Анна Гринь - Забудь мое имя!

– Бельчонок, – тихо позвал Бестелион.

И почему мне нравится, что он меня так зовет?

Все, что было дальше, слилось в ощущение блаженного счастья, удовольствия, пополам с томлением и ожиданием чего-то большего, всеобъемлющего и невероятного.

Что там пишут в книгах? Все неправда! Все не так! Они ничего не знают!

Вот это, сейчас и с ним – настоящее. Ни у кого не получится лучше. И не важно, что со мной такое впервые. Я чувствую, знаю. Так, именно так должно быть!

– Бельчонок, – в последний миг перед взрывом позвал меня Бестелион, крепко прижимая к себе. И…

Я проснулась и замерла, наслаждаясь полным счастьем.

Не успев толком прийти в себя, схватилась за трубку, на ощупь набирая номер подруги.

– Ирусь, все получилось! – заорала я, не успела та ответить.

– Для начала привет, – сонно прохрипела подруга. – Чего так орать? Я еще не выспалась. Что там у тебя получилось?

– Да по тому рецепту, что ты дала, все-все вышло! – радостно завопила я.

– Чего? – опешила подруга на другом конце города. – Как это вышло? Ленуш, ты головой, часом, не ударялась?

– Нет, – ответила я, но на всякий случай потрогала макушку.

– Ленка! Нет никакого рецепта. Я просто прикололась, – призналась Ирка. – А ты поверила.

– Что?! – теперь уже завопила я, начав нервно почесываться. – Как это? Ты надо мной поиздевалась?!

– Не думала, что ты помчишься это делать, – прошептала Ирка. – И эту гадость пила? И желание загадала?

– Да! Да! – зло прокричала я, чуть не послав мобильник в полет до стены. – Ирка! Но мне реально приснился он!

– Это ты просто очень впечатлительная, – резюмировала подруга. – Напридумывала, вот подсознание тебе и подсунуло, что ты хотела.

– Возможно, – тихо согласилась я, сильно расстраиваясь. – А как же твой идеал? Ты про него тоже наврала?

– Нет, – ответила подруга, – не наврала, мы просто в сети познакомились. Никакой магии.

Вот как же так?! Такой сон реалистичный. И ощущения, как будто все произошло на самом деле.

Сердце сжалось и закололо. Я прижала руку к груди и только теперь ощутила, что меня бьет странная дрожь. Отняла трясущуюся ладонь и внимательно рассмотрела, почти тут же завизжав от страха. От ногтей по пальцам, то проявляясь, то исчезая, рос витиеватый растительный рисунок, словно выведенный хной. Вот только, в отличие от обычных рисунков, он еще и двигался, как живой.

– Ира, – почти беззвучно прошептала я, – если это был сон, то у меня сейчас начались галлюцинации. У меня на коже появляется непонятный узор. И, Ирусь… я трезвая! Меня от этой твоей смеси развезло тут же, и я в прихожей на коврике отрубилась, а очнулась голая, хотя до этого в пижаме была.

Пару секунд подруга молчала, а потом быстро пробормотала:

– Сиди, где сидишь! Я еду к тебе! – и бросила трубку.

Я не собиралась двигаться, так и осталась на полу. Только надела на себя валяющуюся рядом пижаму и подтянула колени к груди, стараясь не вздрагивать. Через полчаса в дверь позвонили и начали неистово колотить – приехала встревоженная Ира.

Увидев меня, подруга громко и заковыристо выругалась, вломилась в квартиру и плотно прикрыла за собой дверь, навесив цепочку, которую отродясь никто не трогал.

– Вот же!.. – закончила Ирка, прибавив парочку совершенно непечатных слов. – Ну, ты, мать, даешь! Чем ты тут занималась без меня?

Я не ответила. Даже не слышала вопроса. Стояла перед зеркалом и старалась не закричать и не зарыдать.

– Черт знает что такое, – прокомментировала подруга и поскребла мою кожу на локте. – Не краска. Будто под кожей…

Это я уже и без нее поняла. Меня волновало другое – как долго это будет продолжаться?! Уже не только руки, но и все тело – я заглянула за ворот пижамы и проверила – покрылось этими странными рисунками, похожими на лозу. Длинные побеги туго опутывали тело бесконечными плетями, пересекались, кое-где обрастая листиками и крупными бутонами. Один стебелек прямо у меня на глазах оплел ухо и перебрался на щеку, касаясь уголка глаза.

– Как мне теперь на улицу выйти? – тихо спросила я.

– Ты лучше скажи, что ты такое учудила, а, мелкая? – Ира взяла меня за плечи и довольно больно тряхнула.

