Илья Бриз - Портал перед пропастью

– Очень интересное изобретение, говоришь? – не сказать, что у Сахно было много свободного времени, но отказывать Кононову во встрече Александр Юрьевич не стал. Когда-то именно через его канал на таможне удалось быстро ввести в Россию несколько партий компьютеров и быстро же затем реализовать их.

То, что затем рассказал Геннадий, было абсолютной фантастикой. Он хоть понимает, что плетет? С другой стороны… А если все-таки реально? Сахно никогда не знал Геннадия Кононова достаточно хорошо, но, во всяком случае, в былые годы этот человек всегда отвечал за свои слова. Несколько десятков тысяч долларов, которые требуются сейчас, не такие уж бешеные деньги.

– Если все-таки у вас получится… Мне необходим полный контроль, – Александр Юрьевич уже принял решение.

– Не если, а когда! – облегченно улыбнулся Гена.

– Ты в этом так уверен? – Что-то в интонациях Кононова Сахно не понравилось.

Геннадий на минуту задумался, а потом попытался объяснить свою точку зрения.

– Стопроцентной гарантии, что завтра мы пойдем гулять по Марсу, я вам дать, конечно, не могу. Слишком все это сложно. Виктор у нас неисправимый оптимист во всем, что касается науки, но в его действительно глубоких знаниях в этой области я нисколько не сомневаюсь. Жить он не умеет совершенно, но как ученый – несомненно, очень силен. То, что мы сможем довести устройство до нормального работоспособного состояния при достаточном финансировании – это я могу гарантировать. Но – только в информационном режиме. В физическом же… Вот в тех формулах полностью разобраться я пока не смог. Но, даже в таком варианте окупятся любые затраты, ты ведь, Александр Юрьевич, это прекрасно понимаешь. Возможность заглядывать на любые расстояния должна дать науке громадный толчок. Как мне кажется, ни один серьезный западный университет не поскупится, чтобы заполучить подобный исследовательский инструмент.

– Только исследовательский? – мгновенно понял идею Сахно. – А то, что это идеальный инструмент разведки, в том числе и коммерческой, над этим ты не задумывался?! Стоп, кто кроме вас троих знает об аппарате? – мысли Александра вдруг начали бежать в сумасшедшем темпе, обгоняя одна другую.

– Да, вроде бы, никто. Виктор сам раскололся мне под некоторым нажимом. Гришка – парень не из болтливых. Тебе первому рассказал о наших проблемах.

– Значит так, – начал распоряжаться Сахно, – никому и никогда. Деньги я вам дам немедленно, но надо принять все возможные меры, чтобы не привлечь даже случайного внимания. Ты хоть понимаешь, что если нас, – Александр Юрьевич подсознательно уже причислил себя к компании изобретателей, – засечет кто-либо, то о свободе мы сможем только мечтать?! Засунут в какую-нибудь шарашкину контору за тремя рядами колючей проволоки, и даже собственную жену ты будешь ласкать под объективами инфракрасных видеокамер.

– Ммм! – смысл слов Сахно дошел до Геннадия очень быстро. Сам он раньше на эту тему как-то не задумывался.

– Все работы производятся в квартире Гольдштейна? Во сколько он сам приходит с работы? Когда должен там появиться твой брат? – Вопросы сыпались из него, как жетоны из однорукого бандита после выигрыша.

Кононов, не особо торопясь, достал сигареты, закурил и посмотрел Александру Юрьевичу прямо в глаза:

– Решил взять все в свои руки? Подгрести под себя?

– Первое – да! Второе – нет, – твердо ответил Сахно, – ты против?

Геннадий задумался, глядя почему-то на свою уже давно опустевшую кофейную чашку, поднял взгляд на своего визави и широко улыбнулся:

– А вот не буду возражать! Ни разу не слышал, чтобы ты, Александр Юрьевич, кидал своих партнеров.

– Мы уже не партнеры, Гена, – ответил улыбкой Сахно, – мы теперь соратники, как бы высокопарно это ни звучало. И, надеюсь, станем друзьями. Так во сколько собираемся?

Две бутылки отличного французского шампанского и литровая шведской водки "Абсолют" отправились в холодильник. Армянский коньяк десятилетней выдержки был выставлен на кухонный стол. Он в охлаждении не нуждался. Рядом появилась широкая стеклянная банка с черной икрой. Тут же улеглась большая вакуумная упаковка с красной рыбой. Не меньшая с уже порезанным "сервелатом" устроилась сверху. Полиэтиленовый пакет с большими марокканскими очень сладкими мандаринами был отправлен на подоконник вместе с яблоками. Рядом выстроились маленькими башенками апельсиновый и виноградный соки в двухлитровых прямоугольных тетрапаках.

Глаза Гришки, наблюдавшего появление очередных вкусностей из большой сумки, принесенной Сахно, раскрывались все шире и шире. Из приоткрытого рта, казалось, сейчас закапает слюна. Александр продолжал доставать очередные упаковки деликатесов.

– Вот это мы сейчас быстренько зажарим, – уже нарезанное, отбитое и натертое специями свиное мясо в пластмассовом судке тоже было поставлено на всеобщее обозрение, – ну чего ты, Гриша, смотришь? Доставай сковородку.

На приготовление горячего потратили каких-то двадцать минут. В руках Александра Юрьевича кухонный инструмент буквально летал. Видно было, что он любил и умел готовить.

– Свининку надо обязательно сбрызнуть лимончиком, – изрек Сахно, аккуратно выжимая из предварительно разрезанного лимона по несколько капель на каждую порцию.

Устроились тут же на кухне, чтобы было проще доставать все необходимое для неожиданного сборища, как выразился Витя Гольдштейн.

– Начнем с шампанского, ведь правильное питие качественных алкогольных напитков подразумевает только повышение градуса оных, но никак не наоборот, – провозгласил Александр. Большой опыт офицерских пьянок в былые годы научил его, при необходимости, становиться душой любой компании. А сейчас Сахно, может быть сам этого еще не понимая, очень хотел подружиться с авторами такого неожиданного для него открытия.

Начать-то начали, только на нем же в результате и остановились. Разговор пошел настолько интересный для всех, что затуманивать голову алкоголем никто не захотел.

– Не будем сейчас пока рассматривать вариант физического пробоя, – рассуждал вслух Александр Юрьевич, – попробуем себе представить, что произойдет, если секрет изобретения окажется раскрыт.

– Наш Витя сходу заполучит Нобелевку,[1] – тут же высказался самый молодой из присутствующих Григорий.

– Я как-то не считаю это самым приоритетным, – немедленно ответил Гольдштейн, – значительно важнее – получить финансирование для дальнейших экспериментов. Физический пробой, судя по тем выкладкам, что у меня получились, требует приличные энергетические мощности.