Георгий Лопатин - Попаданец обыкновенный

Шаманка утвердительно кивнула.

– А что по твоим коллегам?

– Я их не почувствовала, и это плохо. Отсюда и срочность вызова. Вдруг шаманы уже близко и начали проводить обряды!

– Может, их просто нет? – спросил я, сам понимая, что вопрос глупый.

– Ты сам-то в это веришь? Штурмовать такой замок без поддержки шаманов?! Это самоубийство, даже не учитывая, что здесь есть я.

– Да уж…

Воспитание мое – мой враг. В общем, мне потребовалось извиниться и вообще хотелось как-то разрулить ситуацию.

– Послушай, Олграна, я…

– Не надо ничего говорить, Кэррэл, – прервала меня орчанка, сразу же поняв, о чем я хочу с ней поговорить. – Ты в своем праве, наконец. Я получаю, что мне нужно, и больше ты мне ничем не обязан, так что волен делать все, что пожелаешь и с кем пожелаешь.

Да уж, как много ловеласов хотели бы получить подобный ответ от своих женщин… А я ведь никогда себя таковым не считал и не считаю, тем более что не являюсь. Просто так все само вышло.

– К нам выдвинулся передовой отряд… будет через час, – выдала шаманка, впав в легкий транс.

– Что ж, подождем…

В замке объявили боевую готовность, хотя к бою ничего готово не было – ни одной баллисты, стреломета и катапульты, персонал не обучен.

В общем, накосячил я в плане обороны по полной. Понадеялся, что времени еще много, делал своих деревянных солдат.

Голова у меня деревянная!

Как отобьемся, надо наконец заняться делом, а не бревна точить, решил я для себя.

Через час, как и обещала орчанка, под замком показались всадники. Передовой ехал с веткой мира или переговоров. Ехал один. Почему бы и не поговорить? Даже плохой разговор лучше хорошей драки.

Я приказал спустить ему лифт.

Каково же было мое удивление, когда наверху оказался старый знакомец Али-Баба.

– Как его зовут? – спросил я у Олграны. – Может, знаешь?

– Лагрош.

– Здравствуй, Лагрош, какими судьбами?

– Здравствуйте, господин… – поклонился полукровка-разбойник и покосился на моего носатого деревянного телохрана.

Его поклон меня несколько удивил. Не кивнул в знак приветствия и равного положения, а именно сделал легкий поклон. Такого за переговорщиками, тем более главарями банд, перед теми, кого хотят пограбить, не замечалось.

– Каким ветром сюда занесло?

– Я и мои люди хотели бы предложить тебе, господин, свою службу.

– Вот как?!

Честно сказать, меня это предложение несколько выбило из колеи. И вот вопрос – нужен ли он мне? Глупо, конечно, разбрасываться таким ресурсом, но не стоит забывать о его не совсем честном прошлом. Разбойник рано или поздно вновь сорвется на разбой. Рецидив называется.

Тем более что я на деревянных солдат ставку сделал, столько сил на заготовки угробил. Не вертать же все взад! К тому же деревяшки – как ни крути, они понадежнее будут.

С другой стороны, не обязательно полукровок держать в замке. Пусть на границе тусуются. Да, пожалуй, так и поступим.

– Сколько чел… разумных с тобой, Лагрош?

– Сто шесть воинов, господин, и еще двести баб с детьми.

– Откуда столько?!

– Беглые, господин.

– Вот так вот взяли вдруг, ни с того ни с сего – и сорвались все в бега? – не поверил я.

– Нет, господин… еще тогда, когда вы нас привели к замку и отпустили, я подумал, что вы хороший господин. Ведь могли бы нас и убить, труда бы вам это не составило… Тогда я решил забрать своих брата и сестру и податься к вам. Остальные решили так же…

– Но откуда еще почти сотня воинов, если ты брал только гражданских?!

– Со мной пошли не только гражданские, но и воины. Мы ведь в банде все вышли из разных родов, и все в итоге взяли с собой еще желающих уйти… в итоге получилось, что нас набралось столько, сколько набралось.

– Понятно. И что, вам дали вот так уйти? Да еще скота порядочно прихватив?

– Нет, господин, – хохотнул Лагрош. – Нас несколько раз настигала погоня, но мы воины не из последних, и нам удавалось отбиваться от мелких отрядов.

– М-да…

А это проблема. Беглецов обычно хотят вернуть во что бы то ни стало и жестоко при всех наказать, просто для того чтобы другим неповадно было. А это значит, что нужно ждать реальной проблемы из степи. Оно мне надо? Верно: не надо. А с этими ребятками тогда что делать? Идти им все равно некуда, все равно здесь, в горах останутся, но тогда уже от них проблемы начнутся, и все равно из степи заявятся. Что ж, придется брать их под свою руку. Все равно другого выбора нет. Да и сотня воинов лишней не будет. Казаки, блин.

