Василий Сахаров - Большой погром

Фридрих замолчал и посмотрел на кардинала, в его взгляде было самодовольство. И Брейкспир поторопил:

– Не томите. Что вы придумали?

– Проезжая по нашему лагерю, вы видели лодки, которые строятся и свозятся из рыбацких деревень?

– Видел. А ещё заметил, что они перетаскиваются к Одре.

– Так и есть. Язычники это тоже замечают и укрепляются в мысли, что готовится переправа на правый берег. Они хотят помешать мне, и на реке появились вражеские драккары, шнеккеры и прочие суда. Но моя цель – Руян. Лодки, которые днём везут на восток, под покровом тьмы возвращаются обратно в лагерь возле Каменца и прячутся в прибрежных лесах. Охрана самая лучшая, и заминка в одном – не хватало мастеров. Я вызвал корабелов из Гамбурга. Они прибыли, и подготовка к высадке десанта закончится быстрее. Ещё пять-шесть дней – и всё будет готово. После чего я высажу на Руян двадцать тысяч воинов и ударю в самое сердце язычников. Венеды не успеют и не смогут меня остановить, а я стремительным броском пройду через остров и атакую Аркону. Боевой дух противника будет подорван, и дальше останется только добивать непокорных. Как вам мой план?

– Мне нравится. Напоминает высадку Юлия Цезаря в Британии. И как только вы овладеете Руяном, непременно в войну вступят датчане.

– Я тоже на это надеюсь. Но трусость датского короля и его ярлов не прощу. Как только покончим с венедами, придётся присоединить Данию к Священной Римской империи. Так мне будет спокойнее.

– Обсудим это после победы.

– Разумеется.

Император и кардинал расстались через час. Каждый был доволен тем, что услышал от собеседника, и Фридрих лично проводил будущего папу римского к карете.

Николас Брейкспир, не задерживаясь, под охраной тамплиеров отправился обратно в Италию. Путь долгий и небезопасный, с многочисленными переменами лошадей, и ему следовало поторапливаться. А император, глядя вслед его карете, улыбался, настроение у него было самое благодушное. Но неожиданно по коже пробежал мороз, словно кто-то из тех людей, кто рядом, задумал недоброе.

«В чём причина?» – взгляд императора скользнул по лагерю.

Ничего подозрительного, привычная суета.

«Показалось», – подумал Фридрих Барбаросса, ещё раз осмотрелся и вернулся в шатёр, написал несколько писем и велел подать обед.

Валентин Кедрин увидел, как император Священной Римской империи скрылся в шатре, и отвернулся.

Он прибыл в лагерь крестоносцев вчера с очередным обозом, к которому присоединился на стоянке возле разрушенного крестоносцами Дубина, и его приняли за своего. Убийца выглядел как бывалый наёмник, немолодой бородатый мужик в кожаной броне, при оружии, с парой монет в поясе, заплечным мешком и массивным серебряным крестом на шее. Человек без родины и флага. Таких людей среди крестоносцев хватало, и кого только не было! В большинстве, конечно, германцы и франки. А помимо них фрисландцы и фламандцы, итальянцы, англичане, викинги, поляки, венгры, принявшие христианство древане и даже ромеи-ортодоксы. Крестовый поход вбирал в себя воинов, бродяг, разбойников, нищих проповедников и фанатиков со всего света. Поэтому Кедрин освоился быстро. Главное – непоколебимая уверенность, которая меняет реальность. Как себя поставишь, так к тебе и станут относиться, ибо большинству людей важна видимость, а не истинная суть. Убийца усвоил этот простой и действенный закон с детства и передал знание своим детям и ученикам.

Чутьё волка вело Кедрина к цели, и вот он рядом с тем человеком, которого должен убить. Можно было отказаться от опасного задания – Вадим дал ему свободу выбора. Но Валентин понимал, что его ученики не смогут убить императора. Точнее, смогут, шансы есть всегда, особенно если убийцы не дорожат жизнью, как германские фанатики из ордена Немецкого дома или вароги. Однако учитель хотел, чтобы они жили. Слишком много сил дак вложил в их воспитание. В варогах, как и в родных детях, Валентин видел своё продолжение. Поэтому и взялся за опасное дело. Ведь в себе он не сомневался и умирать не собирался.

Медлить нельзя. С этим Валентин определился сразу. Император что-то готовил, судя по всему морской десант в тыл венедов. Значит, умереть он должен в ближайшие дни. Лучше, если сегодня ночью. Прорыв к шатру невозможен, и тайное проникновение может провалиться, ибо Фридриха охраняет сотня рыцарей и отряд телохранителей. Готовить засаду бесполезно, если император покидал лагерь, он мог выехать по любой дороге. Его нужно выманить в определённое место, а ещё можно отвлечь охрану. Но как это сделать? Кедрин знал много способов. Однако следовало выбрать один. Самый простой. Поскольку на сложный не было времени.

