Диана Гэблдон - Барабаны осени. Книга 2. Загадки прошлого

Мы с Лиззи и Брианной болтали о детях с двумя дочками Кэмбелла, как вдруг, раздвинув толпу, к нам подошел Джейми.

– Лиззи, – улыбнулся он. – У меня для тебя сюрприз. Фергус!

Сияющий не меньше него Фергус подвел к нам худощавого мужчину с редкими светлыми волосами.

– Папа! – радостно завизжала Лиззи и бросилась ему в объятия.

Оглушенный Джейми затряс пальцем в ухе.

– Не припомню я, чтобы она кричала так прежде.

Он улыбнулся мне и протянул два клочка бумаги, судя по всему, ранее бывших одним документом.

– Контракт мистера Уэмисса. Убери куда-нибудь, саксоночка, вечером сожжем.

А затем снова исчез в толпе, отзываясь на очередной вопль с другого конца поляны.

К третьему дню уши у меня звенели от гэльского, потому что каждый спешил обменяться последними новостями, сплетнями и просто парой слов.

Все, кто не говорил – пели; и Роджер с восторженным видом бродил от палатки к палатке. Сам он давно охрип, потому что почти всю прошлую ночь пел, подыгрывая себе на позаимствованной у кого-то гитаре. Брианна с горделивым видом сидела у его ног. Вокруг толпились зачарованные слушатели.

– Он что, и правда так хорош? – прошептал Джейми мне на ухо, с сомнением оглядывая своего без пяти минут зятя.

– Не то слово! – подтвердила я.

Джейми поднял было бровь, затем пожал плечами и забрал у меня ребенка.

– Ладно, поверю на слово. Мы с Рыжиком пойдем поищем, где играют в кости.

– Ты что, собираешься приучать ребенка к азартным играм?!

– Конечно, – ухмыльнулся тот. – Раз не поет, как отец, пусть зарабатывает на ужин другими путями.

– Когда будете рубить репу для хаггиса, не выкидывайте ботву. Заварите ее и давайте понемногу детям. И сами пейте – молока будет больше.

Майри Бэкхем, прижимая ребенка к груди, кивнула, старательно запоминая рецепт. Я так и не смогла убедить шотландцев, что надо есть свежую зелень, но время от времени мне выпадал шанс добавить немного витамина С в чей-нибудь рацион, традиционно состоявший из овсянки и оленины.

Я даже заставила Джейми съесть у всех на виду целую тарелку помидоров. Впрочем, без особых результатов. Как мне кто-то признался, легендарный Макдью запросто способен питаться любой отравой, которая тотчас убила бы простого смертного.

Попрощавшись с Майри, я улыбнулась следующей пациентке – женщине с двумя девочками, сплошь покрытыми сыпью. Сперва я решила, что опять-таки сказывается нехватка витаминов, однако на самом деле причиной тому был ядовитый плющ.

Услышав какое-то стальное лязганье, я обернулась, забыв о пациентах. Мужчины похватались за оружие.

Из леса под приглушенный бой барабанов строевым шагом выходили солдаты в алых мундирах и зеленых килтах. Их мушкеты указывали в небо, длинные сабли болтались скорпионьими хвостами, а они все шли и шли парами.

Четыре, шесть, восемь, десять… Я про себя считала вместе с остальными. Их оказалось сорок – мужчин в медвежьих шапках, которые, не глядя по сторонам, шагали в такт барабанному бою.

Краем глаза я заметила, как насторожился Макнейл, и его люди подошли ближе. Остальные тоже зашевелились – я спиной чувствовала, как собираются горцы возле своих лэрдов.

Рядом со мной будто из ниоткуда возникла Брианна с ребенком на руках. Она выглянула из-за плеча и тихо спросила:

– Кто они такие?

Вопрос эхом разнесся по всей поляне.

– Шотландский горный полк, – ответила я.

– Это я вижу, – едко отозвалась она. – Они друзья или враги?

Логичный вопрос; жаль только, что ответа, судя по растерянному бормотанию, никто не знал. Бывало, что войска разгоняли разные сборища, однако у нас ведь мирное собрание, не имеющее политической подоплеки… Впрочем, в свете недавнего восстания присутствие стольких шотландцев в одном месте могло быть воспринято превратно. Ропот нарастал, словно горы вздыхали перед бурей.

С одной стороны – сорок пехотинцев с ружьями и саблями. С другой – двести шотландцев, вооруженных до зубов… и обремененных женами и детьми.

Вспомнив Каллоден, я, не оборачиваясь, сказала Брианне:

– Если что, хватай ребенка и прячься в скалах.

Появился Роджер и встал плечом к плечу рядом с Джейми, загораживая нас с Брианной. То же самое происходило по всей поляне. Казалось, что женщины вовсе исчезли, испарились, оставив лишь длинные шеренги хмурых горцев.

