Василий Головачев - Век воли не видать

– Смелей!

По затылку скользнул холодный ветерок – верное предзнаменование начавшегося процесса формопреобразования. В глубине осыпи затрещало, со стуком посыпались камни. Рука Валерии, которую он держал, дрогнула.

– Получилось?!

– Сейчас посмотрю, отдохни.

Руки нащупали правильные грани, рёбра и углы. С десяток каменных глыб превратились в кубы, но всё же их было мало. Формопреобразующий импульс Валерии затронул лишь ближайшие обломки осыпи. На весь объём камнепада её воображения не хватило.

Вспомнились беседы с Талгатом, в свою очередь получившим свои знания от «брата» Таглиба из одиннадцатого числомира. А Таглиб учился непосредсвенно у Бурлюка.

Многообразие всех форм одного и того же материального тела образует плотное непрерывное множество, говорил ДД, или, если хотите, ещё одно измерение – Ф. Для каждого объекта существует свой спектр, в котором этот объект может быть реализован на физическом уровне без потери внутренних качеств. Если цифры структурируют всё пространство, весь физический вакуум, то геометрические формы – лишь локальное пространство объекта.

И ещё он рассуждал о связи числа и формы, приводя в качестве примера слова «истина» и «форма». В системе смысловой взаимосвязи слов русского языка понятия «истина» и «форма» не зря имеют одинаковую числовую меру – 70. То есть они связаны и составляют основу соразмерности осей «Ч» (числа) и «Ф» (формы). Жить друг без друга они не могут, как образно выразил Талгат своё отношение к формонавтике. Но шутка шуткой, а на практике так и было: зная алгоритм перехода в параллельно-последовательные числомиры, можно легко научиться изменять и форму объектов, что наверняка умели делать древние колдуны и маги, не зная основ числонавтики и формологии.

– Не получается? – прошептала, вздрагивая от волнения, Валерия.

Саблин очнулся, настроился на «волшебство», мысленно обнял каменную осыпь и послал формоимпульс. Затем «дал очередь», прогоняя спектр форм каменных глыб до предела их сцепляемости.

Груда камней начала оседать, потрескивая, превращаясь в гору многогранников, которые всё больше и больше увеличивали количество граней, пока не превратились в шары, потом в песчинки и распались в пыль.

В пещеру хлынул дневной свет: гора пыли осела так низко, что освободила проход в неё.

Валерия заслонила глаза ладошкой, потом крикнула «ура!» и чихнула.

Саблин засмеялся, почувствовав облегчение. Какое-то мгновение он сомневался в своих колдовских заклинаниях.

– Поняла теперь, какая сила нам подчиняется?

– Поняла.

– И заметь, никакого волшебства, никакой чёрной магии, а тем более мошенничества.

Увязая по пояс в горе продолжающей рассыпаться и оседать пыли, они выбрались из пещеры в ущелье.

Прошло всего около часа с момента заключения «спелеологов» в каменной ловушке, снаружи ничего не изменилось, ветерок стих, воздух прогрелся градусов до восемнадцати, и от тишины, от жгучих солнечных лучей, свободы и родившегося чувства уверенности в своих силах хотелось петь. Саблин с трудом сдержал свой порыв.

– На, держи, – отдал он эргион Лере.

– Зачем? – не поняла она.

– Мы зачем сюда шли? Тренироваться. – Он оглянулся на прекрасно видимый теперь зев пещеры. – Вот и продолжим тренировку. Твоя очередь. Восстанавливай осыпь.

– Ты шутишь?

– Эта гора песка и пыли была грудой скальных обломков, я догнал её до конца формоспектра. А ты попробуй восстановить.

– Разве это возможно?

– Не знаю, – признался он. – С камнями я не пробовал. Кирпич не восстанавливается, пытался как-то раз. Нож свою форму восстановил, стакан тоже.

Они отошли подальше, переступая ползучие ветви кустарника, Лера вытянула руку с эргионом к пещере, посмотрела на мужа вопросительно, и вдруг лицо её изменилось.

– Стой! Не двигайся!..

Он послушно замер, не понимая, в чём дело.

– Что ты увидела?

– Змея… – шёпотом ответила Валерия. – Прямо у твоей ноги… сзади…

– Спокойно, я вытащу нож…

– Не надо, я попробую её…

– Трансформировать?

– Да!

Конечно, проще было бы вытащить нож и отсечь гадине голову, реакции хватило бы, но Данияр отказался от намерения.

– Давай.

Лицо Валерии затвердело, побледнело, ямочки на щеках исчезли.

Струение воздуха слетело с её кулачка, направленное к ноге Данияра. На миг щиколотку свела ледяная судорога.

Он скосил глаза вниз и в бок.

В метре от ноги на плоском камне лежала прямая, серовато-бурая, с черными пятнами и тёмными полосами, прямоугольная палка длиной около метра. Это и была змея, изменившая форму пожарного шланга на форму бруска. Формоимпульс Леры достиг цели, ошеломив опасное пресмыкающееся настолько, что оно застыло в ступоре.

Впрочем, сама «колдунья» была ошеломлена не меньше.

– Получилось! – изумлённо выдохнула она, широко раскрывая глаза.

Саблин захохотал, подошёл к ней, отобрал эргион.

– Молодец, не промазала. Посмотрим, что будет дальше.

Прямоугольная «палка» змеи опомнилась, попыталась ползти, но у неё не получилось. Дёргаясь, скручиваясь, она слетела с камня, встала на хвост, снова упала.

Валерия вцепилась в локоть мужа.

– Ей плохо… верни форму.

– Ага, чтобы она бросилась на нас. Это полоз узорчатый, укусит – мало не покажется.

Он примерился, «выстрелил».

Змея свернулась в кольцо.

– Упс! – удивился Саблин. – Ничего себе колданул!

– Она… оно… живое?

– Живое пока, видишь, дёргается. – Саблин «выстрелил» ещё раз.

Змеиное кольцо превратилось в подобие черепахи без ног.

– Как интересно! Никогда бы не подумал, что у змеюки будет такой спектр. А ну ты попробуй.

Валерия отступила, загораживаясь ладонью.

– Я боюсь!

– Чего тут бояться, в тигра она не превратится. Давай, давай, учиться так учиться, раз подвернулся такой удобный случай.

Лера взяла эргион, напряглась.

«Черепаха» превратилась в пятнистый шар!

– Здорово! – восхитился Данияр. – Конец спектра уже близок. Что там дальше?

Ещё один формопреобразующий импульс превратил змеешар в полсотни маленьких кожистых шариков. В отличие от большого шара, представлявшего одновременно туловище змеи и её голову и пытавшегося двигаться, эти шарики шевелиться не стали. Все они представляли собой различные участки тела змеи, а один – отдельно голову, искажённую формоимпульсом до неузнаваемости. Судя по отсутствию какого-либо движения, жизнь «рассыпанную» змею покинула.

– Аминь! – сказал Саблин. – Не фиг было соваться под ноги. Ну что, продолжим?

Ответить Валерия не успела, у Саблина зазвонил мобильный телефон. Он поднёс браслет айкома ко рту.