Это Кукуня - Волшебство - это сказка. И только!

— Я… знала… твоего отца… когда–то… — получилось очень многозначительно.

Мальчишка тут же поменялся в лице:

— Мы не помешаем Вам, мэм? Драко Малфой! — представился он, спохватившись.

— Очень приятно.

Надо было представиться в ответ. Я, быстро трансформируя в уме свои имя и фамилию, выдала:

— Миссис Черри.

И, чтобы окончательно проснуться или сойти с ума, протянула ему руку.

Ничего не случилось. Он просто растерянно ее пожал, в то время как остальные ребята заняли свободные места в купе.

Я отвернулась к окну: «А где гром и молнии? Где фейерверк и искры в глазах? Почему ничего не произошло? Ведь я, реальная и земная, прикоснулась к … (как бы подобрать нужное слово) к сказке!»

Тем временем ребята начали свой прерванный разговор. Говорили они о ком–то, кого «знатно отделали», кому «не слабо вставили» и кто «долго ещё не будет вонять». Если я правильно перевела. Вопреки моим опасениям, речь шла не о Гарри Поттере, ну, и Слава Богу!

Всю дорогу за окном мелькали поля и фермы, а Малфой с друзьями не оставили «без внимания» ни одного проходившего мимо купе ученика. Солнце еще не село, но тучи так плотно заволокли горизонт, что в вагоне включили освещение. За окном менялся пейзаж. Все ближе и ближе становились горы. А поезд все объезжал и объезжал какое–то бесконечное озеро. Начался дождь. Я украдкой рассматривала своих попутчиков.

«Двое, сидящие рядом со мной — один толстый, другой кучерявый — это Крэбб и Гойл. Никогда не могла запомнить: кого из них как зовут! Первый — очень толстый с явными признаками абсолютного дебила, всё время пытается угодливо оскалиться на шутки Малфоя, но никак не может попасть вовремя. Впечатление производит кошмарное — и совсем не похож на себя экранного! Второй очень большой — такой здоровенный громила с тупым взглядом, улыбается глупо, но добро. Мысли какие–то, видимо, посещают ещё его мозг, но так редко и такие примитивные… Неужели Малфою с ними не страшно находиться все время рядом, по ним же плачет психушка!

Другое дело — девочка рядом с Драко. Кто она — я не поняла, но эта чертовка хитра и расчетлива. Даст фору любой горгоне по способности испортить жизнь ближнему! На лицо вполне симпатична, но глаза злые и колкие. Да и губы часто кривит в гадкой усмешке. Это жутко её портит, но идеально добавляет образ змеи! Она все время заглядывает Малфою в лицо, он её называет Пэни. Кстати, а на жилетках у всех зеленые значки со змеёй — факультет Слизерин!»

По коридору забренчала тележка. Полная дама в белом чепчике предложила сладости. Малфой вышел из купе:

— Пойдемте, проветримся! — предложил он Крэббу и Гойлу.

Девчонка тоже вскочила, но отправилась в другую сторону. Я, наконец, осталась одна.

«Да! Судя по всему, к вечеру приедем в Хогвартс. И что дальше?!» — других мыслей не было.

А дождь все набирал обороты, протяжно завывал ветер и неумолимо дул во все щели. Я поежилась и еще сильнее закуталась в легкий плащ: «Это ж надо: начало сентября, а тут снег срывается!»

Вернулись Слизеринцы. Малфой выглядел ужасно недовольным. Обсуждали семью Уизли, Поттера и лохматую выскочку (видимо, Гермиону). Значит, они тоже едут в поезде. Потом Малфой прошелся по какому–то новому учителю — оборванцу. Дескать, школа деградирует, Дамблдор впадает в маразм и набирает в школу всякий сброд. Обещал по прибытии отправить папе сову.

Его гневную речь прервал резкий толчок. Неожиданно поезд остановился. Все озадаченно стали вертеть головами. Из окна мне было видно, как к остановившемуся на высоком мосту составу приближаются черные тени. Резко погас свет. Внутри меня все похолодело! То ли от страха, то ли вагонные двери открыли… Все были напуганы не на шутку…

Вдруг на душе стало так тоскливо! Мне вдруг захотелось просто прыгнуть в окно и лететь вниз с моста долго–долго. Казалось, что уже все равно в моей жизни никогда не будет ничего хорошего и радостного…

По длинному вагонному коридору, не останавливаясь, медленно проплыл самый страшный ужас моей жизни! Я не могла ни дышать, ни шевелиться…

Сколько это продолжалось — не помню, но через некоторое время завязанную в узел душу стало отпускать. Включили свет, и поезд вновь тронулся.

— Что это было, черт подери?! — испуганно выругался Малфой. Никто не решался высказать даже свои догадки!

