Голограф (СИ) - Мусин Шамиль

— Я тоже. Мы можем идти?

— Да, никто вас не держит – принуждать вас бессмысленно. Надеюсь, вы передумаете, вот моя визитка.

Внизу мы забрали Андрея, и пошли к нему домой, по дороге зашли поесть.

— Как ты там оказалась? — спросил я в ресторане.

— Вчера у выхода из аптеки подошел тот, с которым ты разговаривал, показал полицейский жетон и, сказав, что я задержана, привел меня туда. А сегодня пришел ты. Как ты меня нашел?

— Я опять увидел тебя во сне. Мои сны становятся все более реальными. Они даже на сон не похожи теперь: яркие, четкие.

— У меня то же. Ты в третий раз меня спасаешь.

Дома у Андрея взяли по бокалу вина.

— Хорошая у тебя квартира, только жить здесь, в центре, должно быть, неудобно.

— А я и не живу здесь, это просто вложение денег. Чего они хотели? Что за балаган с задержанием?

— Хотят подписать нас на что-то грязное за кучу бабла, а Надю задержали, чтобы что-то для себя проверить.

Вечером вышли погулять на Рамблу. Надя очаровательна. На бульваре – толпы туристов, бродят, удивленно разглядывая живые статуи. Позже они вернутся на Площадь Каталонии и на электричках разъедутся по своим отелям вдоль берега моря. Здесь живут только те, кто здесь работает. Барселона – прекрасный город, здесь есть, что посмотреть, но условия для отдыха в этом месте не лучше, чем на Садовом Кольце.

В свою первую поездку в Барселону я воспользовался экскурсией по местам Сальвадора Дали. В программе – его музей и средневековый замок, который он сторговал где-то по случаю для своей жены. По завершении – посещение винного хранилища, длинной вереницы огромных бочек, из которых можно пить чудесные вина в неограниченном количестве, но за их вынос надо платить.

Народ, умудренный опытом, понимал, что даже если пить только по глоточку, дойти до конца хранилища суждено не всем, поэтому все были предельно собранны и молчаливы. По мере продвижения люди утомлялись, но держались, наиболее крепкие держали путь, поддерживая ослабевших. К концу пути, после задушевных бесед, все твердо знали точные координаты рая: рай – здесь.

За прилавком охреневший испанец отбивался от леса рук, сующих деньги и бутылки, в отчаянии пытаясь узнать, какое вино в бутылках. Это ставило наших людей в тупик, и все мучительно пытались вспомнить, что же они туда поналивали. Испанец безнадежно махал рукой и просто собирал деньги, которые ему давали.

За красную линию у выхода нельзя было выходить с неоплаченным вином, но я, возмущенный тем, что у меня не берут деньги, несколько раз выходил за нее покурить с охапкой бутылок и возвращался опять на приступ прилавка в надежде, что на этот раз добьюсь своего и отдам свои деньги.

— Ты думала о нас? — спросил я, отойдя от воспоминаний.

— Думала. С нами что-то происходит. Это волнует и пугает меня. Во сне мне кажется, что люблю тебя давно и безнадежно, там ты несвободен. Ты женат?

— Нет, не женат. А наяву?

— Просыпаясь, я помню эту любовь, и некоторое время чувствую ее. Иногда она всплывает, когда ты рядом. Тем вечером у тети мне на минуту показалось, что я в том сне. И еще в Сан-Ремо, когда мы танцевали. Наверное, я схожу с ума. — Мы шли по бульвару к площади Каталонии. Я чувствовал, что она рядом со мной и одновременно бесконечно далеко.

— Может, съездим на поющие фонтаны? — предложил я.

— Я устала, давай, в следующий раз. — Поужинали в молчании в ресторане напротив театра и вернулись в квартиру Андрея. Дома никого не было. Возле спальни я обнял ее.

— Не торопи меня, — тихо сказала Надя и ушла к себе.

Следующий день мы провели вместе, гуляя по городу. Я хотел больше узнать о ней, о ее жизни здесь, в Барселоне, но она была погружена в себя, и на мои вопросы отвечала невпопад. Мне показалось, что я мешаю ей принять какое-то решение, скорее всего, не в мою пользу. Я не стал дожидаться горьких для себя слов, и, простившись с ней, улетел в Москву.

