Злая Русь. Пронск - Даниил Сергеевич Калинин

в броню всадников в бой! Перейдя на тяжелый галоп, русичи буквально протаранили крыло поганых, отрезая их от завала и полуокружив уже прорвавшихся! Но едва ли не в один миг истребив несколько десятков поганых, павших от уколов кавалерийских рогатин, стоптанных тяжелыми жеребцами и порубленных саблями да чеканами, гриди и сами завязли в массе спешенных покоренных…

Пешцам же Ратибора пришлось перейти на затяжной бег — и все одно они поспели к месту схватки гораздо позже атаки дружинников. Но даже уставшие, тяжело дышащие, русские вои нашли в себе силы с яростью наброситься на давних врагов — половцев, вставших под знамена монголов, а также мокшан и хорезмийцев. Засверкала в лучах солнца сталь топоров и копий, быстро обагрившаяся кровью, потеснили ополченцы татар, пробиваясь навстречу всадникам! Да все же окончательно отрезать поганых, замкнув гибельное для них кольца, русичи уже не смогли… Зато рьяно бьют по нехристям лучники, по приказу воеводы вставшие за спины сражающихся — едва ли не каждая пущенная ими стрела находит цель в дикой скученности прущих вперед агарян! А Ратибору меж тем удалось даже закрыть прорыв за спиной тургаудов последними подошедшими с восточной и южной стен воями…

Но сами ханские телохранители уже ударили навстречу спешащим из детинца ратникам — и закипела схватка на кривых улицах Ижеславца! Причем битва здесь вскоре распалась на десятки отдельных схваток, где увы, чаще побеждают искушенных в битвах, отборные монгольские вои… Несущие, впрочем, немалые потери и оставшиеся без поддержки сражающихся едва ли не в окружении соратников!

Однако же гибельное для татар кольцо воеводе замкнуть так и не удалось. Всадники, поначалу добившиеся значительных успехов, завязли — оказавшись при этом в гуще вражеских воев. Хорошо защищенные кольчугами, чешуйчатой или дощатой броней, умелые в брани гриди побили множество татар! Но лучники поганых, оседлав завал и уже проникнув в оставленные защитниками крепости гродни, принялись метко, точно бить по дружинникам из мощных составных луков. Неся значительные потери именно от вражеских стрелков, сотенный голова Михаил развернул оставшихся всадников и сумел прорваться с ними из гущи покоренных! Но уцелело при этом всего восемь десятков ратников…

Быстро таял и клин ополченцев, поначалу прорвавшийся в толпу нехристей, да вставший на пути тех, кто шел на штурм по вновь насыпанной дамбе из сушняка. В этот раз поджечь ее было уже просто некому… Силы русичей быстро таяли в бешеной рубке — и, заприметив это, стоящий позади сражающихся Ратибор отправил во все концы Ижеславца гонцов, с призывом к воям спешно отходить во внутренний детинец!

…Намертво встали в проходе Набатной башни ее уцелевшие защитники, да полусотня воротной стажи, поспевшая на помощь от Пронской! Прикрывают они ценой собственной жизни отход соратников… Всего пять-шесть шагов оставалось сделать поганым, чтобы вырваться на простор, да окружить горстку уцелевших орусутов… Но вместо того, чтобы пройти их, татары сами вынуждены отступать под бешеным натиском опытных пешцев-дружинников!

— Бей!!!

Разом русичи колют рогатинами в длинном выпаде по команде сотенного головы Славена! Разом шагают шесть десятков гридей, отталкивая от себя агарян и переставляя вперед тяжелые червленые щиты! Падают от мощного толчка единым целым атакующих орусутов покоренные, да еще уцелевшие тургауды — и на земле их тут же добивают… Наученные горьким опытом, высоко поднимают щиты вои, закрываясь от падающих на них чжида с крюками, не дают раскрыть себя, да перебить срезнями! А где не успевает кто поднять щит, так его прикрывает следующий позади соратник, цепляя древком рогатины падающее вниз древко монгольского копья, или же топором сбивая опасный крюк…

А в тяжелой для обеих сторон сече у сожженной Стрененской башни, уже и лучники русичей взяли в руки топоры — последним напряжением сил ополченцы сдерживают поганых! Да только сил этих — на один удар, да на один вдох… С минуты на минуту разорвется истончившийся уже вдвое строй защитников Ижеславца! А ведь в детинец отступили еще не все вои, спешащие во внутреннюю цитадель с дальних концов града, да столпившиеся теперь у ее единственных врат…

Вышли из схватки тургауды, потеснившие да рассеявшие полусотни орусутов, спешащих на помощь к своим… Ведомые выжившими сотниками, монголы спешно сбиваются в кулак, желая ударить в тыл защитникам крепости, живой стеной вставших на пути покоренных! Едва ли сотня набралась уцелевших телохранителей темников Бури и Бурундая — но и их удара будет достаточно, чтобы обратить врага в бегство! А после уже всей силой обрушиться на отступающих к детинцу воев, да на плечах их ворваться во внутреннюю твердыню…

Разглядел новую опасность Ратибор, поскакал навстречу тургаудам — один поскакал! Потому как некого уже ему бросить навстречу нехристям… Только часто и громко затрубил рог смелого мужа, взывающего к конным дружинникам — и сражающиеся на последнем пределе ополченцы, заслышав его, да завидев скачущего назад воеводу, стали по одному, по двое да по трое, а где и десятками выходить из схватки, да быстрее бежать, потому как ворог уже на плечах висит… Сломался строй русичей едва ли не в единый миг, побежали они, рискуя оказаться зажатыми между молотом преследующих их татар и наковальней вставших на их пути монголов!

Однако же опасность разглядели и конные гриди, до поры переводившие дух. Сотенный голова Михаил принялся действовать решительно: резко, отрывисто командуя, он тут же построил десятки уцелевших ратников клином, на острие его выведя воев с уцелевшими копьями. Не мешкая, буквально с места бросили дружинники своих жеребцов в галоп по сигналу сотника, обгоняя пешцев и разгоняясь для тарана!

Хороши тургауды в сече, закованы в прочную броню, вооружены самыми лучшими мечами, да саблями и палашами… Но копья чжиды остались от силы у каждого третьего, да и строем плотным воевать они не приучены — не построить им «ежа» против летящих во весь опор орусутов! К чести ханских телохранителей стоит признать, что они не побежали, а все же замерли на месте, вслушиваясь в резкие команды джагунов-сотников…

Но когда тяжелые жеребцы орусутов, под копытами которых задрожала земля, доскакали до монголов… Когда склоненные к пешцам рогатины с огромной, набранной на скаку силой ударили в уцелевшие щиты да хуяги, раскалывая дерево и пробивая сталь… Когда в центре сотни несколько человек буквально взлетели в воздух от страшного тарана разогнавшихся животных… Тогда ханские телохранители, непривычные драться пешими против конных, забыли про свое мужество и честь, про грозное наказание за бегство! Забыли обо всем — и бежали, охваченные первобытным ужасом перед неотвратимой смертью! Да были истреблены русичами в спину — все до единого сгинули под яростными ударами сабель и чеканов гридей, выместивших на тургаудах всю