Геннадий Тищенко - Операция «Гильгамеш»

Теперь все дружно ждали инкассатора, который и приехал, буквально, несколько минут спустя. Был инкассатор также массивен и солиден, как и гражданин, обнаруживший фальшивку. Инкассатор, как ему и положено, забрал выручку, потом выглянул в торговый зал и позвал того гражданина, который обнаружил фальшивку, пройти к директору.

И кто-то, вроде бы, прошел. Но не тот, кто был нужен.

Когда опаздывающие из магазина несостоявшиеся покупатели ювелирки захотели, все-таки, выйти вон, директор категорически объявил, что пока не выйдет к нему гражданин, обнаруживший фальшивую пятерку, все равно никто никуда не уйдет.

В доказательство директор показал людям самого натурального сержанта милиции.

И все опять-таки все поняли. Тогда народ вообще был понятливый.

Другое дело, когда через некоторое время вновь приехал инкассатор. За выручкой. Тут уже ничего не понял директор. Тем более, когда после милицейской проверки всех присутствовавших в магазине, того мужика, с фальшивкой, так и не нашли.

Как, впрочем, и первого инкассатора.

— Кого вы, к такой-то матери, вызывали!? — вопрошал директор. — Я вас спрашиваю, Филипп Исидорович!

— Я думал, это вы! — растерянно бормотал несчастный Шапиро. — Это ведь вы инкассатора вызывали, Юрий Иванович! Я как раз давал Мите… то есть Дмитрию Михалычу указание запереть магазин!..

Но конкретно повторить то, что говорил директор по телефону, или — какой он при этом номер набирал, Филипп Исидорович «положа руку на сердце» так и не смог.

Да и мужика того, что обнаружил фальшивку, видели, вроде, все. А потом его почему-то уже никто не видел.

К восьми часам вечера покупателей пришлось отпустить, а персонал «Рубина» остался в обществе оперативников. Причем за рабочим Митей послали машину…

В это же самое время экипаж «Коралла» как бы сначала уменьшился на двух человек, но затем и увеличился на двух. Так что как было на борту трое, так и осталось.

Капитан яхты не знал, что головоломную по простоте операцию изъятия без малого полумиллиона очень весомых в те времена советских рублей, придумал десятиклассник Лега, а исполнил актер-любитель Костя Шадрин.

Кстати, исполнил Костя обе роли: и гражданина, обнаружившего фальшивку, и инкассатора.

Капитан вообще не знал об этих сумасшедших деньгах! Он сидел у румпеля, правой рукой потравливал шкот, а Лега подавал ему эмалированную кружку с портвейном «777», любимым напитком капитана Юры Крумова…

Когда по приговору суда расстреляли зампреда Жовтневого районного исполкома Одессы «за систематические спекуляции жилплощадью», начальник Черноморского морского пароходства Данченко был представлен ко второй золотой звезде Героя Соцтруда.

При плановой проверке по этому поводу было установлено, что единожды на то время герой много лет состоит в реестре держателей привилегированных акций Ост-Индской пароходной компании.

Кроме того Герой Социалистического Труда Данченко владел несколькими номерными счетами в банках зарубежья, а в Одессе — тремя квартирами и особняком. Особняк был записан на тёщу и тестя.

И еще кавалер золотой звезды владел тремя машинами, не считая, разумеется, служебной…

Семидесятилетнего адмирала попросили вернуть деньги Отчизне, второй звезды так и не дали, а с почетом проводили на персональную пенсию. Чтобы не позорить партию, которая, как известно, была «умом, честью и совестью» советского народа.

Новый начальник Черноморского Пароходства не хотел ездить на машине старого, поэтому выписал из Японии новенькую Тойоту, которую однажды под вечер и выгрузили на причал Одесского порта.

Тальман, как водится, груз принял…

Была среда…

В четверг, утром, в порт прибыли водитель нового начальника пароходства с автомехаником, и тальман повел их на причал. Сначала он, вообще-то, подумал, что спутал номер причала. Погуляв туда-сюда, тальман сообразил, что ориентировался не на номер, а — визуально.

И тут, под мрачными взглядами профессионалов расконсервации, работник приемки-сдачи чужим, севшим голосом попросил закурить.

Несмотря на то, что курить он бросил более пяти лет назад.

Закурив, он даже закашлялся с непривычки.

— Его нет! — сказал он, прокашлявшись. — А вчера — был… Я сам его принимал!..

После этих слов он упал в обморок.

И этому вполне можно верить, потому что если ты несешь через проходную порта три кило апельсинов, а в чеке у тебя проставлено только два кило, то один лишний килограмм придется оставить на проходной…

Но чтобы пропала японская машина!!!

Привели в повышенную готовность охрану порта. Через полчаса о происшествии в порту узнал начальник УКГБ по городу. А еще через полчаса весь город был схвачен постами и патрулями ГАИ и ВАИ.

И зря: светло-серая, новенькая, «с нуля» Тойота как в воду канула…

Правда, через несколько суток светло-серую Тойоту, искореженную и сгоревшую, нашли где-то у Куяльницкого лимана, в кювете.

Органы охраны правопорядка вытерли пот со лбов.

Правда, юный сержант ГАИ попытался обратить внимание руководства на ржавчину в отдельных побитых местах, но ему заметили, что раз уж машина восстановлению не подлежит, то ржавчина — чепуха.

Юный сержант все понял, сориентировался и, не мешкая, поступил в Автодорожный институт. Заочно. Смекнул, что, несмотря на присущие России плохие автодороги, именно за автомобильным транспортом огромное будущее.

В плане личного обогащения, во всяком случае…

На самом же деле, о том, что в шестнадцать двадцать на восьмой причал был выгружен контейнер с законсервированной Тойотой для начальника пароходства, Лега узнал в восемнадцать часов, с минутами. Он сидел за кружкой пива в знаменитом Гамбринусе, что рядом с площадью Мартыновского.

Особенно не раздумывая, он пересек площадь, прошел четыре квартала и оказался в гостях у приятеля, работающего в порту. Тот был на вахте, и ему на работу позвонила его жена.

В девятнадцать часов приятели встретились недалеко от проходной порта. Лега с той же самой площади сделал два звонка по телефону-автомату, после чего поехал домой поужинать и еще позвонить.

После этих нехитрых подготовительных мероприятий Лега переоделся и как бы отправился на работу, — он разгружал вагоны на товарной.

Однако в действительности наш грузчик-студент двинулся в другую сторону: он взял такси и скрылся где-то за Староконным рынком.

Через двое суток на задворках некоего кирпичного заводика, к тылам которого примыкали гаражи частников (а никакой охраной в те годы и не пахло), состоялась странная мена. Белобрысые местные люди выставили обязательное требование иногородним чернявым людям: кроме денег предоставить старую Тойоту светло-серого цвета. И они получили-таки свое чудо, которое, правда, еще кое-как ездило. А взамен местные отдали иногородним, сияющую заводским японским металликом, «нулевую» всего за пятьдесят тысяч рублей…