«Это дементоры! — ко мне вернулась способность мыслить. — Это третий курс Хогвартса! Ой! А как же Гарри?! Хотя там сейчас, наверное, должен быть Люпин! Он поможет… Ах, вот кого назвал Малфой оборванцем! Уже совсем стемнело. Наверное, мы скоро приедем, и мне обязательно надо придумать, что делать дальше…»

Все медленно приходили в себя. Кучерявый громила заёрзал на сиденье, затем подскочил и, пробурчав, что ему нужно переодеться, выскочил из купе. По салону распространился неприятный запах…

Следом за ним с перекошенным лицом выскочил «бравый» Малфой!

Когда состав подъехал к станции в лесу, было совсем темно. Новичков встречал высокий косматый человек в огромном пальто — разумеется, лесничий Хагрид! Очень хотелось его разглядеть поближе, но нужно было найти себе место в каретах, которые живо заполняли остальные ученики.

Дождь все лил и лил. Сильно похолодало. Местами дорожка обледенела, и приходилось ступать осторожно, чтобы не упасть.

Вот они — знаменитые кареты, запряженные фестралами! Конечно, никаких животных я не увидела. Подталкиваемая любопытством, я медленно стала приближаться, вытянув перед собой руку. Хорошо, что в общей суете под проливным дождем до меня никому не было дела. Рука моя промокла, когда я почувствовала мягкую преграду. От фестралов исходил пар, еле различимый под дождевыми струями, как от лошадей. Я провела рукой по невидимому боку. Тут же вспомнилась конноспортивная школа…

— Здесь есть свободное место, — кто–то звал меня. Я не сразу вынырнула из детских воспоминаний.

В карете оказалось тепло и сухо.

— Вы работаете в школе? — спросил меня сидящий напротив мужчина в потертом плаще. Даже в тускло освещенной карете были видны глубокие порезы на его лице.

Профессора Люпина сложно с кем–то перепутать! Спокойный голос, внимательный взгляд, добрая, немного грустная улыбка.

— Нет, я еду туда впервые, по делам, — ответила я.

— А я вот надеюсь остаться в Хогвартсе… — улыбнулся он.

— Я тоже! — тихо ответила я, вздохнув.

— …преподавателем! — добавил он.

«А вот это идея! Но только что я могу преподавать в школе магии?! По их понятиям я даже не сквиб (волшебник не умеющий колдовать), а магл (не подозревающий о магии вообще)!

О! «Магловедение» — вот мое спасение! Спасибо, профессор Люпин, за идею!» — я так широко и счастливо улыбнулась, что Люпин, кажется, принял это на свой счет.

Въехав в ворота, увенчанные крылатыми кабанами, кареты остановились. В холле было столпотворение! Большая часть учеников направлялась в массивные дубовые двери. Пожилая леди в остроконечной шляпе, видимо МакГонагалл, с несколькими учениками скрылась в боковой двери. Хагрид громогласно приглашал первокурсников к карлику, взобравшемуся на каменную вазу, чтобы его не затоптали. Очевидно, профессор Флитвик будет сегодня проводить распределение новичков. Как же хотелось все это увидеть!

— Ну и где же мне найти Дамблдора?! — произнесла я, тщетно оглядываясь по сторонам.

— Если не возражаете, то мы можем поискать его вместе! — негромкий голос профессора Люпина заставил меня вздрогнуть.

Дамблдор нашелся сам и очень скоро. Пароль я не расслышала (подозреваю, что всё те же сладости), а в кабинет ведет действительно винтовая лестница — типа эскалатора.

Вообще Хогвартс создавал впечатление очень уж старого замка. Его возраст исчислялся, видимо, не одним тысячелетием. Казалось, он ровесник первых кафедральных соборов — есть что–то похожее в архитектуре. Хотя общую характерность архитектурного стиля этого замка трудно уловить, здесь больше бы подошло определение — «причудливое смешение стилей и направлений»!

Меня усадили на низкий и довольно жесткий диванчик. Дамблдор и Люпин обнялись как старые добрые друзья, а также обменялись любезностями и заверениями в почтении. Люпин так же поблагодарил Дамблдора за оказанное доверие.

«А ведь они даже не знают — чем закончится этот год!» — мне даже стало страшно от собственной осведомленности в судьбах этих людей.

Затем Люпин рассказал вполголоса о нападении на Гарри дементора в поезде. Дамблдор помрачнел, а потом, взглянув на меня, попросил Люпина спускаться в Большой зал и полноправно занять место за учительским столом.

— Итак, миссис Черри, вы тоже ищите работу преподавателя? — спросил Дамблдор, внимательно всматриваясь в мое лицо.