Я не успела ответить, как заверещал телефон, аж подпрыгивая от натуги на краю тумбочки. Увидев, кто звонит, хотела было выключить аппарат, так отвечать не хотелось. Особенно когда я в таком состоянии. Но Ирка всунула трубу мне в руку и кивнула.

– Привет, мам. – Я попыталась придать голосу максимальную естественность. Получилось, разумеется, не очень.

– Здравствуй, родная, – томно пропела мама.

Последние несколько лет она все чаще и чаще просит при посторонних называть ее просто по имени, но по телефону можно.

– Как там твой отдых? – проблеяла я.

– Обалденно! – ответила мама восторженно. – Но, как видишь, я не забываю и о своей дорогой девочке. Вот выдалась свободная минутка…

– Свободная минутка? – не поверила я и глянула на часы. Те показывали половину второго дня. В Таиланде половина пятого…

Ирка на заднем плане сосредоточенно что-то искала в своей сумке. Услышав громкое шуршание, из комнаты притащился Тимка и сел перед подружкой, не отводя взгляда от ее рук.

– Чем занят Бориска? – спросила, решив съязвить. Нового маминого ухажера я откровенно недолюбливала.

– А что Боря? – обиделась мамочка, и я сразу поняла, что «драгоценный» и «потенциальный» Светочку на целый день бросил скучать, а сам умчался решать свои дела. – Борис занят. А я загораю и пью коктейли.

Оправдательные речи маме никогда не удавались.

– Лучше скажи, как ты там? – Света решила быстро перевести стрелки на меня. – Не завела себе еще мальчика?

Я поперхнулась и прислонилась к стенке. Вот почему иногда стандартные вопросы попадают точнехонько в цель?

– Что ты, мама? И не думала даже, – осторожно ответила я.

– Ну, ты бы подумала, что ли? – помолчав секунду, предложила мама.

Я прикрыла динамик рукой и кашлянула.

– Нет, я не заставляю, – добавила мама. – Просто подумай. Ты уже такая взрослая, а все одна и одна.

«Уже подумала, – промелькнула в голове мысль. – Черт знает что надумала себе. Одни проблемы!»

– Ладно, любимая, мне пора, – торопливо пробормотала мама и отключилась.

– Так, – сказала Ирка. – Пошли на кухню, сделаем по большой чашке чаю, и ты мне расскажешь свой эротический сон во всех подробностях.

– С чего ты взяла?! – возмутилась я, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.

– Вот именно с этого и взяла, – хмыкнула подружка. – Это только ты краснеешь, как свекла, когда… От тебя всего чего угодно ожидала, но только не того, что ты, пусть и во сне, с совершенно незнакомым человеком…

– Я знаю, как его зовут, – возразила я. – Правда, не помню, как он выглядел… Но имя помню совершенно точно!

– Еще лучше, – сухо заметила Ира. – Дай уже мне чаю, а то я это все не переживу.

Я рванула на кухню и щелкнула кнопочкой чайника.

– И как же зовут этого совратителя малолетних? – грозно уточнила подруга, садясь на гобеленовый диванчик.

– Бестелион, кажется, – пролепетала я, катая на языке непривычное имя.

– Как?! – рассмеялась подружка. – Ты серьезно? Хотя… Во сне всякое бывает.

– Сон был такой реалистичный, – вздохнула в ответ я.

– Я вижу, ты аж вся гадостью какой-то покрылась, – согласилась Ирка, качая головой.

– Что мне делать, Ирочка? – спросила я, стараясь не впадать в панику. – Что теперь со всем этим делать? А вдруг оно не исчезнет?

– Типун тебе на твой великий и могучий! – перекрестилась подруга. – Сплюнь! Вот увидишь, поспишь, поешь, и все само пройдет. Это ж не тату.

– А если за выходные не исчезнет? – тихо уточнила я. – Мне в понедельник на занятия. И мама через неделю приедет.

– Не паникуй раньше времени, – велела черствая Ирка. – Разливай чай, делай бутерброды. Будем мозговать.

Как только она сказала про еду, активизировался мой желудок, громко и протяжно заурчав. Вертевшийся под ногами Тимка ошалело уставился на хозяйку, видимо не веря, что я тоже бываю голодной. Выдав вечно недокормленному созданию жесткую корку сыра и выставив кота за дверь, чтоб не мешал, я соорудила целый поднос нехитрых бутербродов с колбаской и помидорами.

Пару минут мы посидели над ароматно дымящимися кружками, молча уплетая по бутерброду.