Зиновий Юрьев - Смертельное бессмертие

— Ну хорошо, дело не в том, что он вам говорит. Я и не собирался о чем-то договариваться с вами за его спиной. Главное в другом. Действительно ли ваши мыши стали долгожителями?

— Да, девять мышек из десяти, с которыми в последнее время работал шеф, живут уже три с половиной года.

— Гм, не так-то уж много, как я представлял.

— Не так много? — обиделась Лиза. — А вы знаете, сколько живет лабораторная мышка?

— Нет.

— Редко кто из них переживет свое двухлетие. А чаще всего и того меньше. Так что, по людским понятиям, нашим мышкам уже лет по сто двадцать — сто тридцать.

— Ого! Это впечатляет. Еще один вопрос, и он, наверное, главный. То, что ваш шеф проделывает с мышами, — будет ли это работать и с людьми?

— В том-то и дело, что да. Как это ни странно, наши гены совпадают на девяносто девять процентов. Представляете?

— С трудом, — сказал Василий Иванович. — Но верю вам. Теперь позвольте поднять тост за успех будущего сотрудничества. Ну, как вино?

— Отличное, хотя, если честно, я не большой знаток по этой части.

— И слава богу. А теперь позвольте рассказать вам об одной клинике, которая в свое время была очень знаменита в Швейцарии. Не знаю уж, какими методами они пользовались, но врачи в ней умели поддерживать какое-то время силы своих престарелых пациентов. Среди них, между прочим, были и Чарли Чаплин, и канцлер Аденауэр, причем оба сохраняли работоспособность до самого конца. Теперь представьте на минутку, что существовала бы клиника, в которой можно действительно продлевать жизнь престарелым пациентам хотя бы, скажем, лет на десять, не говоря уже о большем сроке. Представляете себе очередь желающих пройти в ней курс?

— Да, конечно, — кивнула Лиза, — но вы же не врач…

— Я бизнесмен. А точнее, портфельный инвестор.

— А что это значит?

— Это значит, что я готов вкладывать свои деньги в любое предприятие, которое сулит хороший заработок. Такая вот клиника, которую я вам описал, была бы, как мне кажется, идеальным вложением капитала. Причем заметьте, и для меня — инвестора, и для вашего шефа — как научного руководителя. Сколько он сейчас зарабатывает? Ну, от силы тысяч пять рублей. Не хочу его обидеть, но это раз в десять меньше, чем я плачу своему водителю. Как научный руководитель клиники омоложения он бы зарабатывал по меньшей мере тысяч десять долларов в месяц. И ваш оклад был бы как минимум тысячи три. Не мало? — улыбнулся Василий Иванович.

Три тысячи долларов, лихорадочно соображала Лиза, это сколько же получается? Господи, такое и представить себе невозможно…

— Причем заметьте, что в нашей клинике обязательно был бы отлично оборудованный научный центр, и ваш Александр Владимирович смог бы продолжать свои исследования. Честно скажу вам, Елизавета Григорьевна, я не вижу причин, которые могли бы заставить вашего шефа отказаться от этого плана. Помимо всего, дело это в высшей степени благородное — помогать людям. Это тебе не какие-нибудь сомнительные полулегальные дела, на которых делали деньги в девяностых. Честно говоря, я и сам в то время иногда несколько переступал грань… Впрочем, и грани эти тогда были довольно размыты. Смутные времена на то и смутные.

Чего я хочу от вас, Елизавета Григорьевна? Поговорите с шефом. Насколько я слышал, отношения у вас самые хорошие. Постарайтесь убедить его, хотя я и не вижу, в чем нужно убеждать. Согласны?

— Не знаю… Понимаете, Александр Владимирович человек сложный. Очень самолюбивый. Очень скрытный. Достаточно сказать, что до сих пор он в своих отчетах последние результаты не приводил. Хотя, с другой стороны, я не встречала людей более скромных и даже неуверенных в себе…

— Ученые, как известно, — народ капризный. Поэтому-то я и решил сначала “завербовать” вас, чтобы вы, так сказать, подготовили его, а потом уже я сам сделаю ему официальное предложение. Так что все, можно сказать, в ваших руках.

— Не знаю, не знаю… То, что вы говорите, вполне разумно и в высшей степени соблазнительно. И все-таки я далеко не уверена, что смогу уговорить шефа.

— Вот и постарайтесь. Вы же не только старший лаборант, — слегка улыбнулся Василий Иванович, — вы, как я слышал, еще и друзья.

Лиза хотела было возразить, но удержалась. В каком-то смысле бизнесмен, наверное, и прав, хотя представления о дружбе у нее и Александра Владимировича были довольно разными.

— Давайте договоримся так, — сказал Василий Иванович. — Вот вам моя визитная карточка, там телефоны и офиса и мобильный. Как только вы поговорите с шефом, позвоните мне, а я уже тогда свяжусь с ним сам. Идет?

— Хорошо, Василий Иванович. Я постараюсь.

— Вот и отлично. Валера сейчас отвезет вас домой и, если хотите, проводит до квартиры. Жду ваших сообщений с нетерпением и спасибо за то, что согласились встретиться со мной.

На душе у Лизы было почему-то неспокойно и даже как-то смутно. Вроде бы все этот Василий Иванович говорил правильно, и возразить нечего, и вместе с тем ощущение осталось какое-то странное, словно она предала Александра Владимировича. Глупости, одернула она себя, ничего она не предала и ничего плохого не сделала. И не сделает, потому что… Она хотела было мысленно добавить, что любит его, но не смогла. И любит и не любит, и не ее в этом вина…

Будь Лиза более внимательной, она бы могла заметить, что и на пути в ресторан, и сейчас на некотором расстоянии за “порше” шла еще одна машина.

Было уже около восьми вечера, когда в проходной Института изучения генома появились два молодых человека в одинаковых куртках с надписью “Компьютерный сервис — круглосуточно”.

— Вы куда? — спросила вахтерша, с сожалением отрываясь от молодежной газеты, в которой смаковались подробности развода знаменитой эстрадной звезды. — Никого уже нет в институте, — буркнула она посетителям.

— А у нас заявка от лаборатории, — один из посетителей посмотрел на листок бумаги, который держал в руках, — Сапрыгина А.В. У них там оба компьютера забарахлили, вот они нас и вызвали. Сказали, что дверь оставили открытой.

— Не знаю, — сказала вахтерша, — меня никто не предупреждал. Хотя. Может, сменщицу?

— Не сомневайтесь — вот наши удостоверения. Да и что там у вас красть-то?

— И то верно… Просто не знаю…

— Может быть, пройдете с нами?

— Нет, я места оставлять не могу. Ладно, идите. Номер комнаты знаете?

— Мы думали вы нам скажете.

— Думали, — пробурчала вахтерша, с наслаждением возвращаясь к разводу. — Второй этаж, двести сорок вторая. Возьмите ключ на всякий случай, а вдруг они забыли оставить дверь открытой. Так и будете бегать взад-вперед. Только не забудьте вернуть.