Николай Степанов - Из чужого мира

– В дом не заходи, – уже по пути распорядился майор. – В крайнем случае оставайся на веранде. Там после взрыва целых стекол почти не осталось. Я буду за тобой наблюдать, а заодно постараюсь прощупать мысли людей Пахома. Не думаю, что они готовы умереть за чужого дядю. Останусь возле тех бревен. Там три стрелка притаились, попробую раскрутить их на откровенный разговор.

– Если трансмиграция пройдет успешно, «Анисим» скажет следующую фразу: «В парламентеров не стрелять, пусть убираются».

– Понял, удачи.

Переговорщики поравнялись с первым огневым рубежом противника.

– Кто тут главный? – спросил Кошевар.

– Можешь и со мной побалакать, живую щуку тебе в брюки.

– Лады, с тобой побеседую я, а вот ему с Анисимом встретиться надо, – кивнул майор в сторону попутчика.

– Раз надо, пусть в дом идет.

Степаныч прочитал в мыслях мужчины и окончание фразы: «…и прибьет на фиг эту седую скотину».

Семен двинулся дальше. На веранде его уже поджидал чужак.

– Чаю не желаешь? – усмехнулся тот.

Три крупных кровавых пятна на полу свидетельствовали, что Виктор не один отправился на тот свет, однако тела уже успели убрать.

– Нет, обойдемся. – Зайцев поднял упавший стул и уселся. – Меня интересует судьба двух моих друзей. Они вошли сюда минут сорок назад.

– Подослали убийц и теперь интересуетесь, как они себя чувствуют?! Первый раз сталкиваюсь с подобной наглостью!

– Мужики приезжали, чтобы договориться. Если им пришлось защищаться, значит, вы их спровоцировали, – Зайцев старался отключить эмоции, во время разговора параллельно настраиваясь на очень тяжелую работу.

– Договариваться? Со взрывчаткой?

– Ваши парни их тщательно обыскали, я сам видел. Откуда, спрашивается, взялась взрывчатка? И была ли она вообще?

– За эту оплошность мои люди будут наказаны. Потом. А сейчас…

– Короче, – перебил Анисима парламентер, – Костя жив?!

Зиран опешил. Молодой человек абсолютно не испытывал страха, хотя находился в его власти. Это не могло не настораживать. Чужак даже присесть не догадался.

– Пока жив.

– Он мне нужен. Готов обменять его на двоих ваших.

– Можешь оставить их себе. Раз попались, значит, ценности не представляют.

– Согласен, ученики у тебя дрянь. Но это вина учителя.

– Да как ты смеешь, сопляк?

– Не будем отклоняться от темы разговора. Что хочешь в обмен на Костю?

– Ты чего глаза от меня воротишь, скромник? Боишься?

Зайцев действительно все время смотрел только на пол.

– Ты не ответил на вопрос, Анисим.

– Да мне никто не нужен в обмен. Сначала сам попробуй от меня выбраться.

– А еще говоришь, что пришли убивать они? – Парламентер впервые посмотрел в глаза собеседнику. – Теперь все понятно.

– Что тебе понятно?! – Пришелец впился взглядом в парня.

– Ты насквозь лживый человек.

В следующее мгновение по телам обоих пробежала мелкая дрожь. Противники застыли друг напротив друга. При этом Зайцев оставался в более выгодном положении. Он сидел…

Взгляд у чужака действительно оказался тяжелым. В первые секунды Семен заметил, как вокруг Анисима потемнело, затем сумерки начали сгущаться, формируя вокруг цели черный кокон, и вскоре светлым пятном осталось лишь лицо врага. Все пошло не так. Чтобы взять пришельца под контроль, цвет должен быть другим. Семен интуитивно чувствовал: если мрак заполнит собой поле зрения, ему не выжить. И тогда погибнут все.

Требовалось срочно найти выход. Зайцеву показалось, что он слышит, как скрипят собственные мозги. Неожиданно вспомнился контакт с синим камнем. Тогда для получения дара ему советовали думать о чем-то хорошем, но как это сделать сейчас, в такой напряженной ситуации? Ему бы суметь справиться со страхом, который наступал на целителя с тем же напором, что и чернота…

Семену с огромным трудом удалось воспроизвести в угасавшем сознании образ Людмилы, который заслонил собой ненавистную физиономию пришельца. Девушка улыбнулась и вскинула голову. Рыжие волосы любимой осветились ярким огнем и рыжим облаком поднялись вокруг лица. Маленькими трещинками они неумолимо разбивали тьму на угловатые островки, которые быстро таяли в этой раскаленной лаве огня, уступая пространство животворящему пламени. Вскоре от темноты не осталось и следа…

Тем временем Кошевар вел свою игру с хозяином прудов

– Кувырком вас всех через коромысло! Неужели вы готовы положить жизнь ради пришлого мужика? Пахом, за тобой вроде раньше крупных грехов не водилось, а теперь прикрываешь типа, на котором не один десяток мокрых дел плюс наркотики.

– Откуда меня знаешь, чтоб тебе за корягу зацепиться? – насторожился тот.

– Мы Анисима давно пасем. И приглядываем за теми, кто с ним рядом.

– «Мы» – это кто?

– Министерство внутренних дел, особый отдел…

– Врешь, живую щуку тебе в брюки! Седой сказал, конкуренты наседают!

– А ты из наивных и доверчивых? Удостоверение показать?

– Я тебе сам любую ксиву состряпаю.

Майор уже знал, что собеседник ищет повод дать отсюда деру, но не хочет потерять лицо в глазах подчиненных. Оставалось только чуть-чуть подтолкнуть его в нужном направлении.

– Мои бойцы сейчас займутся подкреплением, которое Анисим вызвал к твоим прудам, потом взвод заглянет сюда. Подчеркиваю: пока твои люди никого не убили, у меня лично претензий нет, стрелять мы первые начали.

– Этот седой очень опасный человек, живую щуку ему в брюки. Ты еще не знаешь, на что способны его люди.

– Знаю. У нас в особом отделе такие же имеются.

– Врешь! Таких больше нигде нет.

– И летать могут, и мысли читать, и предметы взглядом двигать, если ты об этом.

– ???

– Пахом, может, ну его в пень?! – не сдержался один из подчиненных.

– Погоди, дай малость подумать.

В это время со стороны шоссе раздался взрыв, потом второй, прозвучали выстрелы. Пахом глянул на двухэтажный домик и махнул рукой:

– Ладно, парни. Делаем ноги.

– Советую идти в лес за прудами. Моим коллегам скажете: когда началась стрельба, вы кинулись спасать клиентов. Они наверняка сейчас там скрываются.

– А чего это ты вдруг такой добрый? – неожиданно остановился Пахом.

– Этот Анисим убил моего лучшего друга. И мне свидетели нашего с ним разговора не нужны. Понятно?!

Больше вопросов не последовало.

Тяжело оставаться в стороне от дел, когда сознаешь, что твои друзья сейчас балансируют на краю пропасти. Но и совать нос в операцию, о подробностях которой не имеешь понятия, глупо. Любое неподготовленное вмешательство может привести к катастрофе.

Мы с Анфисой, скрываясь за сараем, видели Зайцева и майора, шагавшего к дому с белой тряпкой на ветке, но, как только оба зашли за двухэтажное здание, нам стало не по себе. Минуты тянулись бесконечно. Я даже обрадовался, когда услышал взрывы, настолько надоела эта гнетущая тишина. Потом увидел людей Пахома, которые убегали с подворья.