Владимир Дэс - Закон есть закон (сборник)

Наконец он открыл встроенный шкаф, чтобы взять свой кожаный плащ, но, сморщившись, отвернулся от шкафа:

– И чем только у тебя из него пахнет? Как будто гниет что-то.

Она тоже сморщила свой прелестный носик:

– Уже с неделю пахнет. Чего только я не делала: и мыла, и освежителем брызгала. А со вчерашнего дня даже червячки появились, беленькие такие.

Мужчина закрыл дверку, еще раз поцеловал девушку в щечку и ушел.

Дня через три милая девушка не выдержала. Червей в шкафу стало совсем много, неприятный запах из него уже перехватывал дыхание. Утром она позвонила в милицию, а к вечеру пришел участковый. Предположили вначале, что сосед, одинокий старый человек, забыл у себя в шкафу какие-то продукты, вот они и гниют в его квартире. Побывал участковый и у других соседей. Старика никто не видел уже дней десять. Родственников его никто не знал.

Участковый забеспокоился.

И не зря.

Когда взломали дверь в квартиру старика, мухи плотным роем взвились к потолку. В прихожей лежал старик с огромной кровавой раной на белесой голове – картина не для слабонервных. Даже участковый, увидев такое, зажал рот и пулей вылетел на лестничную площадку. Следственной группе пришлось работать в противогазах.

Две недели назад в квартире у одинокого старого человека рано утром раздался звонок. Он посмотрел в глазок и, узнав звонившего, смело открыл. Звонивший вошел и, едва успев закрыть дверь, с разворота сильно ударил деда молотком по голове. Тот, охнув, вскинул руки и, отлетев к стене, сполз по ней вниз.

Вошедший минуты две стоял тихо, прижавшись к углу. Затем, осторожно положив молоток на пол, наклонился к старику. Убедившись, что тот «уснул», поднял его, легкого, и засунул во встроенный шкаф прихожей. Правая нога не убралась и по щиколотку осталась торчать из приоткрытой дверки.

Человек нырнул в комнату и стал лихорадочно рыться по шкафам и тумбочкам. Через некоторое время, наполнив большую сумку, он тихой мышью вышмыгнул за дверь и, осторожно захлопнув ее, бесшумно спустился по лестнице.

Это общежитие – огромное старинное здание из красного кирпича – было приютом не только студентам. В большем количестве там можно было обнаружить и молодых бомжей, и юных проституток, и карточных игроков, и наркоманов, и просто уголовников.

Бугров тоже периодически заныривал в эту гостеприимную утробину. Во-первых, он там прятался от военкомата, не желая служить в армии. Во-вторых, здесь можно было травки покурить, уколоться. Вот и сегодня он, уже вколов дозу, приятно плыл. Раздал долги. Сделал подарки добрым девочкам. У него пошел подъем – он был богат.

Наконец определился круг подозреваемых. Но отрабатываемые версии результата пока не давали. А тут еще позвонил военком с личной просьбой. Попросил разыскать скрывающегося призывника и привести на завтрашнюю комиссию. Начальник пообещал просьбу выполнить, а когда прочитал еще раз адрес «дезертира», решил поручить это дело инспектору, работающему по убийству старика.

Инспектор, вконец задерганный, выслушал новое задание с неохотой. Но начальник пояснил, что этот призывник прописан в том же доме и том же подъезде, где жил убитый, и посоветовал поработать параллельно. Из военкомата характеристику на него дали неважную.

Мать Бугрова, больная от вина женщина, сказала, что этот паразит-призывник, ее сын, уже недели две мотается незнамо где.

К вечеру – день прошел без обеда – через сестру Бугрова и случайных его друзей инспектор вышел на общежитие. Потихоньку разговорил бабку, сидящую на входе. Сказал, чтобы ее не пугать, что он из военкомата.

Она этого хулигана-призывника знала и послала инспектора на четвертый этаж в 419-ю комнату:

– Там должен быть.

Деньги кончились. Все, что взял там, на квартире, уплыло. Взаймы никто не давал. Тело ломало, в голове мелькали кошмары. Последнюю травку выкурил вчера. Все куда-то разбежались. Лежал и тупо смотрел в потолок. Один. Страшно… Часто приходил тот дед, сосед с верхнего этажа. Просил вытащить его из шкафа. Раньше давал ему покурить травки. Он и уходил. Теперь дать было нечего. По потолку кто-то прополз. Бугров закрыл глаза, и тут в дверь постучали. Он вскочил, как подброшенный. Упал. Забился, заколотился на полу. Закричал, захрапел.

К нему из открытой двери, сгорбившись, шел старик. Он вскочил и с кулаками бросился на ожившего мертвеца.

И вдруг получил такой сильный удар в лоб, что отлетел в дальний угол комнаты. А когда открыл глаза, то увидел, что над ним склонился не дед, а какой-то незнакомый молодой мужчина с голубыми глазами.

Инспектор, поняв, что перед ним тот самый Бугров, перестал прижимать его к полу. И, отойдя от обессиленного существа, поставил стул на ножки и сел. Слишком уж явно все было. Что-то он орал про деда и про шкаф, пока валялся.

И инспектор решил прощупать этого психопата на убийство старика-соседа. Когда Бугров, встав с пола, весь трясясь, сел на кровать, инспектор сказал ему как бы между прочим, что сосед обижается на него за шишку на лбу. На что Бугров, не глядя на него, ответил, что не его это собачье дело. Что они уже обо всем договорились, а деньги и вещи он деду вернет. Что старый хрыч приходил к нему дня три назад, просил помочь из шкафа вылезти.

Он помог.

Сказав это, он замолчал.

«Все ясно», – подумал инспектор.

Он вынул удостоверение, помахал им перед лицом Бугрова и, стараясь не спугнуть, сказал, что он из военкомата. Что ему плевать на их отношения с дедом-соседом, а сейчас надо им съездить в военкомат и расписаться в документе, что он больше от военных бегать не будет.

Бугров, немного подумав, встал, вяло достал из-под койки какую-то мятую куртку и поплелся к двери.

Когда они выходили из общежития, Бугров, думая о чем-то своем, вдруг спросил:

– А это надолго?

Инспектор, заглянув в эти пустые, как зимние окошки, глаза, молча усадил его в машину и ответил, когда уже тронулись:

– Надолго.

Похитили его банально просто.

Выйдя из офиса, он тормознул машину частника. Когда проехали метров пятьсот заметили голосующую девушку. Красивую, с длинными ногами, в короткой юбке. Шофер подмигнул:

– Возьмем?

У пассажира было хорошее настроение! и он согласился.

– Почему бы не взять?

Машина остановилась, он помог девушке сесть на заднее сидение и устроился рядом. Завязалась беседа, во время которой спутница как-то по-будничному, не спеша открыла свою сумочку, вынула шприц и воткнула ему в ногу. Он даже не успел ничего понять. В голове тут же появилась тяжесть, в ушах – пробки, затем быстрый провал в глубокую, темную яму.

Очнулся от нудного звона в голове. Он сидел на полу в незнакомой пустой комнате, правая рука была прикована наручниками к батарее. Едва он пошевелился – в комнату вошли двое. Один из них держал стакан с водой. Он плеснул ему в лицо воду, наклонился и сказал: