голос Вашингтона шел по каналу НЗО, и Бак понял, что он не хочет быть услышанным противником.

— Я слушаю, «Орел-Лидер».

— Есть еще кое-что. Для нас, по крайней мере. Хауберк запустил ракеты. Очень старые, но они работают. Они сориентированы на пилотов по их электрокардиограммам. Ракет тринадцать, но мы не знаем счастливчиков, на которых они нацелены.

— Неприятности не ходят поодиночке, как говорит поговорка, — сказал Бак. — Давайте убираться отсюда, а потом уж займемся этими ракетами. Будем надеяться, что останемся живы.

Он все еще притворялся — для Кейна, — что озабочен эвакуацией. Про себя он подумал: черт с ними, с этим торпедами! На полной скорости вперед!

— Вражеские суда уходят, — доложил Вашингтон.

— Держи линию, «Орел-Лидер». «Повстанец-2», вы меня слышите? — позвал Бак.

— Я здесь, на линии, — мягко отозвалась Вильма.

— Переключись на частоту «2». У меня есть новости. — Затем он сам переключился на указанную частоту. — Док только что сообщил мне, что располагает программой, способной спасти Хауберк. Я собираюсь этим заняться.

— Бак! Это самоубийство! — закричала Вильма, не видя причин так рисковать.

— Должен с этим согласиться, — добавил Вашингтон.

— Послушайте, если мы позволим Хауберку взорваться, РАМ выставит это как акт терроризма, а мы окажемся террористами, убивших всех, оказавшихся на борту станции. Но, если мы его захватим, РАМ вынуждена будет прислушаться к нашим требованиям. Я не прошу никого из вас следовать за мной. Я просто хочу, чтобы вы знали о том, что я собираюсь сделать. Если мы соберем все свое мужество, мы не проиграем.

— Бак, у тебя осталось всего десять минут, — объявил Хьюэр так, что его могли слышать все трое.

Несколько мгновений Вильма собиралась с духом, наконец произнесла:

— Бак Роджерс, пожалуй, это самое сумасшедшее дело, за которое я берусь, но ты можешь на меня рассчитывать.

Бак почти ощущал выбросы адреналина в ее кровь.

— На меня тоже, — с мрачной серьезностью сообщил Вашингтон. — Что нам терять?

— Отлично. Отправьте всех пилотов в точку восемь—один за пределы предполагаемой зоны взрыва. Оповестите всех о ракетах.

Пока Вашингтон разговаривал с пилотами, Бак включил частоту для переговоров с «Делягой».

— «Грозовая Туча», отзовитесь, — позвал он.

— Капитан? — прогремел голос Барни.

— Как ваши дела?

— Мы едва дышим.

— Эвакуируйтесь в направлении точки восемь—один.

— Восемь—один, — повторил Барни.

Позади массового исхода кораблей — как НЗО, так и РАМ, — всех этих, оказавшихся поблизости «шаттлов», истребителей, транспортных судов, спешащих прочь от нависшего бедствия, позади них зловеще содрогалась в предвидении конца станция Хауберк.

Бак несся сквозь пространство так, словно за ним гнались фурии, его корабль в стремительном движении был подобен прочерку молнии. Передний экран обзора заполняла, разрастаясь, огромная масса Хауберка — ему казалось, что недостаточно быстро. Бак вспомнил о космических приключениях, которыми зачитывался будучи ребенком, со всеми их беспечными упоминаниями о мгновенном перемещении в пространстве и вздохнул, охваченный тоской по ушедшим дням наивности и чистоты. По расчетам Хьюэра, до того, как станция взорвется, оставалось еще, по крайней мере, девять минут.

— Извините, капитан, — перед Баком, мигнув, снова выросло изображение Хьюэра.

— Слушаю, Док.

— Одна из этих ракет настроена на вас.

— Я так и думал, — Бак на секунду задумался. — А ты не можешь сказать, на кого еще нацелены эти ракеты?

— Могу, но, чтобы выяснить это, потребуется некоторое время. Пожалуйста, Бак, вникни в суть сообщения.

— Какого сообщения?

— Одна из этих ракет — убийца, охотящийся за вами.

— Ну да. Ты мне это уже сказал.

Хьюэр покачал головой.

— Нет, нет, вы не поняли.

— Может быть, я бы и понял, если бы ты мне объяснил, — резонно заметил Бак. Осознание того, что он подвергает свою жизнь реальной опасности, вселило в него удивительное спокойствие.

— Помните, некоторое время назад мы говорили об убийце…

— О компьютерном убийце? Который мог бы убить меня? Какое это имеет отношение к этим древним ракетам?

— Этот убийца проник в ракету, предназначенную для Бака Роджерса.

— Что?

Хьюэр кивнул.

— Это так и есть. В моих попытках узнать побольше о Хауберке я использовал закрытые каналы. И один из них привлек мое внимание хвостом спиральных помех — эти помехи уже были знакомы мне по предыдущим передачам внутри компьютерной сети НЗО. Эти помехи имеют свои отличительные характеристики, как, например, голоса людей. Я проследовал за незнакомцем в хауберкский комплекс связи, и потом занялся там прослушиванием сообщений, и снова обнаружил этот характерный след — убийца уже погрузился в ракету, запрограммированную электрокардиограммой Бака Роджерса.