Сердце кошмара - SWFan

Х показала мне закрытый люк под кроватью, на которой лежало визуальное отображение её жизненных функций. Я собирался его открыть, но девушка запретила. Кролик, сказала она, ещё там, и ей в своё время стоило больших усилий и помощи со стороны Фантазма, чтобы его закрыть.

Собственно, да, Фантазма… Говорящее имя, не правда ли? Нужно быть совершенным идиотом, чтобы не заметить явную отсылку на Фантазмагорикуса.

В то же время делать поспешных выводов тоже ненужно.

Кто угодно мог пробраться в его мир и прочитать посмертную стелу. Возможно, одного из моих предшественников просто вдохновила история безумного императора, и он решил взять себе говорящий псевдоним. Самая складная теория вовсе не всегда является верной, когда речь касается человеческого поведения…

Если нас вообще можно назвать людьми, конечно.

Наконец мои мысли обратились на СТРАЖА. Всё то время, что я находился в теле Ямато, я пытался сделать его своим и добился определённого прогресса. По моим расчётам, во время следующего своего визита я уже должен сделать стальную махину своей собственность.

Как раз перед кончиной мира…

Я усмехнулся, посидел ещё некоторое время на кушетке, затем поднялся и направился в подвал.

Спускаясь по лестнице и пробираясь по туннелю, я стал потихоньку составлять более конкретный план своих дальнейших действий. У меня был один день, — по меркам моего собственного мира, разумеется, — а также примерно месяц в мире Натаниэля и ещё месяц в теле дракона. За это время мне следовало по меньшей мере добраться до Девятого ранга, а лучше превзойти его и сделаться архимагом или Божеством… Впрочем, нет — мне по меньшей мере нужно было сделаться Божеством, — в своё время даже Боги Файрана оказались бессильны перед Вестником, — а лучше и вовсе превзойти Божественный ранг.

Следовательно, — загибаем пальцы, — мне нужно поднять один, два… три… Четыре ранга, чтобы иметь хотя бы надежду на успех. Великолепные перспективы, не правда ли?

Я усмехнулся.

Ладно, ничего не поделаешь. Чем прикидывать, насколько непосильную я взял на себя ношу, лучше сосредоточиться и попытается её, собственно, поднять.

В этом деле не помешает чёткий план.

Первый в списке был мир Натаниэля — называть миры в честь наиболее примечательных персонажей превращается в традицию… Может, переименовать Файран в мир Эльфина? нет… — с него и начнём.

Основным источником тамошней туманности были сокровища. Ещё, возможно, всевозможные морские монстры, но охота на последних обещает быть довольно муторным и вообще не стоящим того занятием. Сколько всего туманности находится в обыкновенном сокровище я не знаю, ещё не проверял, но её должно быть много, учитывая удивительные силы последних.

Также приятно, что сокровища ненужно убивать как порождения кошмара — достаточно просто их найти.

И вот здесь можно воспользоваться преимуществами моего эфемерного тела. Наверняка в канцелярии иного короля или губернатора найдётся служащий, который, по праву своего положения, имеет доступ в государственную казну, и который находится, по причине завалов на работе, в состоянии страшного эмоционального напряжения, а значит уязвим для того, чтобы его тело захватил фантом.

Теоретически, мне ничего не стоит высосать все соки этого мира без малейшей опасности для себя самого. Был бы только попутный ветер…

С этой мыслью я протиснулся из деревянного туннеля на палубу, отряхнулся и осмотрелся по сторонам. Последняя почти не изменилась с момента моего последнего визита. Разве что немного прояснилась, — собственного, чего и следовало ожидать теперь, когда моя туманность сделалась ещё гуще, — и… Это заметил несколько погодя… Стала более людной.

Матросов на корабле сделалось заметно больше. Логично, Тиберий был огромным судном — даром что пассажирским, — и вполне мог уместить небольшую армию. Странно, что у Натаниэля нашлись деньги, чтобы нанять такую команду… Если это была команда, разумеется. Не исключаем тот вариант развития событий, что юный Фердинанд забросил свою мечту сделаться пиратом и решил превратить Тиберий в обыкновенный лайнер.

Не самый дурной вариант, на самом деле.

Я покачал головой и посмотрел наверх.

Синий вихрь мелькал в районе капитанской каюты. Что ж, по всей видимости Натаниэль всё ещё был капитаном Тиберия — уже неплохо. Я поднялся в его каюту — намного быстрее, чем сделал это в первый раз, ибо теперь мог проделать эту дорогу с закрытыми глазами, — и обнаружил массивную фигурку Натаниэля на кровати, накрытую одеялом.

Я позволил синему вихрю захватить моё сознание.

А затем случилась… Странная вещь.

Я почувствовал тёплый матрас, мягкое покрывало у себя за спиной… и ещё нечто мягкое, нежное, немного щекотное, что лежало у меня на груди.

А это ещё что такое? Натаниэль купил себе грелку? Я разлепил глаза и рассеяно посмотрел на его полный живот, который заметно приподнимал одеяло. Затем покачал головой, откинул его…

И обомлел.

…Сперва я увидел длинные светлые волосы. Они были цвета лимона. Не в смысле его сока или мякоти, но именно золотистой кожуры.

Они разливались на грудь Натаниэля… Совершенно не грузную, но ровную, местами даже рельефную, но сейчас вовсе не стройность последней поразила меня, но лежавшая на ней девушка. С моей точки обзора, — пошевелиться я не смел, — я видел её необычайно светлую кожу, лопатки, которые белели за россыпью золотистых волос, тонкие плечи, длинные руки, на которых розовели стриженные ногти и копчик, и ещё маленькую толику внушительного того, что находилось ниже копчика.

Девушка была совершенно голой.

Я замер.

Мои мысли застыли.

Мягкая, пружинистая двойная грелка, которая всё это время упиралась в мою грудь, вдруг приобрела в моём сознании более конкретные очертания. Я вздрогнул, и девушка недовольно наморщила лобик. Тогда, с предельной осторожностью, не думая ни о чём кроме поставленной задачи, я постарался освободить своё тело и встать.

Дело это оказалось непростым. Девушка, хотя и спящая, явно не хотела, чтобы собственное ложе от неё улизнуло. Прошло по меньшей мере пять минут, прежде чем мои ноги опустились на деревянный пол. Я вздохнул, поднялся и удивлённо посмотрел на белое тельце, которое, стоило его только оставить, повернулось и свернулось калачиком. Теперь я видел только длинную изогнутую спинку, на которой отчётливо выпирал позвоночник, затылок и золотистые волосы, разлитые на белых простынях.

Постепенно, моё удивление притупилось. Я перевел дух, усмехнулся, а затем несколько рассеянно посмотрел на собственное оголённое тело. Сперва я заподозрил неладное. Неужели это был другой человек? Жировые складки исчезли, и теперь мою грудь и живот покрывали если не кубики, то определённые мышцы.

Если бы не чёрные волосы, застилавшие лоб, словно пальмовые листья, и некоторые другие невыразимые черты лица, которые встретили меня, когда я посмотрелся в зеркало, я бы никогда