Джон Пил - Времяточец: Бытие

Дверь раскрылась от одного её прикосновения, а за ней был коридор. На стенах повсюду были эти круглые углубления. Похоже, это было стилем не только её комнаты, но и всего того, в чём она была. Из этого ничего не следовало, но, по крайней мере, это был факт. Запомним его на будущее. Итак… в какую сторону? Коридор шёл и вправо, и влево.

Бросить монетку? Выбрать наугад? Попробовать рассуждать логически? Здесь, кажется, фоновый гул был немного громче. А ещё он был немного громче в левом ухе. Ладно, предположим, что там кто-то есть… гул значит техника, а техника значит люди.

Или… Где-то в её сознании затаилось сомнение, которое отказывалось выйти наружу и показаться на глаза. Люди — вот ключевое слово. Может быть тот или то, что было с ней (если тут вообще кто-то был) не было человеком? Было чем-то другим? Опять же, она этого не знала. Это было так ужасно!

— Эй! — крикнула она изо всех сил. — Кто-нибудь дома?

Через какое-то время стало ясно, что ответа не будет. Может быть, никого не было дома, а может быть, тот, кто был дома, её не слышал. Или не мог по каким-то причинам ответить.

Ждала ли её где-то опасность? Может быть, было глупо кричать и выдавать своё присутствие?! Откуда ей знать? Прогнав свои сомнения и вопросы подальше, она с угрюмым видом пошла по коридору. За поворотом он раздваивался. Она продолжила идти дальше, ориентируясь на гул, и подавляя в себе желание посмотреть, что находится за дверями, мимо которых она проходила. Возможно, за одной из них есть информация о том, кто она такая, но пытаться что-то найти — только время терять. Если тут кто-то есть, это сильно упростит задачу.

Где бы она ни была, это было что-то большое. Она шла довольно долго, и всё казалось примерно одинаковым. В конце концов коридор закончился большой двойной дверью. Гул стал постоянным, и его источник, наверное, был за этой дверью.

Собравшись с храбростью, она распахнула двери.

За ними была одна большая комната, шириной около десяти метров, и высотой около пяти. В центре комнаты было шестиугольное устройство, похожее на большой технологический гриб, а в центре этого устройства был стеклянный цилиндр, который ритмично поднимался и опускался, пульсируя при этом светом. На грибе было несколько панелей с рычагами, огоньками, шкалами, и другими устройствами. В комнате были неаккуратно расставлены несколько предметов мебели: у других больших дверей стояла вешалка; деревянный стул с высокой спинкой; небольшой сундук и зеркало.

И наконец, ещё один человек! Она с удивлением смотрела на него.

Он сидел на полу в позе лотоса: скрестив ноги, сложив перед собой руки палец к пальцу, а на пальцах покоился его подбородок. Его глаза были плотно закрыты, казалось, что он заснул.

Если её манера одеваться показалась ей сомнительной, то он был одет просто возмутительно. Потёртые туфли, которые, похоже, не чистили уже лет десять; мешковатые брюки; болтающийся пиджак безвкусного коричневого цвета; цветастый галстук, плохо завязанный; и свитер, украшенный вопросительными знаками. На стуле рядом с ним лежала коричневая шляпа и разноцветный шарф, почти такой же отвратительный, как и его галстук. На спинке стула висел зонт.

Она всмотрелась в человека, изучая его лицо. Скуластое лицо, много складок от смеха. Непонятного возраста. Если бы оно ещё и было ей знакомо! Но она не могла даже вспомнить, видела ли она его раньше.

Что же, по крайней мере, у него могли быть ответы, которые могли бы ей помочь. Она взяла его рукой за запястье и потрясла:

— Эй, проснись!

Немедленной реакции не было, поэтому она потрясла его ещё раз, в этот раз сильнее. Он мгновенно вырвался из её руки, кувыркнулся назад, и вскочил на ноги в боевой стойке; его глаза горели, лицо было жестоким. Увидев её, он расслабился.

— Сколько раз тебе говорить, не делай так! — сердито сказал он. — Нарушая мой транс, ты могла необратимо повредить мою психику, — он уставился на неё немного близорукими глазами. — Ты что, причёску сменила? Мне не нравится.

Он отвернулся от неё и нагнулся над центральной панелью, что-то изучая.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь, — сказала она ему.

Не оборачиваясь к ней, он сказал:

— Ну, обычно ты носишь волосы как бы связанными…

— Да я не о волосах, — резко сказала она. — А обо всём.

Это привлекло его внимание. Он развернулся и внимательно на неё посмотрел.

— Ты не могла бы объяснить?

— Я ничего не могу объяснить, — несчастным голосом сказала она. — Я ничего не знаю. Кто я такая? Кто ты такой? Я тебя знаю?

— О боже… — он начал нервно покусывать ноготь. — Совсем ничего не помнишь?

Она покачала головой.

— Но ты можешь говорить по-английски… и одеваться.

— Я помню всякие общие вещи, — сказала она ему. — Но когда пытаюсь вспомнить что-нибудь о себе, то ничего не знаю.

Он снова повернулся к панели, и начал что-то на ней переключать. Задержавшись возле одного из приборов, он сильно ударил по нему рукой.

— Вот чёрт! У меня было подозрение, что это ошибка. Надо было прислушаться к себе… Но разве я себя слушаю?

— А мне почём знать? — сердито спросила она. — Я хочу знать, кто я такая и что со мной произошло!

— Дело не в том, что с тобой произошло, а в том, что из тебя вышло, — загадочно произнёс он. — Я редактировал свои бесполезные воспоминания и, похоже, установил слишком сильное поле. Я стёр не только свои нейронные связи, но и твои тоже.

Многое из этого было неясно, но одну вещь из сказанного она смогла понять.

— Хочешь сказать, ты сделал так, что я всё забыла?

— Боюсь, что да, — извинился он. — Совершенно случайно, разумеется.

Она не понимала, злиться ей или нет. Стал бы человек злиться, если бы у него украли память? Это было бы логично, и она явно чувствовала себя недовольной.

— Ах ты идиот! — закричала она. — Ты что со мной сделал?!

Он нервно топтался с ноги на ногу.

— Ну, надеюсь, что ничего такого, чего не смогу исправить, — ответил он. — Все твои воспоминания должны быть всё ещё в телепатических контурах ТАРДИС, так что всё, что мне нужно сделать, это… — он сильно ударил по приборам кулаком.

Внезапно возле панели материализовался ещё один человек. Этот был высокий и импозантный. На его худом теле были длинный бордовый пиджак и длинный красный шарф. На его кудрявую шевелюру была водружена бордовая шляпа. Лицо явившегося растянулось в широкой зубастой улыбке.

— Здравствуй, Доктор! — сказал он.

— О нет! — её спутник смотрел на незваного гостя почти с отчаянием.

— Кто это? — заволновавшись, спросила она.

— Это я…