Зиновий Юрьев - Белое снадобье

– Нет, мистер Марквуд, вы не ошиблись.

– Это хорошие деньги.

– Не буду с вами спорить.

– Гм… Это так неожиданно… Расскажите мне подробнее об условиях.

– С удовольствием. К сожалению, я не имею права многое рассказывать вам о нашей фирме. Она работает на федеральное правительство, и вся работа ее носит сугубо секретный характер. В ваши обязанности будет входить лишь наблюдение за работой нашего большого компьютера, постоянное его усовершенствование. Короче говоря, вы будете отвечать за бесперебойную его работу. Причем непосредственная работа на нем – программирование, ввод информации и получение результатов – все это вас беспокоить не должно. Этим занимаются другие. Ну-с, о специфических условиях. Штаб-квартира нашей фирмы занимает большой участок. Вы должны будете жить там. В вашем распоряжении будет отдельный коттеджик. Вам будут готовить. Покидать участок вы сможете лишь по разрешению и в сопровождении телохранителей. Конечно, это может показаться определенным неудобством, но пятьдесят тысяч в год компенсируют многое. К тому же, насколько мне удалось выяснить, вы Человек нелюдимый, да и жизнь у вас здесь, в ОП, не бог весть как отличается от того, что мы вам предлагаем… Мы можем заключить контракт сегодня же.

Мэрфи спокойно сидел и ждал моего ответа. Даже не ответа, а согласия. Даже не согласия, а благодарности, а может быть, даже восторга. Выход по разрешению и с телохранителями. Карутти, может быть, тоже разгуливал в сопровождении телохранителей. Или удирал от них.

– А кто работал у вас раньше? На том посту, что вы мне предлагаете? – спросил я и сам подивился собственной глупости и наивности.

Мэрфи выпустил облачко дыма изо рта, такое же наглое, упитанное и самоуверенное, как он сам, посмотрел на меня – причем мне показалось, что в глазах его на какую-то долю мгновения мелькнул интерес, – и сказал:

– К сожалению, доктор Марквуд, я не могу вам ответить. Я вам уже сказал, что наша фирма выполняет секретные работы, и правила безопасности…

– А если я откажусь? – вдруг перебил его я, хотя вовсе не собирался этого делать. Но должен же был я каким-то образом продемонстрировать чувство собственного достоинства. Негоже было мне, сорокалетнему ученому, облизываться от жадности и кричать «ура!».

Мне показалось, что Мэрфи довольно быстро раскусил меня. Он не то чтобы подмигнул мне, но сказал не без налета иронии:

– Будет очень жаль, если такой ученый, как вы, окажется в джунглях. Работы вам сейчас не найти – спад, а денег у вас хватит месяца на два, не больше. И кроме всего прочего, вы слишком склонны к размышлениям, одиночеству и у вас медленные рефлексы…

Мэрфи медленно поднялся из кресла, лениво потянулся и вдруг сделал неуловимое движение рукой. В то же мгновение пистолет, который только что лежал на подлокотнике моего кресла, очутился уже у него. Он улыбнулся и протянул его мне.

– Вот видите, – укоризненно, как мне показалось, сказал он, – у вас медленные рефлексы.

Он был прав. У меня слишком медленная реакция. До меня все доходит с опозданием. Весь этот разговор носил чисто ритуальный характер. Им нужен не только специалист по ЭВМ, они предпочитают, чтобы я был у них под наблюдением. Кто знает, думают, наверное, они, может быть, Карутти уже успел сообщить мне что-то… Если я откажусь, я даже не попаду в джунгли. Мало ли что может случиться на дороге, когда я буду искать работу. Я могу почему-то затормозить во время обгона, как бедняга Карутти, могу попасть в засаду… Господи, да мало ли что может случиться с человеком, когда кто-то очень хочет, чтобы с ним что-то случилось.

– Я согласен, – сказал я и протянул Мэрфи свой пистолет традиционным знаком доверия. Он поклонился и церемонно вручил мне свой кольт. Металл был теплым от бока мистера Мэрфи. Мы еще раз кивнули друг другу и снова обменялись оружием. Удивительно все-таки, к какому церемониалу, даже культу, располагает оружие.

А пистолет у него, оказывается, все-таки был, хотя он и поднимал руки, входя ко мне…

Мэрфи не соврал. Штаб-квартира «Акме продактс» – так называется их фирма – занимает несколько сот акров удивительно приятной местности: застывшие мягкой зыбью холмы, поросшие сосной и орешником. Впрочем, о подлинной величине участка я могу только догадываться, потому что мы, инженерный персонал, живем в северном секторе и не имеем права проходить без разрешения в другие части.

Я рассказываю о территории «Акме продактс» так подробно вовсе не потому, что она меня в малейшей степени интересует или может заинтересовать вас. В конце концов, какое мне дело до того, что у них здесь растет: сосна, орешник или бамбук. Просто я буквально раздавлен всем тем, что случилось за те пять дней, что я нахожусь здесь, и просто не знаю, как рассказать об этом. Все эти «лесистые холмы» из старинных романов нужны мне лишь для того, чтобы выиграть время, привести хотя бы в относительный порядок свои растрепанные мысли. (Если вообще можно назвать мыслями то, что у меня в голове.) Увы, больше уже я отступать не могу, хотя с удовольствием описывал бы и облака, похожие на куски ваты, которые медленно проплывают над… Ну конечно же, над лесистыми холмами или холмистыми лесами.

Электронно-вычислительная машина ИБМ оказалась удивительным сооружением. Модель не серийная, сделана по индивидуальному заказу и представляет собой нечто вроде двух спаренных машин серии «10000». Ввод информации осуществляется по нескольким телетайпным линиям, магнитной лентой, перфокартами и обычным печатающим устройством. Странно и то, что программисты и операторы работают на первом этаже, сама же машина, пульты проверки и моя комната находятся на втором. Но все это ерунда.

Сюрпризы начались, когда я только вошел в комнату. Щелкнул выключатель, вспыхнул свет, и чей-то знакомый голос медленно произнес:

– Подойдите, пожалуйста, ближе к пульту.

Я вздрогнул и огляделся. В комнате никого не было, за исключением маленького уродливого робота, стоявшего в углу. Я подошел к пульту и тут увидел, как за мной медленно поворачивается шарнирный тубус объектива. Стеклянный глаз пристально посмотрел на меня, так, во всяком случае, мне показалось, и все тот же голос произнес:

– Я вас не знаю. Назовите, пожалуйста, свое имя и фамилию, год и место рождения, образование, место предыдущей работы.

Я почувствовал, что вспотел, и мне вдруг захотелось перекреститься и воскликнуть: сгинь, нечистая сила, изыди, сатана.

– Если вы сознательно не хотите сообщить мне сведения, о которых я вас просила, я приму это к сведению. Утаивание информации тоже информация. Если же вы хотите ответить, я слушаю вас. Прошу.