Айзек Азимов - Библиотека современной фантастики. Том 9. Айзек Азимов

Как в построении сюжета, так и в манере письма, в формировании образов Азимов был и остается не только весьма своеобразным, оригинальным писателем, но и наряду с Рэем Брэдбери, Станиславом Лемом, Иваном Ефремовым, Артуром Кларком и Пьером Булем классиком научной фантастики XX века, поднявшим ее на уровень лучших произведений художественной литературы. Творчество Азимова, как и многих других писателей на Западе, продолжает прогрессивные традиции, заложенные в научно-фантастической литературе Гербертом Уэллсом.

Для Азимова научная фантастика не просто еще один, исключительно популярный в нашу эпоху литературный жанр, но вместе с тем, как это отмечал в своей автобиографии Уэллс, своего рода умозрительная социология. «Социоло гия, — писал Уэллс, подводя итог своему творчеству, — не может быть ни просто искусством, пи наукой в узком смысле этого слова, она собрание знаний, представляемых в вымышленной форме с присутствием личного элемента, иначе говоря, литература в наиболее возвышенном смысле этого понятия». В соответствии с этим он и рассматривал «создание и критику утопий» как такую литературную форму, в которую лучше всего мог быть облачен «хороший социологический труд». Разделяя это мнение, Азимов в статье «Социальная научная фантастика» сравнивал изображение возможного будущего и иных форм общественного устройства со своего рода «социальным экспериментом на бумаге». Приучать читателя к возможности изменений, заставлять его. размышлять вдоль разнообразных направлений — в этом он усматривал «великую служебную роль научной фантастики».

Научная фантастика, по убеждению Азимова, призвана систематически исследовать возможные пути общественного развития, своевременно предостерегать об опасных тенденциях и самое главное — сделать рациональное размышление о судьбах человечества достоянием возможно более широких масс. Возрастающая популярность этого жанра литературы в наш век лишь увеличивает моральную и социальную ответственность писателей.

Лишенные социологического содержания сочинения даже наиболее одаренных представителей этого жанра предстанут перед нами разве лишь разновидностью легкой развлекательной литературы. Больше того, при таком поверхностном суждении легко проглядеть главное в их содержании, а именно — предостережение против некоторых опасных социальных тенденций антагонистического общества, которые (если позволить им беспрепятственно развиваться, если активно не противодействовать им!) имеют известную долю вероятности привести человечество к состоянию, изображенному в данном фантастическом произведении.

Долгое время Азимов был жертвой примитивного представления о социальной научной фантастике. Некоторые из его повестей и прежде всего роман «Конец Вечности» расценивались как мрачные пророчества, как реакционные технократические утопии. Но судить о них так — все равно что считать «Дон-Кихот» романом о рыцарских похождениях, а «Анну Каренину» выдавать за повесть о любовной интриге. На самом деле социальная фантастика Азимова представляет собой прямую противоположность тому, что ей приписывали некоторые либо чересчур наивные, либо явно недоброжелательные критики, обделенные фантазией. Его сочинения были задуманы и созданы не как обоснование реакционных утопий, а, пользуясь выражением Уэллса, как социальная критика подобных утопий.

Существует много веских причин, объясняющих нам, почему социальная научная фантастика на Западе так и не смогла подняться до создания прогрессивных утопий о будущ ем общественном устройстве; ее высшим достижением остался остросоциальный роман-предостережение. Было бы поспешно сводить все к тому, что даже наиболее прогрессивно настроенные представители этого жанра, будучи талантливыми писателями и убежденными гуманистами, оставались сравнительно посредственными социологами. Многое, по-видимому, объясняется общественными условиями, в которых они живут и творят. «Для человека, привыкшего смотреть на вещи с американской точки зрения, оптимистическое видение современного общества неприемлемо, — с грустью признавался Азимов. — Я использую фантастику для критики общества. Так же поступают в общем и все другие американские фантасты».

«Конец Вечности» — научно-фантастический роман, так сказать, с «двойным дном». Конечно, уже сама по себе увлекательная тема путешествия во времени возбуждает естественную любознательность читателя, а остродраматический сюжет и столкновение характеров захватывают воображение. Сокровенные мысли автора, однако, лежат значительно глубже внешнего развития событий в романе. Чтобы добраться до этого «второго дна» и составить себе верное представление о том, какими опасениями и надеждами Азимов хотел поделиться с читателями, надо принять во внимание ту гнетущую духовную атмосферу, в которой находятся широкие слои творческой интеллигенции на Западе. Их тревога за судьбы человечества и цивилизации связана с тем вполне реальным обстоятельством, что научно-техническая революция XX века в условиях общества, где они живут, сопровождается колоссальной концентрацией экономического богатства и политического могущества в руках господствующих, привилегированных классов и слоев. Опираясь на эти, в перспективе безграничные материальные ресурсы, предоставляемые в их распоряжение бурным развитием науки, капиталистические монополии вкупе с государством могут исподволь установить свое безраздельное господство в обществе. Их диктатура покоилась бы не на физическом подавлении, а на духовном порабощении народных масс, не на примитивном ограблении, а на изощренной эксплуатации трудящихся под вывеской «государства всеобщего благоденствия». Для увековечения своего господства правящая монополистическая олигархия прибегала бы не столько к полицейским репрессиям, сколько к манипуляции людьми, к внушению им надлежащего образа мыслей и поведения посредством тщательно разработанной системы научных методов воздействия на сознание человека. В таком обществе угнетенные даже не подозревали бы о своем угнетении. Подобная диктатура горстки монополистов, узурпирующих право бесконтрольно распоряжаться благами цивилизации и судьбами целых народов, по мнению многих людей на Западе, несравненно опаснее фашизма в его традиционной, привычной форме. Опаснее наряду с прочим и потому, что все еще не осознана народными массами.

Перспектива такого будущего, как кошмар, преследовала известного английского писателя Олдоса Хаксли в последние годы его жизни. Незадолго перед смертью он писал, что «технический прогресс ущемляет маленького человека и помогаем Большому Человеку» почти во всех сферах общественной деятельности. Эрих Фромм, один из наиболее популярных на Западе философов, в своих книгах и статьях постоянно предостерегает об опасности такого общества, где «человек строит машины, действующие как люди, и создает людей, действующих как машины». Эту цивилизацию кондиционированного воздуха и кондиционированного сознания обличает в романе «451° по Фаренгейту» знаменитый фантаст Рэй Брэдбери.