Трудно быть богом. Хищные вещи века - Стругацкий Аркадий Натанович

Я вздохнул.

— Ну хорошо, не беспокойтесь. Где у вас здесь телефон?

— Направо, прошу вас,- сказал швейцар обрадованно.

Ко мне было устремился портье, но я помотал головой, взял трубку и набрал номер Римайера. На этот раз телефон оказался занят. Я направился к лифту и поднялся на девятый этаж.

Римайер,грузный,с непривычно обрюзгшим лицом,встретил меня в халате,из-под которого виднелись ноги в брюках и ботинках. В комнате воняло застоявшимся табачным дымом,пепельница на столе была полна окурков. Вообще в номере царил кавардак.Одно кресло было опрокинуто, на диване валялась скомканная сорочка, явно женская, под подоконником и под столом блестели батареи пустых бутылок.

— Чем могу служить?- неприветливо осведомился Римайер, глядя мне в подбородок. По-видимому, он только что вышел из ванны- редкие светлые волосы на его длинном черепе были мокры.

Я молча протянул ему свою карточку.Римайер внимательно прочитал ее, медленно сунул в карман халата и, по-прежнему глядя мне в подбородок, сказал: «Садитесь». Я сел.

— Очень неудачно получается,- сказал он. — Я чертовски занят, и нет ни минуты времени.

— Я несколько раз звонил вам сегодня, — сказал я.

— Я только что вернулся… Как вас зовут?

— Иван.

— А фамилия?

— Жилин.

— Видите ли,Жилин… Короче говоря,я должен сейчас одеться и уйти опять…- Он помолчал, растирая ладонью вялые щеки.-Да,собственно,и говорить-то… Впрочем, если хотите, посидите здесь и подождите меня. Если не вернусь через час, уходите и возвращайтесь завтра к двенадцати. Да, оставьте мне ваш адрес и телефон, запишите прямо на столе…- Он сбросил халат и, волоча его по полу, ушел в соседнюю комнату.- А пока осмотрите город.Скверный городишко… Но этим все равно надо заниматься. Меня уже тошнит от него… — Он вернулся, затягивая галстук.Руки у него дрожали,кожа на лице была дряблой и серой. Я вдруг ощутил,что не доверяю ему- смотреть на него было неприятно, как на запущенного больного.

— Вы плохо выглядите, — сказал я. — Вы сильно изменились.

Римайер впервые взглянул мне в глаза.

— А откуда вы знаете, какой я был раньше?

— Я видел вас у Марии…Много курите, Римайер, а табак теперь сплошь и рядом пропитывают дрянью.

— Ерунда эт — табак,- сказал он с неожиданным раздражением. — Здесь все дрянью пропитывают… А в общем-то вы правы наверное, надо бросать.- Он медленно натянул пиджак.- Надо бросать…- повторил он.- И вообще не надо было начинать.

— Как идет работа?

— Бывало и хуже. На редкость захватывающая работа. — Он как-то неприятно усмехнулся.- Ну, я пойду.Меня ждут, я опаздываю. Значит, либо через час, либо завтра в двенадцать.

Он кивнул и вышел.

Я записал на телефонном столике свой адрес и телефон,и,въехав ногой в кучу бутылок, подумал, что работа была, по-видимому, действительно захватывающая. Я позвонил портье и потребовал в номер уборщицу. Вежливейший голос ответил, что хозяин номера категорически запретил обслуживающему персоналу появляться в номере в его отсутствие и повторил это запрещение только что, выходя из отеля. «Ага»,- сказал я и повесил трубку.Мне это не слишком понравилось. Сам я таких приказаний никогда не отдаю и никогда ни от кого ничего не скрываю, даже записную книжку.Глупо создавать ненужные впечатления, лучше поменьше пить. Я поднял опрокинутое кресло, уселся и приготовился ждать, стараясь подавить чувство недовольства и разочарования.

Ждать пришлось недолго. Минут через пять дверь приоткрылась, и в комнату просунулась хорошенькая женская мордочка.

— Эй! — чуть сипло произнесла мордочка. — Римайер дома?

— Римайера нет,- сказал я.- Но вы все равно заходите.

Она поколебалась,рассматривая меня.По-видимому,она не собиралась заходить, просто заглянула мимоходом.

— Заходите, заходите, — сказал я. — А то мне одному скучно.

Она вошла легкой танцующей походкой и,подбоченясь,остановилась передо мной.У нее был короткий вздернутый нос и растрепанная мальчишеская прическа. Волосы были рыжие, шорты ярко-красные, а голошейка навыпуск- яично-желтая. Яркая женщина. И довольно приятная. Ей было лет двадцать пять.

