Иная война (СИ) - Романов Герман Иванович

— У меня к тебе серьезный разговор, брат, — Фок впервые так обратился к эрцгерцогу, обычно применял слово «кузен», что автоматически и абсолютно справедливо делало представителя правящего в Австро-Венгрии Габсбург-Лотарингского Дома нижестоящей персоной. Но Франц-Фердинанд тут же уловил обращение и поднял на собеседника удивленные глаза. Но промолчал, ожидая, что тот скажет дальше.

— Мы решили, что тебе пора принимать королевскую корону, Франц. И не смотри на меня так с немым вопросом. «Мы» — это кайзер, царь и я, а также присоединившийся к нам старый Франц-Иосиф. Вена к тебе настроена крайне враждебно, и смерть стоит у тебя за спиной. Так что пора тебе из нее убираться, и как можно быстрее. А что насчет короны, то скажу следующее, благо момент очень удачный и надо его использовать…

Эрцгерцог Франц-Фердинанд, так и не ставший императором Австро-Венгрии.

— Видишь ли, Франц, 63 года тому назад император Николай помог твоему дяде кайзеру подавить революцию в Венгрии, хотя мог способствовать тому, что австрийская империя могла быть разорвана на куски. А спустя четыре года, как раз ты родился, тогда еще молодой Франц-Иосиф отплатил русским самой черной неблагодарностью!

— Известна его фраза, ваше величество, на счет, что в политике важны интересы, а не друзья, — усмехнулся эрцгерцог, но осекся, услышав злой смешок фельдмаршала. Человека, который на голом месте создал себе огромную страну, по своим размерам превышающую западную и центральную Европу, следует уважать и бояться, особенно когда в газетах его стали именовать «Александром Великим Востока».

— Какой «умница» — у нас таких именуют круглым дураком, — в голосе Фока прозвучала жестокость. — Спустя 13 лет, Австрия потерпела поражение от пруссаков, а итогами победы кроме Бисмарка попользовались и итальянцы. А этого не произошло бы, если бы старина Франц не «кинул» Россию. Так что долг платежом красен, как говорят русские.

Фок усмехнулся, закурил папиросу. Покушения сейчас он не опасался — курили многие солдаты, так что палить по огонькам бессмысленно. И тихо произнес, выделяя каждое слово:

— Сейчас победа Австро-Венгрии состоялась только при нашей поддержке, за которую Вена расплатилась, тут все честно, сербскими землями по Дрине и куском южной Воеводины, где от тех же сербов не протолкнутся. Да Россия получила земли по правому берегу Западного Буга в его верховьях — но там православные малороссы в подавляющем большинстве. Но речь не об этом — как ты думаешь, много ли шансов у тебя на реформирование страны?! Сможешь ли ты воплотить свой замысел в жизнь?

— Прискорбно мало — после смерти дяди я не смогу взойти на престол. Мой брак, как вашему величеству известно, признан морганатическим. Меня заменит на престоле племянник Карл…

— Это мы еще посмотрим, — фыркнул Фок, пыхнув дымком. — Но дело не в Карле — если он взойдет на престол, то через несколько лет империя Габсбургов развалится окончательно и бесповоротно. Ее можно принять сейчас за недалекого человека, который по жадности зажевал вкусную плюшку с ядом, и надеется, что не только не умрет, но даже не прос…ся!

— Поясни, ваше величество!

— Охотно — Ломбардия и Венеция с итальянцами, Босния со славянами — православными сербами и босняками-мусульманами, а еще Албания — вообще инородное тело, причем мусульман там большинство. Это даже не одна доза яда, а убойная смесь отрав. А еще есть Галиция, населенная русскими, и Трансильвания, где большинство населения из православных румын. Можно перечислять дальше — но именно новая доза инородного к империи Габсбургов элемента ее и погубит. Обязательно погубит, Франц — кайзер и царь это прекрасно понимают, и обладают достаточным терпением.

