Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 3

Когда им наконец-то удалось добраться до базы «Виадос-12», хозяин куба, которого к тому моменту ненавидели все пассажиры, без зазрения совести предложил каждому из них записать его координаты, чтобы они могли связаться с ним, когда надумают покинуть базу.

– Проще воспользоваться личными протоколами передвижения, потратив на дорогу год, чем пережить еще один безумный перенос в твоем кубе, – честно сказала Анк.

– Ну вы ведь все живы, – пожал плечами хозяин куба. – К тому же пересечь неиндексированные земли в одиночку, пользуясь личными протоколами передвижения, мало кому удается, – сказал он, не разглядев в предыдущей фразе Анк иронии. – Риск погибнуть в разы больше, чем при переносе посредством куба…

Он еще что-то говорил, но пассажиры уже спешили прочь, опасливо поглядывая на раскинувшуюся подобно небольшому городу базу «Виадос-12» и пытаясь понять, какие еще сюрпризы их ждут после заключения договоров с дешевыми агентствами.

– Надеюсь, что худшее позади, – сказала Анк, когда они с Фароном отыскали арендованное для них строение на окраине базы, хотя в какой-то момент у них появились сомнения, что нужные координаты вообще найдутся – именно это произошло с парой других переселенцев, с которыми они прибыли сюда в одном кубе.

Анк и Фарону повезло, и аренда действительно было оформлена на них, правда вместо обещанных трех месяцев оплачены были только первые две недели.

– Ну мы ведь живы, – сказала Анк, вспоминая слова хозяина куба.

Словно издеваясь над фальшивым оптимизмом новой хозяйки, протоколы стен строения замкнули, пытаясь провести идентификацию Анк и Фарона, отказав в доступе.

– Может, обратиться к арендодателям? – предложила Анк, видя, что Фарон собирается разобраться с проблемой лично.

– Я изучал основы программирования акеми. Думаешь, я не смогу сделать перекомпиляцию этого строения?

– Не думаю, что это строение делали акеми, – Анк вздрогнула, увидев, как с яркой вспышкой выгорел еще один защитный протокол их нового дома.

Энергетический всплеск разделился: часть устремилась круто вверх, а часть крошечными щупальцами потянулась к Фарону, пытавшемуся установить связь с базовыми протоколами строения посредством энергетического интерфейса, взаимодействующего непосредственно со всем Подпространством, но при грамотной настройке простейших ядер личности способного подобрать ключи к базовому программированию уже созданных строений или систем мира энергии.

С третьего раза Фарону удалось задуманное – первые два раза подключение было произведено к соседним строениям. Простейший алгоритм управления новым домом выдал ряд существенных ошибок и, казалось, уступил, но, как только Фарон приблизился, чтобы улучшить сигнал установленной связи, разродился еще одним энергетическим выбросом, извивающиеся нити которого дотянулись до Фарона и едва не разрушили необходимые для существования в Квазаре протоколы энергетического образа и привязки к ключам резонансов, без которых во время ночной перезагрузки система не сможет распознать его, приняв за сбой или ошибку, выбросив в свободный временной набор.

Случившееся привлекло несколько любознательных ученых из соседних строений, но как только они увидели, что Фарон не пострадал, то сразу потеряли интерес. Остался лишь один из них, коренастый образ которого и пучки волос на черепе выдавали в нем коренного жителя Размерности.

– Осторожней с этим домом! – предупредил он задним числом. – Это крайне ненадежное строение, впрочем как и все, что создают резонансные инженеры, если предварительно не провели несколько тысяч исследований.

– Я думал, здесь все было построено акеми, – сказал Фарон, поднимаясь на ноги, но все еще чувствуя дискомфорт после того, как его протоколы едва не распались от энергетического выброса. – Какого черта резонансные инженеры сунулись со своими разработками в такую глушь?

– Говорят, специальное распоряжение Иерархии, – пожал плечами сосед. – Клирики не имеют права жить в строениях акеми или что-то в этом роде… Точнее сказать не могу.

– Клирики? – Фарон покосился на дом. – Так здесь жили клирики?

– Целая группа. Не знаю, как долго. Я появился здесь накануне трагедии, так что много увидеть не смог.

– До какой трагедии?

– Клирики занимались сторонними исследованиями тонких граней… Вы же слышали, что место основания базы «Виадос-12» находится на одном из самых нестабильных участков временной мембраны? – прищурившись, спросил мужчина, желая проверить уровень знаний новых соседей, и тут же нахмурился, смущенный внезапно пришедшей на ум догадкой. – Вообще-то странно, что агент, устроивший ваш переезд сюда, не предупредил о подобном… У вас вообще есть разрешение на проживание здесь?

– Разрешение есть, вот только с агентом нам, мягко выражаясь, не повезло, – сказала Анк, активируя идентификационные протоколы, чтобы сосед смог убедиться лично в правдивости их слов.

– Так вы нейронные инженеры из Galeus longirostris! – просиял он и, спешно представившись, сказал, что тоже работал нейронным инженером. – Если верить вашим идентификационным протоколам, то наши офисы находились на одном уровне. Я разрабатывал сторонние программа для нейронных модулей, созданных Всемирной иерархией для проверки эмпатии. У нас была молодая, но весьма известная компания…

– Чанго, – произнесла вслух имя соседа Анк, пытаясь отыскать в своих воспоминаниях историю этого человека, что без дополнительных информационных баз, доступных в нейронных сетях Размерности и в меньшей степени в цивилизованной части Квазара, сделать было крайне сложно. – Нейронные модуляторы… – она досадливо поморщилась и качнула головой. – Нет, прости, ничего не приходит на ум… Я, если честно, не то что не помню тебя и компанию, где ты работал, но не могу даже вспомнить, что такое нейронные модули для проверки эмпатии.

– Ты никогда не слышала о нейропатах? – растерялся Чанго.

– Это какое-то отклонение, как генетическая аномалия, или я ошибаюсь?

– Открытие было сделано недавно, но многие уже считают, что это не генетическая аномалия, а дополнительная способность, проявляющаяся у людей как часть эволюционного развития… Как шестое чувство, понимаешь?

– Прости, но все, что я слышала о нейропатах, не вызывает ничего, кроме чувств сопереживания их горю.

– Пока не доказано официально, но существует мнение, что нейропаты могут общаться друг с другом без слов, используя нейронные сети как способ передачи открытых мыслей.