– Хорошо, Лагрош, я позволяю вам остаться на этих землях. Будете моей пограничной стражей. Согласен?

– Конечно, господин!

– Местных не трогать, – добавил я.

– Это я объяснил всем в первую очередь, господин, – кивнул Лагрош.

– Тогда возвращайся к своим и передай им эту весть. А присягу воины могут принести завтра утром.

– Благодарю, господин.

Вот такие дела…

Осознав, что угроза оказалась значительно ближе, чем думалось раньше, решил проинспектировать, как там обстоят дела с заготовками для деревянных солдат. Как оказалось, черновая работа закончена примерно для десяти големов: торсы, руки, ноги, головы – все выточено, осталось только проделать тонкую работу конкретно по сочленениям.

Тут работа тоже шла – среди рекрутов нашлось несколько парней, хорошо знакомых с работой по дереву (дома строили, повозки делали), но степень готовности оставляла желать лучшего, инструмент из плохого железа очень быстро тупился. Трудная это все-таки работа, а загубить заготовки легко. В итоге в лучшем случае, с ускоренной доводкой деталей, можно собрать пару-тройку бойцов.

Маловато. Даже с учетом Буратино.

И что еще хуже, темп работы снизится на порядок. Надо наконец заниматься боевой подготовкой. А это значит – отрывать парней от работы над големами для тренировочных стрельб, а также для занятий фехтованием. Это будет делать вампиресса. Сначала, как и прежде, до обеда будет гонять индивидуально меня, а потом уже гарнизон.

Вспомнил про вампирессу, и она нашлась с отвлеченным на первый взгляд вопросом:

– Барон, а под каким знаменем вы собираетесь принимать присягу у воинов?

– Нет у меня знамени.

– Как же так?

– А вот так. Не до знамени с гербом мне как-то было. Вообще не думал об этом.

– А давайте я сошью? – предложила вампиресса. – Мне все равно ночью делать нечего. На отдых хватает два-три часа. В подземелье наотдыхалась за двадцать с лишним лет…

Знаете, мне иногда хотелось поинтересоваться, сколько ей лет, но ведь спрашивать про возраст у женщин не принято. И потом, вдруг ей больше тыщи? Не хотелось становиться в один ряд с Галкиным и Киркоровым. Так что я буду считать, что ей столько, на сколько она выглядит, а выглядела она на тридцать максимум. Ровесница.

– А так – под музыку иголкой поработаю…

– Вышить знамя за ночь?! – удивился я.

– Ну, на полноценную вышивку, да еще со сложным рисунком, ночи конечно же не хватит, но что-нибудь простое я вполне могла бы осилить. Особенно если провести лишь черновую вышивку.

– Это как?

– Это просто. На холсте рисунок вышивается не полностью из ниток, а пришиваются вырезанные из ткани другого цвета кусочки. А потом можно будет сделать все как следует.

– Действительно, это выглядит реально, – согласился я.

– Так что? А то как-то несолидно будет.

– Да я не против, – сдался я. – Вопрос только в том, есть ли у нас ткань для этого дела. Не помню я в списке Пармера пункта про ткани… и был ли он вообще?

– Для такого дела найдется. А пункт для мужчины столь незначительный, легко и запамятовать. Вам железки подавай.

– Это верно.

Да, что касается одежды, то носили мы перешитое некромантово тряпье. Его в комоде оказалось довольно много.

– Так что вы желаете видеть на своем знамени и гербе, ваша милость? – улыбнулась вампиресса.

– Может, феникса?

– Хороший выбор, – одобрила Ссашшиллесса. – И как рассару это подходит больше, чем что бы то ни было. Фениксы ведь тоже были рассарами… потому и извели их. Осталось только нарисовать – и я готова к работе.

– А чего его рисовать, голову ломать. У меня на компе есть картинка феникса. Пойдем, посмотришь, перерисуешь – и все дела.

Вампиресса по ночам, кстати, фильмы на компе смотрела. Зеленушки их раньше видели, хотя тоже были не прочь пройтись по второму разу. Ставил ей и уходил спать, компьютер потом сам вырубался, как энергия в батареях заканчивалась. Но на просмотр фильма хватало.

В комнате как-то неожиданно оказались мы все: я, Зеленоглазка, Олграна и Ссашшиллесса. Все захотели картинки посмотреть. А почему бы и нет? Фотки тоже глянем. С них я, собственно, и начал и тут же застыл, глядя на первые изображения Зеленоглазки и на нее вживую. Небо и земля. Забудьте про живот, я сейчас про лицо. Она реально сильно изменилась.

Раньше выглядела реально страшненькой, было в ней что-то звериное, а сейчас… не Анджелина Джоли, конечно, в свои лучшие годы, но что-то близкое. Губки бантиком, носик вздернут, глазки… и вообще лицо облагородилось.