Василий Головачев - Последний джинн

– Ориентировку всем командам на Луне!

Бондарь посмотрел на хмурого Игната.

– Что ж, будем ждать продолжения банкета. Что он имел в виду, обещая сюрприз? О каком приятеле шла речь?

– Об инвазере, – ответил Игнат.

Артем долго и сосредоточенно молчал.

Игнат, чувствуя себя виноватым, ждал, когда отец заговорит.

Сидели в кабинете Ромашина-старшего, запрятанном в недрах здания УАСС над Окой.

Уже было известно, что взрыв витса в дворцовом комплексе Хенералифе унес жизни шести человек, четверо из которых были служителями Ордена Белого Крыла, и полностью разрушил Зал двух сестер и дворец Комарес.

Ульриха на Луне не нашли, хотя по свидетельствам жителей Аполлонтауна, он там был какое-то время. Однако исчез, не прибегая к услугам метро, судя по докладам инков, контролирующих глобальную сеть метро Солнечной системы. Как ему удалось просочиться мимо погранпатрулей и полицейских кордонов Луны, выяснить не удалось.

Артем очнулся от размышлений.

– Представляешь, чем ты рисковал?

Игнат отвел взгляд.

– Так получилось, я не хотел привлекать Лилию к…

– Значит, не представляешь.

Игнат насупился.

– Можно подумать, ты в мои годы не рисковал. Сам рассказывал, как скакал по «червивому» метро туда-сюда-обратно.

Артем продолжал оценивающе, с грустинкой, смотреть на него, и Игнат вдруг понял, что он пережил, представляя, где может оказаться сын. Опустил голову.

– Прости, па.

– Надеюсь, ты научишься сначала думать, а потом действовать. Значит, Селим остался там?

– Сказал, что скоро вернется.

– Сказал, значит, вернется. Хотел бы и я побродить там вместе с ним, понаблюдать за ВП. Надо же, как это просто – прыгнуть сразу на миллион световых лет.

Игнат достал из кармана уника клубочек пламени в кольцах, полюбовался на игру язычков огня, спрятал в карман.

– ВП там – просто область темноты, а воспринимается как бездна, гигантская потенциальная яма. Трудно выразить словами.

– Понимаю. Что говорит на этот счет Лилия?

– Кинулась к инку, собирается уточнить свою теорию УММ и просчитать кое-какие социоксенологические параметры.

– Какие параметры?

– Ну, ксеносоциологические. По мне – что в лоб, что по лбу.

– Дайте мне потом почитать, что получится.

– Без проблем.

– Теперь о посулах Ульриха. Эта злобно-трусливая тварь ничего не говорит зря. Пообещал сюрприз – жди сюрприз. Догадаться бы, что он имел в виду.

– Пусть готовит свой сюрприз, конец будет тот же.

– А вот бравировать своими умениями не стоит, Хорст-младший тоже многое умеет. И еще: тебе не кажется, что он чересчур осмелел, отыскивая тебя по сети «спрута»? Ведь его едва не вычислили.

– Я тоже подумал об этом. Может быть, его приятель, с которым он собирается встречаться, и в самом деле инвазер? Эмиссар негуманского УММ?

– Я уверен в этом.

– Тогда нас ждет война.

Артем покачал головой.

– Войны не будет.

– Почему ты так думаешь?

– Я проанализировал глобальные тенденции социальных отношений в мире. Кстати, ты этим не интересовался?

– Нет, – пожал плечами Игнат, не чувствуя особого раскаяния.

– Напрасно. С одной стороны, все меньше народу хочет сражаться с силами зла, кто бы их ни олицетворял, и все большее количество желает жить, ни о чем не заботясь. С другой, несмотря на разобщенность, основная масса человечества готова последовать за мессией «к добру и свету», выражаясь высоким штилем.

– Что-то я такого не замечал.

– Послезавтра собирается первый Всеземной Собор духовных лидеров человечества, готовый решить вопрос глобальной консолидации религий. Возможно, это первая ласточка на пути превращения человеческого кластера в ангелоидное состояние. Что касается твоего утверждения, то война для УММа, кем бы он ни был взращен, не несет пользы. Проще переструктурировать сознание человека для решения любых навязанных извне проблем.

– Но Ульрих…

– Ульрих – цепной пес, «шестерка» в услужении хозяина, превратно понявшая задачу.

Игнат позабавлялся тем, что мысленно-волевым усилием подвесил над ладонью конфету, заставляя ее то подниматься, то опускаться.

– Лилия тоже утверждает, что УММ должен по крайней мере иметь ум. Почему же он, в таком случае, использует для своих целей таких уродов?

Артем улыбнулся.

– Ты забываешь, что нам повстречался негуманский УММ, а логика негуман…

– Темный лес!

– Вот именно. Системы типа УММов должны пройти через отстаивание своих интересов с помощью обмана, подкупа, конфликта, ликвидации конкурента и развязывания войн. Конечно, обертоны этики будут отличать подходы разных УММов к достижению целей, но они должны уметь решать проблемы толерантно.

– Пап, ты философ.

– Надеюсь, это похвала?

– Нет, честно.

Артем снова улыбнулся, посерьезнел.

– Я просто научился формулировать свои мысли. Но мои суждения не означают, что нас никто не тронет. Ульриху дан мощный бонус, он, по сути, стал экзосенсом, коль до сих пор не пойман. И он еще способен больно укусить. Учти этот момент. Он бросит вызов лично тебе, раз намекнул про сюрприз.

– Я готов! – сжал кулак Игнат.

– Ладно, иди, мне еще надо поработать.

Игнат сжал его крепкую руку изо всех сил (это соревнование давно вошло в привычку), поднялся.

– Позвоню вечером.

– Не теряй из виду Лилию.

– Не потеряю.

– Кстати, как ты думаешь, кто посылает «свисты» к ВП?

– Не знаю, это вопрос не ко мне. Давай вечером встретимся с ней, поговорим.

– Позвони маме, она ждет.

– Уже позвонил.

– Молодец!

Перед Артемом развернулся виом инка.

Игнат бросил в рот конфету, захрустел орешком.

Настроение было приподнятое, несмотря на выговор от Бондаря за четырехдневное отсутствие. Все же он вернулся не с пустыми руками, нашел аварон, разгадал загадку Великой Пустоты и успел предупредить команду оперов Хана о дьявольском плане Ульриха. Оставалось найти самого Ульриха и поговорить с ним по-мужски. А там посмотрим, кто кого.

Игнат ухмыльнулся, пребывая в полной уверенности, что сможет за себя постоять. Как бы Хорст ни тренировался в тюрьме, он был вдвое старше и не мог по идее ускорять физиологические реакции организма.

Сначала Игнат с огромным удовольствием сходил в баню на Аваковской набережной, попарился и дважды становился под контрастный душ. Бане было лет триста, ее не один раз перестраивали, но она сохранила свое древнее предназначение и служила великолепным источником хорошего настроения.

После этого Игнат поработал дома над новостными каналами, почитал почту, ответил на письма и побеседовал с инком.