Эрцгерцог молчал, но Фок прекрасно понимал, о чем он размышляет. Иначе бы не предлагал свой план обустройства целой дюжины равноправных в политическом отношении субъектов, и преобразования «дуалистической монархии» в «триединую» — Австро-Венгро-Славию. Вот только его проект вызвал раздражение в Вене и Будапеште, ведь там прекрасно осознавали кто в этом случае будет составлять большую часть населения империи. В конечном итоге, это и станет причиной его убийства — недалекие правители всегда стремятся убрать реформаторов, если их сиюминутные интересы затронуты, и в таких случаях совершенно не думают о последствиях, которые могут грозить им самим неизбежной гибелью.

Примеров в истории масса, и все они имели в основе мысль — «авось пронесет»! И «проносило» в большинстве случаев так, еще как «проносило», что зная свое будущее, пылинки бы сдували с того, кого сейчас яростно жаждали умертвить!

— Вилли твоя страна нужна как подручный — если что не так пойдет, вздумай старик поиграть в политику и поинтриговать в пользу Франции и Англии — раздавят сразу и безжалостно! Само Австрийское эрцгерцогство будет напрямую присоединено к рейху, как и Судеты — аншлюс! Венгрия станет верным союзником, из славян-католиков создадут псевдо-государства, находящиеся под «вечным» протекторатом. России отдадут восточную Галицию, Румыния получит большую часть Трансильвании, а сербы присоединят к себе почти всю Воеводину и добрые куски в Боснии. Вот и все дела — и нет никаких проблем, дележка совершенно справедливая!

Фок снова зловеще усмехнулся и так, что Франца-Фердинанда пробрало — «маньчжур» говорил о распаде Австро-Венгрии как о свершенном событии, словно знал о том. Хотя может и дано ему узнать про то самое будущее — дядя кайзер, который с Фоком долго беседовал на тайных встречах, о том один раз глухо намекнул, причем совершенно серьезно. А с такими вещами старый Франц-Иосиф никогда не шутил.

— Разодрать не трудно — есть идеи пангерманизма и панславизма, если начать их вбивать в головы ваших жителей, да устроить затяжную войну на всех фронтах, кровопролитную и разорительную, чтобы ваша экономика не выдержала, и финита ля комедия, как любят говорить ваши новые «верноподданные». Они то, кстати, и первыми кинжал в спину воткнут. Через время — сейчас «савойцами» недовольны, но так как положение не улучшится, их начнут раздражать Габсбурги. В истории тому массу примеров, взять хотя бы этот прекрасный город, что покоится на новгородских сваях! И мороки с ним у вас много еще будет, так что мало не покажется!

Франц-Фердинанд вначале не понял странной идиомы, но сообразил, что о хорошем деле с такой интонацией не говорят. Но уточнил:

— Это может быть, не спорю, хотя мне это неприятно!

— Не все, что можно делать, следует совершать — для будущего крайне нежелательно создавать массу мелких государств, у каждого из которых к соседям масса претензий. Желательно, чтобы их не стало как таковых — пусть будут поглощены сильными империями, где каждый народ будет иметь одинаковые права. И никаких республик с «демократиями» — тогда начнут свои игры другие, более могущественные соседи, а политическая конъюнктура вещь сама по себе страшная. Монарх несет ответственность перед подданными, а всякие «президенты» выполняют поручения тех, кто с помощью денег обеспечивает им победу на «свободных выборах»!

— За это я и ратую, ваше величество…

— Александр, называй меня по имени, не настолько я и стар. А «его величеством» ты скоро станешь, брат Франц-Фердинанд. И нам плевать, что твой брак признан морганатическим в Вене, и с оговорками в Будапеште. То, что у тебя супруга чешская графиня, то к лучшему.

— И где я получу корону, если дядя меня не терпит?

— От кайзера Вильгельма — он согласился после долгих и настойчивых уговоров сделать тебя герцогом Лотарингским, благо ты имеешь все права на этот титул, причем вековые. А потом станешь королем Лотарингии, куда войдет Верхний и Нижний Эльзас, благо в истории имелись соответствующие примеры, хотя и давненько.

Франц-Фердинанд почти онемел от услышанного, не веря произнесенным словам, и встал, ошеломленный. А Фок, словно не заметил его состояния, подхватил под локоть:

— Пойдем лучше в кабинет, там за чашкой кофе я тебя введу в курс дела. Ночью, да на площади, в центре этой дурно пахнущей Венеции, где вместо улиц загаженные каналы, о таких вещах говорить невместно…