Тамара Крюкова - Телепат

– Слушай, а как тебя зовут? – неожиданно спросил Олег.

– Горбун.

– Нет, не кликуха, а по-настоящему?

– Яша, а что?

– А то, что Горбун – плохое имя. Яша лучше. И вообще, завязывайте с пьянством и со всеми этими делами. Это до хорошего не доведет.

– А ты в нашу жизнь не лезь. Воспитатель нашелся. Мы с тобой, как с человеком, а ты… – оскорбился Яша Горбунов.

– И я как с людьми. Раньше я бы тебе этого не сказал, но теперь мне все можно. Знаешь, как говорят, перед смертью все прощается, – грустно усмехнулся Олег.

– Чёй-то ты помирать собрался? – сразу охладил свой пыл Яша. – Может, еще все обойдется.

Олег помотал головой.

– Знаешь, был такой предсказатель Нострадамус?

– Чё-то слышал, – неопределенно пожал плечами Горбунов.

– Этот Нострадамус был очень одинокий чувак. Но может быть, ему нравилось делать то, что он делал. А мне не нравится. Где бы, что бы ни случилось, я всегда чувствую себя виноватым, что не смог этого предотвратить. Но я не могу отвечать за все человечество. Я не хочу, понимаешь? Я устал.

Никто не произнес ни звука. Да и что было говорить? Олег обвел ребят взглядом и посмотрел на Яшу.

– Думаешь, я тебе мозги парю? Я видел людей изнутри и никому такого не пожелаю. Не надо, чтобы тебя боялись. Ты ведь лидер. В бизнесе ты б руководителем стал. Вон хозяйство какое развел.

– Сравнил. То подвал обустроить, а то бизнес, – хмыкнул Яша.

– Ну и что? Все с малого начинается.

– Чё, правда, так думаешь?

– Сто пудов. Ты мне веришь?

Они долго стояли глаза в глаза.

– Верю, – неожиданно выдохнул Горбунов, а потом будто опомнившись, спросил: – А чё делать-то?

– Ищи. Этого за тебя никто не решит. Качалку оборудуйте или еще чего. Когда вам спасибо скажут, сами себя уважать будете.

С улицы донесся сигнал клаксона.

– Кажись, брательник приехал, – сказал Жоха.

– Ну, пока, – попрощался Олег, подхватил сумку и пошел к выходу.

– Слышь, может, мы тебя все же подопрем? – напоследок предложил Яша.

– Нет. В этой игре я один.

Ребята проводили его до машины, молча обнялись на прощание и молчком вернулись в подвал. Каждый думал о своем. Наконец Горбунов посмотрел на Жоху.

– Жоха, тьфу ты, Жора. Короче, все бухло выноси на фиг!

«Газель» остановилась в конце дороги, за которой начинался снежный пустырь.

– Ну, бывай. Ждать не могу. Я и так с работы сорвался, – сказал Михаил, высаживая пассажира.

Оставшись один, Олег посмотрел на заснеженный лес и былинный сруб вдалеке. Неужели только вчера он приезжал сюда вместе с Женей? Сколько же событий вместилось в последние сутки! Поистине, время сошло с ума.

Он направился через снежную целину по проложенной накануне тропе. День хмурился. С неба сыпала снежная крупа. Ветер налетал порывами, кусая за щеки и норовя залезть за шиворот. Руку оттягивала спортивная сумка, на дне которой притаилась смерть.

На середине пути Олег остановился и опустил сумку на снег. Место идеально подходило для задуманного. Его не миновать. Другой дороги к обособленному срубу не существовало. И в то же время постройки находились достаточно далеко, чтобы не пострадать при взрыве.

Рядом с тропинкой из-под снега торчали бархатные головки рогоза. Оставив сумку на дорожке, Олег двинулся к дому, в надежде найти там заступ или лопату. Со вчерашнего дня дверь оставалась не запертой. В кладовке отыскался кое-какой инвентарь. Казалось, сама судьба создает маленькие удобства, чтобы уверить Олега в правильности его решения.

Вооружившись лопатой и ломом, он вернулся к выбранному месту и стал долбить мерзлую почву. Физическая работа помогала отвлечься от мрачных мыслей. Рубашка взмокла от пота, но дело двигалось медленно. Твердая, как камень, земля поддавалась с трудом. Провозившись с полчаса, Олегу удалось-таки выдолбить неглубокую лунку. Он осторожно достал мину из сумки, опустил в углубление и засыпал снегом.

Завершив работу, Олег оглядел место будущего преступления и с досадой отметил, что сугробы испачканы черным крошевом земли. Женин дядя мог заподозрить неладное. Впрочем, Олег тут же отмел эту мысль. Ни одному человеку в здравом уме не придет в голову, что дорога заминирована. К тому же с неба сыпали колкие льдинки. Если снегопад не прекратится, то к вечеру снег подретуширует изъяны.

Олег отнес инвентарь в кладовку и вновь вернулся к опасному месту. Сейчас в буквальном смысле от жизни до смерти был один шаг. Как ни странно, в душе не было страха, как будто все это происходило не с ним. Что сказала бы мама, узнав о том, что он собирается совершить?

Он подумал, что нужно успеть заехать в больницу. Времени оставалось немного, и отсчет уже пошел. Сунув руки в карманы и подняв капюшон, Олег торопливо зашагал к электричке.

Он шел мимо спящих за заборами дач. Было удивительно тихо. Казалось, ничто не может нарушить здешнего сонного царства, и только он знал, что сегодня вечером здесь прогремит взрыв. Пока Олег сосредоточенно долбил землю, у него не оставалось времени на размышления, но теперь сомнения, как голодное воронье, вновь слетелись клевать его душу.

Неожиданно кто-то толкнул его сзади. Олег обернулся. Возле него стояла собака сторожа. Пес лениво помахивал хвостом. Следом подошел дядя Миша.

– Ты чего один? А барышня где?

– Уехала, – ответил Олег, не вдаваясь в подробности.

– Ну и ну! Как же это я проглядел? А тебя, значит, бросила? Натянула, значит, нос? То-то ты такой в воду опущенный. Ну, Женя она такая. Она еще от горшка два вершка была, а тут всем жару давала. Случай один был… – начал словоохотливый сторож, радуясь, что нашел собеседника.

Олегу было не до баек. Отпущенное ему время неумолимо сжималось, а у него оставалось еще два незавершенных дела: попрощаться с матерью и с Женей.

– Извините, дядь Миш, но я спешу.

– Ну да, вы, молодежь, всегда торопитесь, – с легкой обидой произнес сторож.

– Мне, правда, надо, – сказал Олег.

– Надо так надо. Небось, ее догонять? А что? Может, и помиритесь. Дело молодое. Нынче поругались, завтра в обнимку. Только девку ты себе выбрал непростую. Ух, смотри. Ты за ней еще не раз побегаешь, – предрек дядя Миша.

Днем в больницу не пускали, но Олег не сомневался, что ему удастся пройти. Он вдруг понял, как соскучился по матери. Ему казалось, что они не виделись целую вечность. И все же он боялся этой последней встречи. Ему так много нужно было сказать, но обстоятельства делали разговор по душам невозможным. Каждое его слово будет фальшивым. Сумеет ли он лгать настолько правдоподобно, чтобы мама поверила?

Окошко гардероба было закрыто. На нем висел листок с надписью полудетским почерком: «техничиский пирирыв полчаса». Олег почувствовал досаду. Сейчас ему, как никогда, хотелось перекинуться парой слов с бабой Нюрой.