Кедрин прошёлся по лесному лагерю крестоносцев, сделав вокруг императорского шатра большой круг. Близко не подойдёшь, охрана наблюдала за всеми и окликала каждого незнакомца. Изучая подходы, пару раз Валентин останавливался и беседовал с германскими воинами, а затем он вернулся к обозникам и сел у костра. У него не было командира, и никто ему не приказывал. Вокруг хаос, лагерь жил привычной жизнью, шло постоянное движение людей. Кто-то приходил и уходил. Стучали в лесу молотки, падали срубленные деревья и перекликались воины. Мчались гонцы, и невдалеке от убийцы группа кряжистых мужиков помогала уставшим лошадям вытаскивать из ямы обтянутый серым полотном большой фургон.

Взгляд Кедрина скользнул по лагерю, остановился на фургоне, который всё-таки вытащили из ямы, и дак усмехнулся. План созрел, осталось его осуществить, но для этого следовало дождаться ночи.

Забравшись под ближайшую телегу, Валентин завернулся в плащ и задремал. Несколько часов его никто не тревожил, и только вечером убийцу окликнули:

– Эй, наёмник, проснись!

Повернувшись на бок, Кедрин посмотрел на того, кто его окликнул. Рядом с телегой стоял старшина обозников, грузный старик по имени Михель. Рано утром Валентин сказал ему, что будет искать свой отряд, от которого отбился, и теперь следовало отчитаться.

– Чего, старшина? – Не торопясь, Валентин выбрался из-под телеги.

Михель слегка нахмурился и спросил:

– Нашёл своих друзей?

– Они к Одре направились.

– И что теперь? С нами останешься или дальше пойдёшь?

Валентин пожал плечами:

– Мне всё равно. Если возьмёшь к себе, останусь. У вас хорошо, люди простые и сытно.

– Ты наши правила знаешь, – старшина понизил голос до полушёпота и заулыбался, – в общий котел четверть от всего, что добыл. Я старший, и со мной не спорят. Что скажу, сделаешь. Принимаешь условия?

– Да.

– Тогда заступаешь в ночной караул. До полуночи. Потом тебя сменит Кривой Ханс.

– Идёт.

Ещё некоторое время поговорив с Михелем, убийца снова оказался у костра, съел сдобренную маслом кашу и выпил кружку горячего взвара. А потом он заступил на охрану обозных телег и пару раз обошёл их дозором. Но ближе к полуночи Кедрин шмыгнул в темноту и растворился в лагере. Возвращаться к обозникам он уже не собирался.

Повозку, которую приметил днём, Валентин нашёл быстро. Она находилась невдалеке, рядом с кострами осадных дел мастеров. Лошади рядом, привязаны, жуют овёс.

Кедрин втянул носом воздух: ошибки не было, в фургоне бочонки с жиром для подкопов.

«Гореть будет знатно», – с удовлетворением подумал дак и подошёл к повозке.

Рядом ходил караульный, и убийца, тихо свистнув, привлёк его внимание.

– Чего надо? – спросил его воин и облокотился на копьё.

– Выпить хочешь? – Кедрин вопросительно кивнул.

– А есть? – Воин сделал шаг по направлению к Валентину.

– Ага.

Не чуя опасности, караульный подошёл к убийце. Кругом темно, костры в стороне. Можно делать что задумано, и Кедрин, левой рукой зажимая воину рот, правой ударил его в горло. Хрустнули хрящи. Валентин повалил воина на землю и сильно надавил на горло германца. Тот захрипел и задёргался, но вскоре успокоился.

Кедрин поднялся и обошёл повозку. Упряжь рядом, под пологом. Возницы по-прежнему возле костра.

Спокойно, ничего не опасаясь, словно делает привычное дело, убийца залез в фургон и распечатал половину бочонков. Вспорол полог и поверх бочек бросил оторванные куски ткани. Замер. Прислушался. Тишина. Кедрин вылез наружу и стал запрягать лошадей. Животные фыркали и упирались, они не хотели становиться под оглоблю, и запах волка, который всегда сопровождал Кедрина, беспокоил их. Однако Валентин заставил животных подчиниться, запряг их и подошёл к ближайшему костру.

Возле огня сидели и лежали люди, пара воинов и несколько возниц. Неподалёку валялась куча хвороста и, взяв пару смолистых сучьев, убийца сунул деревяшки в пламя.

– Ты чего? – спросил кто-то Кедрина.

– Графу фон Ройгеру огонь нужен.

Никто не знал, кто такой граф Ройгер, но возражать убийце не стали.