Весь путь домой я пытался ее понять. То зажигаясь, то резко остывая, она ставила меня в тупик. Быть может, ей просто нужно время, чтобы разобраться в себе, и позже она позовет меня. Дома долго не мог уснуть, поэтому, встав, выпил таблетку снотворного. Через час, засыпая, я увидел в полусне поселок и тот парк, в котором впервые встретил Надю.

Глава 2

Утром сел в машину и поехал в Заречный. В поселке переулок был перекрыт из-за аварии водопровода, и я спросил у местного, есть ли здесь объезд. По его словам, объезд был по заброшенной дороге, но там можно было оставить подвеску или утонуть в болоте. Я решил рискнуть, и быстро пожалел об этом: дорога, вся в колдобинах, заросла бурьяном – тут много лет никто не ездил. Проезжая мимо здания с почерневшей стеной, видимо, здесь был взрыв или пожар, совсем застрял. Вокруг валялись обломки какого-то устройства, выброшенные взрывом из окна. Я подобрал какую-то блестящую хреновину, собираясь потом изучить ее, и, проверив дозиметром, бросил в багажник. Проклиная все на свете, с трудом выбрался оттуда по уши в грязи и добрался-таки до дома Надиной тети.

После звонка дверь открыла та же женщина в халате.

— Опять вы?

— Простите ради бога, но, по моим сведениям, здесь должна проживать другая семья.

— Послушайте, мы обменялись квартирами два года назад. Кажется, у меня остался их телефон. Сейчас посмотрю. — Через пару минут женщина вынесла клочок бумаги с телефоном, и я поехал обратно домой.

Возле дома поздоровался с соседом и, поднявшись на второй этаж, стал открывать дверь. Замок заело, и, пока я, чертыхаясь, ковырял его, дверь открылась сама. Передо мной стояла женщина лет тридцати. Изумленно глядя на меня, она пыталась что-то сказать, но, всхлипнув, стала медленно оседать на пол. Я успел подхватить ее и отнес на кровать. Удивленно осмотрелся по сторонам. Это была не моя квартира. Вернее, квартира была как моя, но мебель в ней была чужая. Решив, что ошибся квартирой, я хотел тихо уйти, но в это время женщина пришла в себя и, привстав, прошептала мое имя.

— Простите, не уверен, что знаком с вами.

Она внимательно осмотрела меня с ног до головы.

— Кто вы?

— Аваргин Алексей. До сегодняшнего дня мне казалось, что я живу здесь.

— Этого не может быть! Мой муж, Алексей Аваргин, сейчас лежит в коме в Боткинской больнице.

— Сочувствую. А что с ним случилось?

— Взрыв в лаборатории неделю назад. — Я вспомнил, что примерно в это время у меня и Нади начались странные сновидения.

— Чем занимался ваш муж?

— Что-то связанное с квантовой физикой. Но об этом вам лучше рассказал бы его коллега и друг. Если вы не против, я приглашу его.

Пока ждали коллегу, меня напоили чаем, и в разговоре я заметил, что по дороге в обменнике видел курс шестьдесят четыре копейки за доллар, вот разгильдяи. Женщина непонимающе смотрела на меня:

— Что не так?

В это время раздался звонок, и хозяйка ввела в квартиру мужчину лет сорока пяти.

— Георгий, — представился он. — Татьяна сказала, что встретила двойника Алексея, теперь вижу своими глазами. Какими судьбами к нам?

Я рассказал ему, что живу в этой самой квартире, и что днем съездил в поселок Заречный, а вернувшись, попал неведомо куда.

— Тот Заречный, что возле Протвино? В километре оттуда филиал ИФВЭ. Неделю назад там произошел взрыв. Алексея и его ассистентку, Надежду, увезли в больницу, но ее быстро отпустили – ничего серьезного, просто, шок. Перед экспериментом он выгнал всех из корпуса, поэтому больше никто не пострадал. А что вас удивило в курсе доллара?

— Утром он был в сто раз дороже. И Путин с утра был президентом, — указал я на портрет в газете, брошенной на стол.

— А что еще вас удивило? — озабоченно спросил Георгий.

— Телевизор Рубин, восемьдесят дюймов по диагонали. Даже у японцев таких нет.

— Возьмите газету и почитайте ее, а я пока отойду позвонить.

Раскрываю «Российскую газету». Газета, как газета, если не читать подпись под фотографией: «Премьер министр Российской Федерации В. В. Путин». Дальше новости экономики: виды на урожай, выпуск нового комбайна, все как обычно.