Из тени деревьев вдруг выступили двое мужчин – офицер верхом на коне и адъютант, несущий знамя полка. Они миновали колонну солдат; адъютант повернулся и что-то спросил у командира, а тот кивнул в нашу сторону и отдал громкий приказ пехотинцам. Солдаты, прежде вытянутые по стойке «смирно», опустили мушкеты и расслабились. Офицер же, тронув пятками коня, направил его в неохотно расступавшуюся толпу.

Он двигался прямиком к Джейми, чья ярко-рыжая макушка заметно возвышалась над остальными.

Офицер снял шляпу с перьями, спешился, сделал два шага и коротко поклонился. Он был невысоким и коренастым, лет тридцати, с темными глазами, сверкавшими ярче стального горжета на шее. Вблизи стало видно, что красный плащ у него застегнут на плече медной брошью с вытертой позолотой.

– Меня зовут Арчи Хейс, – раскатисто сказал офицер, с надеждой глядя на Джейми. – Говорят, вы знали моего отца.

– Я должен кое-что вам сказать… – начал Роджер.

Он еле дождался, когда Джейми Фрейзер будет один – все вокруг пытались перемолвиться с ним хоть словечком. Со временем, слава богу, наплыв почитателей схлынул, и тот наконец-таки остался в полном одиночестве.

Фрейзер, заметно удивившись, кивком предложил сесть рядом на высокое бревно.

Роджер держал на руках ребенка: Брианна и Лиззи готовили ужин, а Клэр ушла навестить Кэмеронов. Воздух терпко пах древесным дымом, а не торфяными лепешками, и все же здешние места удивительно походили на Шотландию.

Джейми посмотрел на спящего внука, чья рыжая головка сияла в свете костров, и Роджер незамедлительно отдал ему ребенка.

– Balach Boidheach[19], – пробормотал Джейми, когда тот заворочался. – Шшш, все хорошо. Так что ты хотел сказать? – поднял он взгляд на Роджера.

– Ну, не то чтобы хотел… Я должен кое-что передать. А вы уже сами решите, стоит ли говорить остальным.

Джейми поднял бровь, совсем как дочь, и этот знакомый жест воодушевил Роджера.

– Я… хм… Ну, когда Брианна ушла сквозь камни Крэг-на-Дун, я не мог отправиться за ней сразу, пришлось ждать несколько недель.

– И? – насторожился Джейми, как всегда, если речь заходила о каменных кругах.

– Я поехал в Ивернесс, в дом своего отца, и стал приводить в порядок его бумаги. Он никогда не выбрасывал старые письма и прочий ненужный хлам.

Джейми кивнул, явно не понимая, к чему клонит Роджер.

– Я нашел одно письмо… И выучил его наизусть, чтобы пересказать Клэр, если ее найду. Вот только сейчас я не уверен, что о нем стоит говорить ей или Брианне…

– И ты спрашиваешь совета у меня? – удивился Фрейзер.

– Наверное. Хотя если подумать, это письмо больше для вас, чем для нее… Вы же знаете, мой отец был священником. Я так полагаю, письмо было чем-то вроде исповеди… и, наверное, смерть автора позволяет раскрыть ее тайну.

Глубоко вдохнув, Роджер закрыл глаза и увидел перед собой косые строчки, написанные четким угловатым почерком. Он прочитал их более ста раз и, без сомнений, запомнил каждое слово.

– «Здравствуй, Редж!

Сердечные дела у меня обстоят неважно. И в этот раз Клэр ни при чем (уж прости за сарказм). Врач уверяет, я вполне протяну еще несколько лет, однако шансы мои невелики. Монахини в школе Бри запугивают детишек россказнями о страшных мучениях для тех, кто умер без отпущения грехов. Черт бы меня побрал (и снова прости), если я боюсь того, что ждет за гранью. Но… кто знает?

По вполне понятным причинам я не могу исповедаться приходскому священнику. Вряд ли он сочтет мой поступок грехом… скорее, украдкой вызовет по мою душу санитаров и отправит в психиатрическую лечебницу.

Однако ты, Редж, тоже священник, хоть и не католик. И что куда важнее – ты мой друг. Не надо мне отвечать, да и вряд ли ты найдешь нужные слова. Зато тебе по силам меня выслушать. Это твой величайший дар – умение слушать.

Ну вот, я все оттягиваю неизбежное…

Помнишь, несколько лет назад я попросил тебя об одной услуге – поставить то надгробие на кладбище Сент-Килда? Ты никогда не спрашивал, зачем мне это понадобилось, однако сейчас я все расскажу.

Одному богу известно, почему старина Черный Джек Рэндалл остался лежать на шотландских холмах, а не в родном Сассексе. Неужто некому было отвезти его тело домой?..

Как бы там ни было, похоронен он именно здесь. И если Бри когда-нибудь заинтересуется своими корнями, она легко найдет его могилу – та упоминается в семейных архивах. Поэтому-то я и просил тебя поставить рядом еще один камень. Она обязательно его заметит, ведь все остальные надгробия к тому времени уже рассыпятся от старости.