Рысюхин, что там у вас налито? - Котус

— Ого! Выгодное, получается, дело — охота на тварей?

— Да — для тех, кому повезёт выжить. А если выжить и добычу получить, то тем более. Вот только выживают далеко не все. И мы с тобой — не пробей ты этим летом второй барьер, то нас бы почти наверняка там съели. А потом эти твари, усилившись на нас и продлив себе существование, вырезали бы Викентьевку, она ближе всего, затем Рудню. В Тальке их бы армейцы прижали, конечно, но…

Маша зябко передёрнула плечами.

— Ужасы ты какие-то рассказываешь.

— Да нет, обычный сценарий прорыва тварей среднего уровня в более-менее густо заселённых местах без достаточно сильных одарённых. Собственно, отсюда и цена макров высокого уровня — из риска и опасности. Макры пятого уровня имеют ценник уже в миллионах, шестого — все относятся к уникальным и просто за деньги продаются крайне редко. Седьмой уровень и выше, если такие существуют, уже идут по разряду «национальное достояние» и не продаются вообще в принципе.

Маша призадумалась, а потом вернулась почти к началу разговора:

— И всё же, как определить точно — сколько может стоить этот конкретный макр? Всё-таки даже между двадцатью мятью и тридцатью тысячами разница велика!

— А это вопрос, который стал, и ещё станет, причиной многих и многих судебных разбирательств, интриг, уголовных преступлений и детективных сюжетов. Оценка макров это разом и наука, и искусство. Не специалист может, оперируя где-то полутора десятками параметров, оценить лишь примерно, определив диапазон цен в достаточно широких пределах, и потом сравнивать предлагаемую цену с ожидаемой. Если владелец — маг кристаллов, тверди или универсал и прошёл соответствующий курс обучения, у меня этот факультатив только в пятом семестре доступен, то диапазон у него будет уже, уверенности больше, а количество проверяемых характеристик более двух дюжин. Полноценная экспертиза — дело долгое, сложное и порой довольно дорогое, предусматривает проверку макра по более чем полусотне характеристик и замер большого количества параметров, пусть даже это будет оценка качественная, грубо говоря — по шкале аналогов, на больше-меньше. Но весь «большой ритуал» разворачивают разве что при обнаружении ранее неизвестного вида тварей и для макров четвёртого и выше уровней, изредка — для третьего. Как правило, цену определяют в ходе торгов — либо напрямую между продавцом и покупателем, путём согласования диапазонов, либо через аукцион.

— Понятно.

— Завтра утром, до визита в присутственные места, заеду в Минске в отделение Гильдии охотников, сдам нашу добычу на определение и оценку, заодно по макрам уточню.

— Мне с тобой съездить?

— А смысл? В основном будет бюрократия и ожидание в коридорах. Могу взять тебя к Охотникам, но там тоже интересного будет не слишком много, а потом посадить на поезд.

— Я тебе уже надоела⁈

— Нет, конечно. Но тебе может быть скучно, могут быть дела дома, в Могилёве…

— Нет-нет, я ещё тут не всё увидела. Хочу по всем твоим предприятиям проехать и посмотреть.

— Ты ж моя хозяюшка!

Выехали из Викентьевки мы после раннего обеда где-то в половину второго, домой в Смолевичах зашли почти в половину седьмого. Загодя предупреждённая по телефону бабуля уже ждала и переживала. Маше отдали бывшую мою комнату, меня же переселили в папину. Не то, чтобы это помешало при обоюдном желании «сходить в гости», но с учётом наличия в доме старшей родственницы в лице бабушки — формально приличия были соблюдены. Приведя себя в порядок с дороги, на что мне понадобилось минут двадцать, я вышел в гостиную и не ошибся — бабуля с официальным видом сидела там. За сорок минут пока ждали «я быстренько» прихорашивающуюся Машу, успел передать бабушке содержательную часть всех событий и того, как обстоят дела в Викентьевке, причём ещё и на вопросы по отвечать время нашлось. После ужина Мурка начала пересказывать эмоциональную составляющую, мне от охов-вздохов скоро стало скучно и тоскливо, так что я, отговорившись ранним выездом завтра, пошёл к себе в комнату отдыхать. Маша ко мне не пришла. Правда, когда я ближе к полуночи вставал попить воды — видел во дворе отсвет от окна бабушкиного кабинета, а моя прежняя комната зияла распахнутой дверью и пустотой.

Утром встал в половине шестого, наскоро перекусил, собрался, в том числе взял принесённые накануне поверенным бумаги для Земельного комитета, и в четверть седьмого уже выехал за ворота. До Долгобродского отделения Гильдии охотников от дома оказалось чуть меньше сорока километров и в семь двадцать уже подъехал к воротам. Вопреки моему опасению, что придётся ждать открытия жизнь тут не кипела, конечно, но тлела довольно активно. Спросив, где могу сдать туши тварей на опознание и оценку получил отмашку куда-то с комментарием «тудыть». Как ни странно, нашёл я место назначения по такому описанию сразу. Сидевший там Охотник тварюшек узнал, уточнил только:

— Шерсть жёсткая, с голубоватым отливом, после смерти посинела?

— Нет, с розоватым, мягкая, побелела.

— Да ладно⁈ Они же сейчас в летней форме быть должны, откуда зимний вариант⁈ — Гильдеец оживился. — Получается, есть минимум две изнанки, на которых они обитают?

«Или прорывы идут из разных полушарий одной изнанки, если она как планета».

«Может, и так, деда, но я им этого говорить не стану».

— Они у меня с собой, в холодильнике лежат. Привёз, чтоб подсказали, что в них есть полезного или хотя бы ценного.

— В каком смысле «с собой в холодильнике»?

— Пойдём, покажу.

Из всего фургона я показал только багажное отделение, но и оно впечатлило охотника. Взяв по туше, пошли в разделочный цех.

— Да, зимние, удивительно даже. Макры, вижу, искали? Кстати, чем это их так?

— Одного — магия воздуха, одарённая третьего уровня. Второго — клинком. — Я похлопал по ножнам висящего на перевязи меча. Да, я теперь таскаю его с собой везде, научен.

— Хорошая работа. Язык у них считается деликатесом, помогающим в развитии. Закупочная цена — пятьдесят рублей за кило, в ресторации уже от тридцати рублей за порцию сто пятьдесят граммов. Печень если свежая — по тридцать пять рублей штука.

— А мех как? На ощупь очень приятный.

— Приятный, да. Но не ноский совсем, уже через полгода лезть начинает так, что караул, через год остаётся голая шкура с кустами волос.

— Жаль. Я невесте хотел заказать шапочку