— Ждете? — сказала она.

Глаза ее блестели, и от нее пахло вином, табаком и духами.

— Жду, — сказал я. — Садитесь, будем ждать вместе.

Она повалилась на тахту напротив меня и задрала ноги на телефонный столик.

— Киньте сигаретку рабочему человеку,- сказала она.- Пять часов не курила.

— Я некурящий… Позвонить, чтобы принесли?

— Господи,и здесь грустец… Оставьте телефон,а то опять припрется эта баба… Пошарьте в пепельнице и найдите бычок подлиннее!

В пепельнице было полно длинных бычков.

— Они все в помаде, — сказал я.

— Давайте, давайте, это моя помада. Как вас зовут?

— Иван.

Она щелкнула зажигалкой и закурила.

— А меня- Илина. Вы тоже иностранец? Вы все иностранцы какие-то широкие. Что вы здесь делаете?

— Жду Римайера.

— Да нет. Чего вас принесло к нам? От жены спасаетесь?

— Я не женат,- сказал я скромно.- Я приехал написать книгу.

— Книгу? Ну и знакомые же у этого Римайера… Книгу он приехал написать. Проблема пола у спортсменов-импотентов. Как у вас с проблемой пола?

— Это для меня не проблема,- сказал я скромно.- А для вас?

Она спустила ноги со столика.

— Но-но… Полегче.Здесь вам не Париж.Патлы сначала укороти, а то сидит как перш…

— Как кто? — Я был очень терпелив, ждать еще оставалось сорок пять минут.

— Как перш. Знаешь, ходят такие… — Она стала делать руками неопределенные движения возле ушей.

— Не знаю,- сказал я.- Я здесь недавно. Я еще ничего не знаю. Расскажите, это интересно.

— Ну, уж нет, только не я. У нас не болтают. Наше дело маленькое — подай, прибери, скаль зубы и помалкивай. Профессиональная тайна. Слыхал про такого зверя?

— Слыхал, — сказал я. — А где это «у вас»? У врачей?

Почему-то ей это показалось очень смешным.

— У врачей!…Надо же…- хохотала она.- А ты парень ничего, с язычком… У нас в бюро тоже есть один такой. Как скажет — все лежат. Когда мы рыбарей обслуживаем, его всегда назначают, рыбари любят повеселиться.

— Да и кто не любит,- сказал я.

— Это ты зря.Интели,например, его прогнали. «Уберите»,-говорят,- дурака…» Или вот нынче, у этих беременных мужиков…

— У кого?

— У грустецов… Слушай, а ты, я вижу, ничего не понимаешь. Откуда ты такой приехал?

— Из Вены, — сказал я.

— Ну и что? У вас в Вене нет грустецов?

— Вы представить себе не можете, чего только нет в Вене.

— Может быть, у вас там и нерегулярных собраний нет?

— У нас- нет,- сказал я. — У нас все собрания регулярные. Как автобусная линия.

Она развлекалась.

— Может, у вас и официанток нет?

— Официантки есть. Причем попадаются превосходные экземпляры. Значит, вы официантка?

Она вдруг вскочила.

— Не-ет,так у нас дело не пойдет!- закричала она.- Хватит с меня грустецов на сегодня. Сейчас ты у меня выпьешь со мной на брудершафт, как миленький… — Она принялась валить бутылки под окном.- Вот стервы, все пустые… Может, ты и непьющий? Ага, вот есть немного вермута… Будешь вермут? Или спросить виски?

— Начнем с вермута, — сказал я.

Она грохнула бутылку на столик и взяла с подоконника два стакана.

— Надо вымыть,погоди минутку, накидали мусора…- Она ушла в ванную и продолжала говорить оттуда:- Если бы ты еще оказался непьющим, я бы не знаю, что с тобой сделала… Ну и кабак у него здесь, в ванной, люблю! Ты где остановился, тоже здесь?

— Нет, в городе, — ответил я.- На Второй Пригородной.

Она вернулась со стаканами.

— С водой или чистого?

— Пожалуй, чистого.

— Все иностранцы пьют чистое.А у нас почему-то пьют с водой.- Она села ко мне на подлокотник и обняла меня за плечи. От нее здорово пахло спиртным.- Ну, на «ты»…

Мы выпили и поцеловались. Без всякого удовольствия. Губы у нее оказались сильно накрашены, а веки тяжелы от бессонницы и усталости. Она поставила стакан, отыскала в пепельнице еще один окурок и вернулась на тахту.