Сеймон Сеймон - Печать демона

Задача оказалась нелегкой. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралось залитое водой пространство. Заросли всевозможной болотной растительности, скорее всего, вовсе не указывали на островки, зато могли служить домом хищникам. Чиптомака вспомнил, что самые опасные твари на болоте появляются ночью и передернул плечами. Он вспомнил кое-какие очень старые песни...

- Мы ночевали на таком острове, где росли деревья, - неуверенно сказала Ларимма. - Нкули или еще какие-то...

- И где это? - Салакуни еще раз огляделся, приложив широкую ладонь к глазам. - Не вижу. Нам еще надо идти?

- Наверное... - растерялась женщина. - Но это был хороший остров, мы развели костер и поели рыбы.

- Рыбы? - охотник посмотрел вниз. Вода не доходила ему и до колен, никаких рыб он прежде не замечал. - Наверное, мы еще не дошли до того места.

- Или прошли стороной... - вяло бросил Чиптомака.

Они пошли дальше. Солнце и правда все быстрее клонилось к западу, теперь все трое отбрасывали длинные тени. Никаких деревьев они не видели, зато уровень воды постепенно повышался. Дно, кажется, тоже становилось потверже, а почти всю поверхность болота затянула бурая ряска.

- Мы здесь не проходили... - жалобно сказала Ларимма, когда вода намочила край ее повязки.

В нескольких шагах перед ней ряска разошлась, выпуская большой пузырь. Женщина взвизгнула и отскочила назад, поднимая брызги, при этом почва под ними будто заколебалась.

- Здесь так много воды, что могут жить крокодилы, - подсказал Чиптомака. - А мы их не заметим и...

- Я замечу, - Салакуни легонько попрыгал. - Почему нас так раскачивает? На чем мы стоим?

- Может быть, это болотная топь? Провалимся прямо в мокрый ад... Лучше давай вернемся, Салакуни!

- Вон там, - охотник ткнул обломком копья влево, где огромная стая длинноногих птиц шныряла возле чахлых кустиков. - Эти кусты похожи на остролист, только маленькие. Идем туда и посмотрим, нет ли там острова.

- Сгинем мы здесь... - пробормотал лэпхо, подчиняясь приказу. - И-эмма, разве такую воду можно пить?

Ларимма промолчала, она совсем перестала понимать, где они находятся, и очень испугалась. Да еще постоянное ощущение какой-то бездны под ногами, множество змей... Никакой земли под корнями кустов не оказалось, они торчали прямо из воды, и закачались при приближении людей. Зато птицы теперь не кинулись удирать, а с шипением выстроились, не пуская пришельцев к гнездам.

- О! - обрадовался Салакуни. - Теперь у нас будет еда! Мясо и яйца!

Ларимма и стари остановились, давая охотнику возможность вдоволь посражаться с новыми врагами. Орудуя обломком оружия как дубинкой, гигант смело напал на птиц, и действительно нанес им немалый урон. Две, оглушенные, остались лежать в воде, еще несколько отбежали с переломанными крыльями, прочие взлетели и закружили вверху, отчаянно ругаясь.

- Вот и все! - Салакуни радостно обернулся. - Собирайте добычу!

По его груди, животу, рукам струилась кровь: своими длинными острыми клювами болотные птицы успели как следует изранить обидчика. Чиптомака с ужасом представил, как его хилое тело разрывает стая таких злых существ, но голод оказался сильнее. Не обращая внимания на мертвых, он и Ларимма наперегонки бросились к гнездам.

Птицы отчаянно орали сверху, когда люди высасывали яйца, но напасть не решились. Утолив отчасти и жажду, Чиптомака немного ожил и помог охотнику развести чахлый, но хотя бы дымящий костер: вдруг родители все же решат защищать своих невылупившихся детей. Прежде чем зажечь огонь, им пришлось построить целый островок из сучьев, который к тому же постоянно норовил всплыть.

- Вот, здесь и заночуем! - довольно сообщил Салакуни, руками разрывая птицу. - Отец говорил, что там, где гнездятся птицы, никогда не бывает змей.

- Мне не нравится все это... - грустно сказал Чиптомака, поглаживая себя по животу. - Ночью придут чудовища, а у тебя нет оружия. Ногами мы чувствуем крышу мокрого ада... Говорят, в ней есть дыры.

- И что, в такую дыру можно упасть? - испугалась Ларимма.

- Конечно! Болотная вода попадет нам в горло, и-эмма! Ноги оплетут гнилые корни и потащат вниз, на глаза Асулаши, и-эмма! Грудь его о ста сосцах, из каждого течет черная кровь... Уж лучше попасть в холодный ад.

- А вдруг она - демон из мокрого ада? - громко прошептал старику впечатлительный гигант. - Заманит нас... От демонов мокрого ада твой келум должен был не побелеть, а намокнуть навсегда... Потрогай.

- Мокрый, - вяло сказал лэпхо, сидевший в воде. - Скажи, Салакуни, что ты собираешься делать утром, если нас не заберет Асулаши и не пожрут его болотные слуги? Давай вернемся, ведь женщина все равно не знает дороги. Мы погибнем.

- Тогда ты сложишь песню о Салакуни, который вернулся, испугавшись опасностей. И получится, что я вовсе не великий герой как Елекеча или Муна-н'дони Молотобоец. Нет, этого нельзя делать. Утром я что-нибудь придумаю... Или ты.

- Может быть, надо пойти на север... - тихо пробормотала Ларимма.

Пережевывая пресное, недожаренное мясо, Чиптомака совсем ожил и взвесил шансы путешественников. Ночь им, как ни печально, скорее всего не пережить. Но если вдруг такое случится... Нужно убедить глупого великана, что именно позади его ждут подвиги, а вовсе не там, куда зовет Ларимма. И как лэпхо сразу не догадался? Всему виной голод, нельзя питаться целыми днями одними водяными ягодами.

Солнце коснулось болота краешком, на гнилой, почти скрытой ряской воде вспыхнула красная полоска. Кряхтя и покачиваясь на неверной крыше водяного ада, Чиптомака лег, полностью скрывшись в болоте, голову пристроил на куст. Что бы там ни было, а после еды неплохо бы подремать. А еще... Он скосил глаза на Ларимму и увидел, что Салакуни тоже на нее смотрит. Женщина кокетливо облизывала испачканные в крови птицы пальцы. Нет, Джу-Шум забрал свой подарок, подумал старик, прикрывая глаза.

Усталость дала о себе знать и он быстро уснул. Сон привиделся ужасный: огромный, вонючий спир схватил лэпхо и утащил в свою нору. Почему-то тварь не торопилась его есть, и тыкала в разные части тела своим твердым, будто каменным носом. Проснувшись на минуту, Чиптомака понял, что получает болезненные удары вовсе не от носа спира, а от пяток Салакуни. За мощной фигурой воина в сумерках старик не мог разглядеть женщины, но слышал ее то ли всхлипывания, то ли хихиканье.

"Интересно, что она скажет охотнику по поводу своего мужа Амучи завтра?" - сонно подумал Чиптомака, немного отодвигаясь. - "Салакуни наверняка сочтет себя обязанным убить бедолагу... Главное, не забыть: подвиги ждут этого глупца у великих рек, а не за болотом... Обязательно сказать это, если только я проснусь еще раз."