Брайан Олдисс - Неандертальская планета

Выслушав все доводы, Андерсен вынужден был признать ее правоту. Мендерстон хотел было что-то добавить, открыл рот, выпятив нижнюю губу, и снова закрыл.

Угасающий дневной свет растворился в быстро густеющих сумерках. После того как Андерсен выгрузил из машины и затащил в дом тяжеленный рюкзак, ему было ровершенно нечем занять себя. Он попытался разговорить Алису, чтобы с ее помощью разобраться в том, что происходит на Нехри II, но до поры до времени она уклонялась от разговора, хотя и чувствовалось по всему, что она не прочь поболтать. Алиса молчала до самого ужина, который она подала на стол после того, как зашло солнце и на улице окончательно стемнело, а в доме зажгли электрический свет. И только во время скудной трапезы вдруг начала рассказывать о том, как она сама появилась на этой планете.

- Это случилось пять лет назад. Я служила на патрульном корабле и, думаю, была неплохим бортинженером. Наш корабль совершил посадку на Нехри II, в долине, в двух милях отсюда. После того как члены экипажа побывали в Свитгенхаме, ни один из них не вернулся на корабль. Он все еще находится здесь, хотя говорят, что оползень похоронил корабль прошлой зимой.

- К. Д. не интересует твое прошлое, - сказал Мендерстон, выразив свое презрительное отношение к Андерсену тем, что назвал его не по имени, а употребил инициалы.

- Что случилось с экипажем?

Она деланно рассмеялась, хотя ей было не до смеха.

- Они без сожаления расстались со своей прошлой жизнью, легко приспособились к новым условиям и живут, подражая образу жизни твоего друга Арльбластера. А вот я не смогла измениться. Я бы с радостью покинула эту планету, если бы смогла одна управиться с кораблем. И вот теперь я должна торчать здесь.

- Как мне повезло, дорогая, что ты осталась и разделила со мной мое одиночество, - с притворной нежностью обратился к ней Мендерстон. - Мы с тобой созданы друг для друга. Просто идеальная пара.

Алиса вскочила, на глазах у нее показались слезы.

- Заткнись ты, гадина! Сам превратил меня в суку и сам же все время напоминает мне об этом.

Кинув на тарелку вилку, она выбежала из комнаты.

- О женщины! О божественные создания! Вы не против, если мы честно разделим пополам то, что она не доела? Что-то у женушки сегодня неважный аппетит, а, по-моему, приготовлено все очень вкусно.

Он придвинул к себе тарелку с остатками еды. Андерсен встал.

- То, что я только что услышал, не явилось для меня каким-то откровением, - сказал Андерсен. - Я уже достаточно насмотрелся тут всякого, чтобы сделать свои выводы.

- Почему вы решили, что мне нравится подобная жизнь? Условия, в которых вынуждены жить мы с Алисой, конечно, ужасные. Каждый из нас живет такой жизнью, какой он достоин, не так ли? Вы утомляете меня своими банальными истинами и легко предсказуемыми ответами.

Разговор оборвался. Повисла напряженная тишина. Хозяин и гость, оба чувствовали себя не вполне уютно в обстановке взаимной недоброжелательности. Андерсен с радостью согласился, когда Мендерстон вызвался показать гостю его спальню. Хозяин отвел его в пристройку, в которой когда-то жили первые колонисты. На дверях небольших, тесных конурок сохранились таблички с фамилиями.

Андерсен предусмотрительно захватил с собой одеяла, которыми он застелил железную кровать. Он погасил свет и лег, и, хотя он чувствовал зверскую усталость, сон не шел к нему. Его не оставляли мысли о Кей. Ворочаясь на жесткой, скрипучей кровати, он мысленно прокручивал в обратную сторону кадр за кадром кинопленку минувшего дня, от ужина в доме Мендерстона до того злополучного мига, когда он начал преследовать заросшего шерстью носорога. Он совершил массу нелепых ошибок, но самой большой глупостью было то, что он доверился Алисе и дал ей себя убедить. Жизни Кей, возможно, что-то угрожает, а он тут сидит и ждет, когда аборигены вступят с ним в переговоры.

Его взгляд случайно скользнул по оконному стеклу, за которым была почти непроницаемая темнотами он не увидел даже, а с помощью шестого чувства понял, что за ним следят. Он вскочил и схватился за свой пистолет. Сердце его бешено колотилось. Вспыхнули и погасли два светящихся глаза. Какое-то крупное животное отскочило от окна, на фоне светлой стены сарая появился и исчез чей-то неясный силуэт, слегка напоминающий гориллу.

Андерсен распахнул окно. Его глаза понемногу привыкали к темноте. Взошла маленькая луна, в белесоватом свете которой можно было различить контуры деревьев и построек. Не выпуская из рук пистолет, Андерсен быстрым движением перебросил свое тело через низкий подоконник и очутился на улице. Постоял, прислушиваясь, - не послышатся ли чьи-нибудь шаги… Ничего подозрительного он не услышал. Завывала где-то собака, пролетела, хлопая крыльями, большая ночная птица…

Алиса говорила, что Арльбластера нужно искать за рекой, в горах… Возможно, он-то как раз и сможет помочь… чем черт не шутит… В любом случае с ним нужно встретиться, и откладывать встречу надолго не имеет смысла.

Андерсен решительно зашагал в сторону реки и довольно скоро достиг переправы - с берега на берег был переброшен толстый ствол дерева.

Осторожно переставляя ноги и балансируя с помощью рук, Андерсен преодолел водную преграду.

До него долетели звуки чьих-то приглушенных шагов. Они звучали все громче, по мере того как он приближался. Он остановился у края глубокой круглой впадины, местонахождение которой ему подсказали ритмические звуки и пятна света, плясавшего на низких скалах, - на дне впадины горел огонь.

Там совершалось какое-то таинство. Полсотни обнаженных фигур окружили двух человек. Один из них, одетый в длинный плащ и остроконечную шляпу, размахивая руками, громко пел какую-то песню или молитву, а другой бросал в огонь щепотки порошка, отчего пламя взмывало вверх, выкидывая то красные, то зеленые языки.

Распластавшись на земле и стараясь остаться незамеченным, Андерсен с интересом следил за происходящим.

Вероятней всего, это был какой-то примитивный религиозный ритуал, символика и смысл которого не были пока понятны Андерсену. Верховный жрец - шаман, священник? - высоко тонируя, произносил слова молитвы на незнакомом Андерсену языке, а окружившие его люди громкими криками отвечали ему. При этом они кружились на месте, похлопывая себя по бедрам, раскачивали косматыми головами. Все их движения были очень ритмичны. Даже на значительном расстоянии и при неярком свете костра, который постепенно угасал, Андерсен без труда узнал в руководителе мистического обряда своего бывшего учителя Фрэнка Арльбластера. Без сомнения, он сильно изменился. Раньше он всегда держался очень прямо, а теперь пригнулся к земле. Маленькая рыжая бородка стала напоминать огромную мочалку из спутанной медной проволоки. Но его неповторимый голос нельзя было спутать ни с каким другим.